— Не, ну вот что ты за человек, Веревкина?! Я, понимаешь ли, для нее стараюсь, внешность свою ухудшаю, а она: «не хочу забивать вкусовые рецепторы». Кстати, а вдруг я ухудшусь, а меня мой муженек-то возьмет, да и бросит! — Светка на секунду задумалась. — То есть, я рискую семейным, можно сказать, счастьем для нее. А она — «рецепторы».
Подойдя к шкафу, она достала две рюмки, наполнила их до краев, пододвинула одну из них к Альке и грозно сказала: «Даже и не думай».
Та схватила рюмку и залпом выпила. Светка сделала то же самое. Затем налила еще по одной:
— Ну, чтоб не хромать на вторую ножку. Только теперь медленно, смакуя.
Видимо, эти две рюмки коньяка и спасли их от суицида, который непременно они совершили бы на трезвую голову, увидев результат осветления.
Та зеленца, о которой все время говорила Светлана, была получена. Волос Алевтины имел приятный болотный цвет, и ее лицо на фоне этого оттенка действительно выглядело бледновато.
Как известно, мастера парикмахерского искусства при мелировании волос «через шапочку» крючком через малюсенькие дырочки вытягивают на ее поверхность абсолютно одинаковые пряди волос. Алька же дырки в целлофане нарезала через разные расстояния друг от друга и разных размеров. Оттого и осветленные пряди Светки получились разнокалиберными. Но это полбеды.
Главным ужасом было то, что раствор перекиси в силу своей чересчур жидкой консистенции просто стек по накрашенным прядям на голову. И осветлил только основания прядей у самой головы. Отчего стало казаться, что хозяйка этого шедевра парикмахерского искусства плешивая.
— Ты что наделала?! — завизжала Светка. — Сама вон-то какая получилась, благородно зеленого цвета, а я, значит, в горошек? У меня же вся голова, как будто об нее черти горох молотили.
— Да успокойся ты, — рявкнула на подругу Алька, разглядывая себя в зеркало. — Я вон как кикимора болотная, и то молчу. И нечего на меня наезжать, это все потому, что перекись твоя просроченная и жидкая. Не хотела покупать краску в магазине, так вот теперь мы точно ухудшились. И как я только завтра в таком виде пойду в элитный клуб к интеллигентным мужчинам?!
И Алька отчаянно заревела.
— Ты давай-ка, сырость не разводи, — строго сказала Светка, осторожно пододвигая к подруге рюмку с коньяком. — Вот, успокой нервы, и будем в Интернете рыться. Чем быстрее мы разыщем твоих преступников, тем быстрее вернем назад нашу красоту и неувядающую молодость.
— Чего это они мои преступники?
— Не, вы гляньте на нее? Не ее преступники! А чьи они, мои?! — уперла Светлана руки в боки. — Ты, чем тень на плетень наводить, садись за компьютер.
Она лихо опрокинула в себя Алин коньяк.
— А что искать-то будем? — в последний раз всхлипнула Алевтина, включая ноутбук.
— Вот ведь без Светланы Пустозвоновой шагу ступить не можешь! Искать будем онкологические больницы или поликлиники, горе мое луковое.
— А может, в поисковик забить «Онколайф» и посмотреть, что выскочит? — спросила Алька, трубно высморкавшись.
Светка озадаченно замолчала. Она не допускала, что подруга может подать более гениальную идею, поэтому на всякий случай возмутилась:
— Ну, я ж так и сказала: мол, забей в него и пусть выскочит, чем ты только слушаешь? Яндекс выдал список сайтов на несколько страниц. Цены на лекарство потрясали. Через некоторое время подруги решили сузить круг поисков, ограничив его только клиниками.
— Ой, смотри! Написано «Лучшие цены. Скидки до 30 %. Индивидуальный подход», — Светлана ткнула пальцем в агрессивно-навязчивую рекламу онкоклиники «Эскулап». — Туда завтра и отправимся. Индивидуальный подход — то, что нам надо.
Глава 15
Наутро около онкоклиники «Эскулап» остановилась белая «девятка», из которой вышли две барышни самого странного вида. Одна была высокая, крупная молодая женщина, одетая в тесноватые черные брюки подозрительно мужского кроя. Зеленая футболка с принтом из готических букв и вампирского лица удачно сочеталась с волосами темно-зеленого цвета. Ее спутница была чрезвычайно худа, крупным был лишь нос. На девушке, несмотря на жару, был темный плащ и почему-то берет.
Взяв друг друга под ручку, они двинулись в клинику.
— Нам необходимо записаться на прием к вашему лучшему врачу. И только не надо нам подсовывать всяких там врачей, которые другим больным не нужны. Нам требуется самый лучший.
Светлана Пустозвонова, а это была она, всунула голову в окошко регистратуры и подмигнула молоденькой регистраторше.
— Вы меня понимаете, запишите нас к самому лучшему врачу, а уж мы вас отблагодарим, — Светка снова подмигнула.
— Женщина, вы что? Соблюдайте правила приличия, уберите голову из окна. И не надо меня благодарить, у нас все врачи прекрасные, к ним со всех концов страны едут, у них заслуги всякие, а вы…
— А что мы? — спросила Светлана, высовывая голову наружу, — мы ничего. Мы хотим записаться к такому врачу, который лекарства хорошие выписывает, а не дешевку всякую.
— Знаете что, женщина, — вскочила регистратор, — это просто возмутительно, что вы такое говорите. К нам не так-то просто попасть на прием. Пришли тут, понимаете, качаете права, а на ближайшую неделю мест нет.
— А мы тогда к главврачу пойдем, — закусила удила Светка, отбиваясь от Алевтины, которая испуганно пыталась оттащить ее от стойки регистратуры.
— Ой, да сколько угодно! Испугали!.. Пожалуйста, второй этаж, двенадцатый кабинет, — и регистратор плотно закрыла перед ними окошко.
— Вот ведь зараза, — сплюнула от досады Светка, — пошли, что ль, к главному.
— Да ты что, — горячо зашептала ей Алька, — ты что, в образ вошла и не вышла?! Что мы ему скажем, чума ты.
— Ты меня, Веревкина, лучше не нервируй. На месте разберемся. Иди за мной, да помалкивай. К обычному врачу пойдем. А то главный, может, и не в курсе творящихся дел. На втором этаже оказалось много народа, люди стояли, сидели, переговаривались между собой. Общее настроение, царящее в клинике, можно было оценить, как подавленное.
Подруги присмирели, заняли очередь и аккуратно сели на свободные места.
Прошло довольно много времени, прежде чем Алька обратила внимание на тихий разговор сидящих рядом с ней женщин.
— А я тебе говорю, что это надо к ней самой обращаться, потому что остальные врачи дали тебе рецепт в зубы и вперед в аптеку. А там только успевай отслюнявливать рублики немереные. А она сама позвонит куда надо и попросит за тебя. Моя Анька-золовка так покупала. Почти за полцены получается. Но только сама туда не суйся. Скажешь мне, а я уж все сделаю, — шептала полная тетка с «химией» на голове.
— Ну ты сама посуди, как может быть так дешево, если в аптеке совсем другая цена, — недоверчиво покачала головой ее собеседница в старомодном платье с «крылышками».
