Остапов довольно потянулся — Алевтина была его самым удачным приобретением. Приняв душ, он надел шелковый халат и с наслаждением закурил. Глотнул обжигающий кофе и зажмурился от удовольствия. После обеда нужно будет ей позвонить и обсудить дальнейшую работу. Надо определиться, с какой частотой проводить такого рода встречи в клубе. Редко не хотелось, часто — теряло смысл.
Возможно, такие суаре стоит делать в дни принятия в клуб новых членов. Правда, это происходит крайне редко, не чаще раза в квартал. Зато становится самым настоящим событием в жизни неофита. Попасть в клуб стало очень непросто, что добавило ему загадочности и лишний раз подчеркнуло элитарность. Наверно, стоит посоветоваться с членами правления и в зависимости от того, что они решат, разработать график работы Алевтины. В остальное время Аля может обслуживать другие пафосные мероприятия, хотя этого очень не хотелось бы. Остапов желал, чтобы Алевтина работала только у него. Но чем ей заняться в свободное время? Может, правда, отправить ее на курсы сомелье, она ведь так мечтает об этом. И потом открыть ресторан?..
После обеда Степан позвонил Веревкиной. Потом через полчаса еще раз. И еще. Она не отвечала. Настроение испортилось. Остапов набрал Марго и попросил заглянуть к Алевтине в номер. Через некоторое время та перезвонила и сухо доложила, что Алевтины на месте нет. Куда же она делась? Может, поехала в Толчино? Или опять занялась своим расследованием?
Подумав о расследовании, Остапов снял трубку и позвонил Ласточкину.
Обменявшись приветствиями и обсудив последние политические события, друзья перешли к «Онколайфу».
— Ну как там дело продвигается, Игорь?
— Продвигается, но так быстро, как хотелось бы. Я с ребятами из структуры поговорил, как и обещал. Они очень заинтересовались этими таблетками. Пока не вышли на канал продаж, только нащупали некоторые ниточки. Но они такие тонкие, что действовать надо очень осторожно. Поэтому быстрых результатов, я думаю, не будет.
— Понятно. Ну, тут не горит. Действуйте деликатно, нужно найти не щупальца, а голову этой гидры.
— Да, мой повелитель, как изволите! — шутливо ответил Игорь.
Друзья еще немного пообщались, после чего Остапов сделал еще несколько звонков Алевтине. Ему по-прежнему никто ни ответил. Еще сильнее разволновавшись, он поехал в офис. На душе было неспокойно. После триумфа в клубе, который стал возможным благодаря Алевтине, она для Степана стала на вес золота. Он прекрасно понимал, что ценную сотрудницу может переманить любой из тех, кто совал ей визитки в руки. Вдруг она уже встречается с кем-нибудь из них? Контракт с Веревкиной был подписан временный и формальный. Остапов хотел дождаться ее премьеры в клубе и только тогда заключить трудовой договор по всем правилам.
Вот теперь эта осторожность могла сыграть с ним злую шутку. Короче, Степан нервничал, и сам не понимал, из-за чего больше: из-за того, что с Алевтиной могло что-то случиться, или из-за того, что она может уйти к конкурентам. Его пугала как одна мысль, так и другая.
Когда он приехал к офису, рабочий день уже закончился. Только что светило солнце, как вдруг набежали тучи, раздались раскаты грома. Отдаленные отголоски быстро приближались. Засверкали молнии, гром загрохотал совсем рядом. Черная туча, зависшая над районом, еще пару минут пометалась в схватках и, наконец, разродилась проливным дождем.
Остапов успел заскочить в здание в последнюю минуту, захлопнул за собой дверь и оглянулся. С неба лились потоки воды, смывая зной последних двух недель. За окном мгновенно стало темно. Он любил летний дождь: в детстве они с пацанами бегали по лужам, пускали кораблики, и не было ничего лучше этой беснующейся непогоды и теплой воды, льющейся с неба.
Степан прошел в свой кабинет, зажег торшер, плеснул в фужер коньяку, сел в кресло, закурил и от удовольствия чуть не мурлыкнул. Потом вспомнил об Алевтине и нахмурился. Докурил сигарету, одним глотком допил коньяк и отправился в номер, который она занимала. Подойдя к двери, он насторожился, поскольку та была приоткрыта. Через щель виднелась полоска света и звучала какая-то тихая мелодия. Степан толкнул дверь, которая широко открылась, сам же остался стоять на пороге.
— Есть кто живой? — крикнул он в проем. — Алевтина, ты вернулась?
Ответом была тишина. Остапов нерешительно потоптался у двери, раздумывая, войти ли. В комнате явно кто-то был.
— Аля, ты дома? Хватит прятаться! Ты что, поняла, что теперь незаменима для меня и собираешься играть на этом? — в ответ раздался стон. — Так вот, мне это не нравится. Живо спускайся ко мне в кабинет, необходимо кое-что обсудить.
Степан резко развернулся и отправился вниз. Хотел было сразу вернуться к себе, но потом решил заглянуть к охраннику.
Сегодня дежурил старший смены.
— Добрый вечер, Антон.
— Добрый вечер, Аркадьевич, вишь, что за окном творится? Просто черти женятся.
— Неудивительно, так жарило две недели. А у нас в офисе остался кто-нибудь из сотрудников? Или все домой убежали?
— Да нет, кое-кто остался. Чушкина на месте, — Остапов обрадовался, — Минаев из технического отдела еще что-то доделывает и главбух, как всегда, дебет с кредитом сводит. А остальных уже и след простыл. Думаю, сейчас где-нибудь непогоду пережидают.
— А Веревкиной не было? — спросил Степан как можно равнодушнее.
— Нет, я ее только утром видел. Как ушла со своей долговязой подругой, так и не появлялась.
Остапов испытал облегчение: раз с подругой, значит, вряд ли у конкурентов. Уже открывая дверь к себе, он запоздало удивился, а кто же был в номере у Алевтины.
Он шагнул в кабинет и остановился, как вкопанный. В его кресле, положив ноги на журнальный столик, восседала Чушкина. Она пила его коньяк, курила сигарету и выпускала дым резкой струей вверх. Одета она была в сарафан Веревкиной в желтых подсолнухах.
Глава 32
Две недели стояла умопомрачительная жара, а как только пошел дождь, сразу похолодало. Подул резкий ветер, сорвал, подхватил, закрутил и погнал высушенные листья. Подруги вынуждены были припарковаться у обочины, потому что дворники, даже включенные на режим «ливень», не могли справиться с тем потоком, что нескончаемо лил с неба.
— И что я ему скажу, когда позвоню: «Ой, Степан Аркадич, мы тут с подружкой ходили на поминки женщины, связанной с „Онколайфом“, и я совсем забыла про телефон. Что вы хотели, слушаю вас внимательно», — проговорила Алька кривляясь.
— Ну ты наивная, Рёва, это же надо, не может ничего придумать. Хочешь, я ему сама позвоню и скажу, что ты телефон у меня оставила.
Алька с отчаянием махнула рукой и набрала номер Остапова. Он не поднял трубку.
— Фу, как гора с плеч. Теперь скажу, мол, звонила, а вы не ответили.
— Ага, — с сожалением посмотрела на нее Светка. — Именно так. Он тебе звонил двенадцать раз, а ты разок звякнула и совесть свою успокоила. А, может, он вообще трубку не берет, потому что обиделся на тебя. Или, чего доброго, уволил за то, что ты на работу не вышла.
