Часть первая
Глава 1
Шкаф закрывался на ключ, но замок был простейший, мебельный, а дверца сделана из тонкого гнущегося металла. Такую отжать — не проблема. Достаточно просунуть в щель что-нибудь твердое и тонкое, приложить усилие, и калитка в рай откроется.
Именно так преступник и поступил. Он проник в процедурную, вскрыл медицинский шкаф и вынул из женской сумки кошелек. После чего исчез вместе с добычей и орудием труда. Когда это произошло, было непонятно. Пропажа обнаружилась в конце рабочего дня, когда процедурная сестра собиралась домой.
— Открываю сумку, а там!.. — Пышнотелая Ольга Витальевна протяжно вздохнула, глядя на своего начальника.
Доктор Макеев тоже собирался домой. В мыслях он уже был с женой и детьми, а тут происшествие, которое пятном ложилось на его отделение. Хочешь или нет, а надо разбираться.
— Что еще пропало? — спросил Игнат Каратаев.
Но женщина на него едва глянула. Игнат был всего лишь больничным охранником, безликим и скучным мужчиной в непритязательной униформе. Ольга Витальевна о нем и не вспомнила, узнав о пропаже, но Макеев мимо него не прошел. Если произошла кража, значит, виноват охранник. Игнат для того и позван был в процедурную, чтобы прочувствовал свою вину. Вряд ли Макеев рассчитывал на его помощь.
— Больше ничего не пропало, — заявила Ольга Витальевна. — Только кошелек.
Игнат присел перед шкафом, осмотрел дверцу. Следы взлома явные — деформация и скол краски по загнутой кайме, царапины. Видимо, инструмент у вора был не прямой, а с резким загибом, край которого соскоблил краску с внутренней стороны дверцы. Ширина пластины составляла сантиметра полтора-два.
Загиб на пластине в таких случаях — скорее препятствие, нежели содействие. Возможно, преступник воспользовался тем, что попало под руку.
— У вас есть какие-нибудь инструменты? — спросил Игнат.
Он глянул на нижнюю полку процедурного столика, стоявшего неподалеку, и увидел стальную пластину с прямоугольным загибом, лежащую на самом краю, между стеной и стерилизационным биксом.
— Какие-нибудь инструменты есть где-нибудь, — заявила Ольга Витальевна. — А в процедурном кабинете есть хирургические инструменты.
Игнат достал из кармана чистый носовой платок, осторожно взял пластину, поднес к окну.
— Крючок Фанабефа, — сказал Макеев и строго посмотрел на сестру.
Мол, почему хирургические инструменты валяются абы где?
— Да не было здесь крючка! — сказала та, косо глянув на Каратаева.
— А где он был? — спросил Игнат, разглядывая инструмент.
Крючок стальной, пластина тонкая, но прочная. Ширина подходящая, как раз полтора-два сантиметра. На такой пластине запросто мог остаться полноценный отпечаток пальца. Но крючок явно кто-то чем-то протер. Сначала использовал, а затем уничтожил все, что на нем осталось после взлома. Преступник явно не дилетант.
— В сухожаре. — Женщина кивком показала на стерилизационный шкаф, дверца которого не была заперта на замок.
— По всей видимости, преступник не готовился к взлому, — сказал Игнат. — В кабинет он заглянул случайно. Увидел, что никого нет, нашел подходящий инструмент, взломал дверцу.
Ему показалось странным место перед шкафом. Вроде бы там и чисто, как и везде, но видно, что пол замывался только здесь, а не во всем кабинете. В глаза эта странность не бросалась, но если присмотреться…
— Ольга Витальевна, вы пол здесь мыли? — спросил Игнат и обвел рукой место перед шкафом.
— Я должна отвечать? — Женщина глянула на своего начальника с возмущением, обращенным к Игнату.
Макеев кивнул и с укором посмотрел на нее. Действительно, что за глупые вопросы?
— Пол в кабинете моется регулярно.
— Даже если натоптали только перед шкафом?
— Кто здесь что натоптал? Просто просыпалось…
— Что именно просыпалось?
— Хлорамин, — выдавила из себя Ольга Витальевна как человек, в чем-то уличенный.
Игнат видел пластиковую банку, которая стояла на второй снизу полке. Между этой емкостью и боковой стенкой шкафа зияло свободное место. Видимо, эту пустоту не так давно занимала злополучная сумка.
Раствор хлорамина использовался для дезинфекции помещений. Порошок белого цвета должен был храниться в закрытой таре. В этом случае из банки ничего не просыпалось бы. Теперь у начальника могли возникнуть вопросы к подчиненной. Почему тара не была запечатана?
Отвечать на этот вопрос Ольге Витальевне явно не хотелось, потому она и занервничала. Именно так Игнат и подумал. Хотя у женщины могли быть и другие причины для беспокойства.
У него тоже возникли вопросы. Почему преступник опрокинул банку? Зацепил ее, вытаскивая сумку? Но вряд ли банка стояла впритирку с ней. Достаточно широкое дно служило хорошей опорой. Порошка в банке было достаточно много, а тяжесть усиливает устойчивость.
— Много просыпалось?
— Нет, совсем чуть-чуть.
— Значит, преступник поймал банку.
«И мог оставить на ней отпечатки пальцев», — мысленно добавил Игнат. Вслух он говорить этого не стал. Зачем? Дактилоскопия для него слишком сложна. Нет ни возможностей, ни полномочий.
— Но прежде чем поймать банку, он ее чем-то зацепил и потянул на себя. Возможно, этим крючком, — проговорил Игнат и в раздумье пожал плечами.
Так мог поступить только полный недотепа. Но если преступник сумел отжать дверцу и даже догадался протереть после этого инструмент, значит, он не такой. Эта кража явно не первая для него.
Может, он торопился, поэтому и повел себя неловко? Но нервный человек не полез бы в шкаф, зная, что процедурная сестра может вернуться в любой момент.
— Но преступник-то у нас опытный. Он бы себе такого не позволил. Если, конечно… — Игнат взял паузу.
Вдруг у преступника непроизвольно дернулась рука?
— Ольга Витальевна, кто из пациентов мог видеть, как вы ставите сумку в шкаф? — спросил Игнат.
— Думаешь, что пациент?.. — осведомился Макеев. — А то повадился тут к нам один посетитель.
— Пациент, — сказал Игнат.
Он отдал милицейской службе четырнадцать лет своей жизни и достаточно хорошо разбирался в специфике воровского дела. Некоторые субъекты работают исключительно по квартирам. Барсеточники обносят автомобили, марвихеры — гостиницы, клюквенники — церкви, майданщики — вокзалы. Есть и персонажи, которые специализируются на больницах и поликлиниках. Но гораздо шире представлены универсалы, которые воруют везде.
