Он уже понял, что Ирочка знает Миронникова, а лезть в глубину их отношений не собирался. Еще не ясно, будет ли Игнат продолжать это дело. Если да, то не так уж и трудно потом найти эту особу. Номер автомобиля он запомнил, информацию о владелице раздобыть не проблема.
— Лера говорила о нем.
— У них личные отношения?
— Да, личные, — неуверенно проговорила Ирочка, думая о чем-то своем.
— Вы давно с Лерой знакомы?
— С первого класса.
— Дружите?
— Конечно! — Девушка недовольно глянула на Игната и скривилась. — Что за вопросы?.. — Она подняла окно, завела двигатель и сразу же сдала назад.
В ней боролись деловой интерес и личная неприязнь. Ира считала ниже своего достоинства разговаривать с Игнатом, при этом ей нужна была информация о событиях вокруг Леры.
Видимо, личное пересилило деловое, поэтому Ирочка к Игнату не вернулась. Или она узнала все, что ей было нужно.
Молодой человек в полицейской форме входил в вестибюль медленно. Если бы он смотрел под ноги, Игнат решил бы, что его пугает растяжка с гранатой. На плечах новенькие погоны с капитанскими звездочками. Китель пошит безупречно, брюки наглажены. Форменные туфли с утра были начищены до блеска, но на них уже успела осесть пыль, поверх которой ляпнулась жирная капля.
На руке капитана Игнат заметил темное пятнышко, похожее на шоколад. Наверное, тот ел эскимо, но делал это не в машине и не на ходу. Он остановился, чтобы полакомиться мороженым, но капля все же упала на туфлю. Шоколадная крошка растаяла на руке. Что ж, лучше эскимо съесть, чем выкурить сигарету.
Капитан не открывал рта, не протягивал руку. Игнат не мог видеть его зубы и пальцы, но все же предположил, что перед ним некурящий человек. Хотя бы потому, что карманы его не топорщились от пачки сигарет и зажигалки. Папка под мышкой была настолько тонкая, что в ней могли поместиться лишь небольшая стопка бумажных листов и авторучка. Разве что сигареты торчали в гнездах для карандашей. Но это вряд ли.
Молодой человек смерил Игната взглядом, набрал в легкие воздух.
— Мне нужно в нейрохирургическое отделение. Четыреста шестьдесят вторая палата.
— Пожалуйста! — Игнат протянул руку, показывая на вывеску над дверью.
Он заступил на смену в здравом уме и в адекватном состоянии духа. Вчера сделал модельную прическу, выстирал и отутюжил униформу. С утра побрился, сбрызнулся дорогим одеколоном, надел новые туфли. За столом охранника Игнат сидел с бодрым видом, расправив плечи.
Может, потому полицейский капитан и не нашел в нем изъяна, даже продолжил общение, хотя мог бы сразу же показать спину. Палату он отыскал бы и без подсказки.
А может, это просто незатейливый и бесхитростный человек. Тем более что внешность у него не самая выдающаяся. Верхняя часть головы широкая, нижняя — узкая. С носом все наоборот. Верх узкий, а низ широкий, с кончиком, похожим на луковицу. Глаза посажены близко к переносице. Светлые жидкие волосы будто размазаны по голове. Брови такие же хлипкие.
Капитан пытался казаться важным человеком, но вел себя не совсем уверенно. Давали о себе знать комплексы из недавней юности. Или же с ним приключилась беда, которая заставила его усомниться в себе.
— Вас интересует Валерия Калинина? — предположил Игнат.
— Да, Калинина.
— Она вам ничего не расскажет. У нее амнезия.
— Потеря памяти?
— Надеюсь, что временная. Память — штука вредная. — В словах Игната звучал намек, но капитан этого не заметил.
— Да, наверное, — сказал он и повернулся к Игнату спиной.
— Кстати, тут у нас военторг недалеко, — заявил вдруг Каратаев.
Полицейский остановился, повернулся к нему, глянул с насмешкой и недоумением. Какой военторг?.. Ты что, парень, совсем сумасшедший?
— Минут десять пешком, — продолжал Игнат. — Вы же не на колесах?
— Почему вы сказали про военторг?
— А почему вы не спросили про Калинину? Откуда я про нее знаю?
— Откуда вы про нее знаете?
— Я был на месте преступления, видел следы ее крови.
— Да?
— На нее напали. Возможно, пытались убить. Это не было случайностью.
— Нападение на военторг? — Капитан усмехнулся.
— Военторг — это для вас.
— Для меня? — Парень смотрел на Игната, как психиатр на потенциального пациента.
— Машины у вас нет, фуражку оставить негде, а голова у вас пустая.
Капитан торопливо провел рукой по голове, дернулся и застыл в ступоре.
— Наверное, вы положили ее куда-то, когда ели мороженое.
— Мороженое?! — Молодой человек рванул к выходу и исчез из виду.
Минут через двадцать он появился снова. Уже в фуражке.
Офицер делал вид, что ничего не произошло, но на этот раз представился.
— Капитан полиции Райков!.. Что вы говорили про Калинину?
— Преступник подкараулил ее в подъезде наземного паркинга, подкрался к ней сзади, нанес удар по голове. Он бил на поражение, но Калинина осталась на ногах, убежала и попала под колеса автомобиля.
— В подъезде есть следы крови?
— И зеркало, — сказал Игнат.
— Какое зеркало?
— Волшебное. Если, конечно, на нем остались пальчики преступника.
Не вдаваясь в подробности, Игнат рассказал о подозрительном зеркале, изложил свои предположения на этот счет.
— Вы думаете, что преступник мог оставить пальчики на зеркале?
— Я думаю, что преступник мог засветиться на видеокамерах, которые расположены в парковочных зонах. Надо бы вам разобраться в этом, посмотреть.
— Разберемся. — Райков исчез в глубинах нейрохирургии.
Он побывал у Калининой, поговорил с врачами, затем повернул назад и не прошел мимо Игната. Его интересовало место, где все произошло, и он получил координаты.
Не успел капитан уйти, как появился Миронников. На этот раз он выглядел безупречно. Наглаженный, начищенный, без раздражения на коже.
— Что скажешь, детектив? — спросил сей господин, с интересом разглядывая Игната.
Он явно заметил изменения, произошедшие в нем, и они его почему-то насторожили. Во всяком случае, так показалось Игнату.
— Ярослав Николаевич, твои предположения подтвердились. Калининой действительно проломили голову.
— Кто?
— А кто уполномочивал меня искать преступника?
— Ну да. — Миронников задумался.
— Полиция уже работает.
— Вот и хорошо.
