Бухгалтерша рухнула на стул и молча протянула бумаги, заметив краем глаза, как хихикают, прикрывшись кто чем может, ее подчиненные.
— Свободна, — сквозь зубы прошипела она.
— Я воль, — щелкнула каблуками Алька и неспешно удалилась.
В кабинете, в котором работала Алевтина, было шумно, тесно и накурено. Народ суетился, разговаривал по телефону, пил кофе и безбожно дымил. Алька боком протиснулась к своему месту и плюхнулась на стул.
Ванька Огурцов, менеджер по продаже слабоалкогольной продукции, ссутулившись, сидел перед компьютером.
— Что, опять с Березкиным сцепилась? — спросил он, не отрываясь от монитора. Алька полезла в тумбочку стола, достала пончик и впилась в него зубами.
— И с ним, и с Софкой тоже, — сказала Аля с набитым ртом.
Когда лучший продавец «Бахуса» нервничала, у нее просыпался прямо зверский аппетит. И на такой случай у нее везде были припрятаны шоколадки, булочки, печенье… и прочие вкусности.
— А Соньке-то что надо? — Ванька передернул плечами. — Надоели эти старперы, не дают нормально работать. Вот мне, например, велено срочно сделать динамику продаж пива за последний год. Да в графиках, диаграммах.
Он смачно выругался и краем глаза посмотрел на Алевтину, ища поддержки.
— Как будто у меня дел больше нет, как картинки им рисовать. Ты представляешь, какая это работа? Это же неделю будешь сидеть и по чекам выбирать, сколько бутылок, да в какие дни больше, а в какие меньше продали.
— Неужели нельзя в бухгалтерии просто выручку по продаже пива посмотреть?
— Точно, — Ванька глянул на Алевтину с восхищением. — Я бы сам ни в жисть не догадался. Пойду к Венику и скажу, как будто это я самостоятельно дотумкал. Ты не против? Или не говорить, а просто завтра раз — и принести ему выполненное задание? Вот он удивится. Думаю — похвалит.
— Да мне пофиг. Говори, не говори… Меня Веник в столицу завтра посылает. Говорит, что там «куча дел», — Алька растянула руки в стороны, передразнивая Петра Вениаминовича.
— Да, ездят они на тебе, а ты позволяешь, — сказал Огурцов с досадой. — На тебе весь план держится. Ты ж так товар втюхиваешь! А теперь еще и в командировку сплавляют в такую жару.
— Ой, Вань, не прибедняйся. Сам-то второй по объему продаж, да еще и графики всякие рисуешь. Я бы вот не смогла!
Иван подошел к Але и смущенно подергал ее за рукав майки.
— Может, смотаемся на озеро? А, Рёва?
Алевтину звали Рёвой всю ее сознательную жизнь. В школе, когда одноклассники щедро раздавали друг другу клички, Алькина фамилия была препарирована на составные части. И из Веревкиной она превратилась в Рёву.
На работе менеджеры были молодыми, смешливыми и острыми на язык. Полненькая Алевтина, неуклюжая и вечно жующая, была прекрасным объектом для того, чтобы поупражняться в остроумии. Как ее только не называли: и Тушка, и Вервь, и даже Зёма (за любовь Альки к творчеству Земфиры).
Она не обижалась и откликалась на любое придуманное для нее прозвище. Поэтому подшучивать стало неинтересно. А когда в «Бахус» зашел ее бывший одноклассник с криками: «Привет, Рёва», то эта кличка приклеилась к ней намертво.
— Какое озеро, Ванька? Я же говорю — дел куча! — отмахнулась от коллеги Алевтина.
— А я что? Я ж ничего, — расстроено проговорил Иван, плюхнулся на стул и снова уставился в монитор.
Алевтина положила командировочное удостоверение в прозрачный конверт, туда же отправился и договор. Его предстояло подписать с покупателем, пожелавшим, чтобы его менеджером была именно Веревкина.
Будучи несобранной и рассеянной в быту, на службе она была на удивление аккуратной. Все документы были разложены по папочкам, у каждой из которых было свое место, а в ящиках стола документы лежали такими ровными стопками, словно их хозяйка была занята исключительно выкладыванием бумажек.
И только на верхней полке творилось черт знает что, потому что ее содержимое относилось к другой, нерабочей, жизни. Чего там только не было: салфетки, жвачки, одноразовые стаканчики, сахар, сухарики, пакетики с кофе и множество других важных для нее вещей. Аля вытерла с лица огуречную маску. Положила документы в сумку, немного подумала и кинула следом помаду ядовито-морковного цвета, купленную по случаю на распродаже — все-таки завтра в столицу!
Повесила по-почтальонски сумку через плечо и отправилась домой.
Глава 2
Солнце жарило вовсю, асфальт плавился под его немилосердными лучами и так и норовил прилипнуть к подошвам обезумевших от жары прохожих. Аля вышла на перрон, купила две бутылки минералки и тут же откупорила одну и вылила на себя без остатка. Легче все равно не стало, только майка намокла на животе, подчеркнув лишние килограммы.
На привокзальной площади маялся потный человечек, похожий на Березкина, словно брат-близнец. В поднятых руках он держал листок бумаги, на которой было криво нацарапано «Сатори» — название фирмы, заключать договор с которой Алевтина и приехала.
Она замахала руками, человечек кинул лист в мусорный контейнер и поспешил ей навстречу.
— Очень рад, — сказал он, тряся Алькину руку и косясь на ее живот, — Вениамин Петрович Подберезкин.
— Алевтина Веревкина, — важно сказала Аля и озадаченно спросила:
— А мой шеф не брат вам случайно?
— А кто ваш шеф, милая девушка? — поинтересовался Вениамин Петрович, подталкивая ее к машине.
— Шеф у меня Петр Вениаминович Березкин.
— Ну и почему вы решили, что мы родственники? У нас же абсолютно разные фамилии.
— Да я и сама не знаю, — протянула Алька, — Березкин, Подберезкин… Звучит похоже.
— А если у меня на работе есть Шнурова или, например, Подверевкина, то она тоже должна быть вашей родственницей, что ли?
— Ну, нет, конечно. И все равно странно: Березкин, Подберезкин…
— Тьфу, — в сердцах сплюнул Вениамин Петрович. — Если вы еще несколько раз это повторите, я и сам поверю в странность такого совпадения.
Они подошли к небольшому автомобильчику глубокого синего цвета. Лобовое стекло было закрыто отражателем, который должен был защитить салон от палящего солнца, но не очень хорошо справлялся со своей задачей.
Нутро автомобиля пыхнуло жаром. Дерматиновые сиденья издавали синтетический запах. Толстяк плюхнулся на шоферское место и застонал, обмахиваясь картой столицы.
Алька уселась рядом, почувствовав, что если Подберезкин не включит кондиционер, то она немедленно потеряет сознание. Вениамин Петрович завел машину и, быстро работая кистями рук, опустил окна. «Кондишки нет, — с тоской поняла Аля, — остается надеяться, что ехать недолго».
И правда, минут через десять автомобиль притормозил у двухэтажного здания. Оно было лаконичным, без колонн, эркеров и прочих изысков. Но именно сдержанность декора и симметрия придавали дому класс.
