— Да, это, конечно, возможно. Но факт в том, что у моей матери были деньги, — Наталья сделала ударение на слове «были». — И она, как любой старый человек, а тем более, в нашей стране, в банки не верила. Поэтому, скорее всего, они должны были храниться дома.
— Интересно, конечно, откуда у пенсионерки могут быть такие средства. А кстати, — заинтересовалась Алевтина, — какие вещи убитой обнаружили у вашего сына?
Наталья погрустнела.
— Вот, пожалуйста, я составила список. Как чувствовала, что вам может пригодиться. Подруги склонились над листом бумаги, молча шевеля губами.
— Странный какой-то набор, — резюмировала Светка. — Несколько мельхиоровых ложек, хрустальная пепельница, шкатулка с золотыми побрякушками, статуэтка рыбы, несколько иконок.
— Причем, статуэтка — советская штамповка, иконки обычные, в церкви купленные, современные. Да и золото ломаное. Мама говорила Андрею, что собирается его на переплавку отдать, — прокомментировала Наталья. — А в спальне у нее была другая шкатулка, там более ценные вещи лежали.
— Откуда вам это известно? Вы же, как я понимаю, с матерью много лет не общались?
— Мне Андрюша рассказал. Сказал, что если бы грабил, то взял бы другое золото, да и рыба эта несчастная непонятно кому и зачем нужна.
— А может, Андрея подставили? — с чувством выкрикнула Светлана. — И вещи подбросили?
— Я вот что думаю, — в противоположность подруге Алька говорила медленно, обдумывая каждое слово. — Может, вещи эти собирали хаотично, делая вид, что убитая ограблена. И хватали все подряд. Чтобы Андрею подбросить. Поэтому и набор такой. Конечно, мог и Андрей это взять. В спешке или в ужасе не осознавая, что делает. Хотя эту версию пусть полиция рассматривает, а мы будем исходить из того, что он не виновен.
Слезы, которые у Натальи на протяжении всего разговора рвались наружу, хлынули потоком.
— Ой, девоньки, какая у меня беда, помогите, Христа ради. Я вам заплачу, только докажите, что Андрейка не виноват.
Подруги бросились ее успокаивать.
— Что вы, перестаньте. Мы очень-очень постараемся. Мы и сами хотим докопаться до истины! Никаких денег мы не возьмем, — Алька ощутила заметный толчок под столом. — Во всяком случае, пока не найдем настоящего убийцу. А уж потом будем о расчете говорить.
Когда Наталья ушла, подруги остались в кафе, чтобы обсудить новую информацию.
— Ну, вот мы и расследуем дело. И как нам за него браться? Давай попробуем все записать и систематизировать, — раздуваясь от гордости, сказала Пустозвонова.
Алька категорически отказалась что-либо обсуждать, пока не поест. Светлане пришлось согласиться. Пообедав, подруги взяли листок бумаги, и стали записывать абсолютно все, что, как они считали, относилось к делу.
Из кафе они вышли уже в сумерках. В машине сыщицы продолжали оживленно обсуждать свое первое детективное расследование. Говорили много, но ни одной дельной мысли в их головы так и не пришло.
Светлана высадила подругу около супермаркета неподалеку от «Сатори». А сама, наконец, покатила домой, к мужу Вовке, который уже несколько раз звонил и беспокоился, куда подевалась его женушка.
Глава 37
Алька лениво бродила между полок магазина. Спешить было некуда, и неожиданно ее охватило такое чувство одиночества, что представив, как она приходит в пустой, по-гостиничному неуютный номер, Аля схватила телефон и позвонила Ваньке.
Тот ответил сразу, как будто только и ждал звонка.
— Привет, Огурцов.
— Привет, Веревкина.
— Как дела? Что нового в Толчино? Как на работе?
— Дела по-старому, у нас нового ничего, — он говорил односложно и, как будто, нехотя.
— Как Березкин? Как Аниськина?
— Софья Гавриловна сделала пластическую операцию. Или не операцию, но что-то типа того, что там дамы обычно делают. Березкин пошел на повышение.
Ванька снова замолчал.
— Ух ты, пластическую операцию, — ошарашено протянула Алевтина. — Это же каких деньжищ, наверное, стоит. А зачем в ее возрасте такое нужно? Может, она в аварию попала и лицо повредила?
— Никуда она не попала. И выглядит она сейчас на все сто, — сказал Ванька с вызовом. — А тебя чего интересуют наши провинциальные делишки? Или Остапов бросил?
Алька аж задохнулась от возмущения.
— Ну знаешь что, Огурцов! Больше никогда не буду тебе звонить, раз ты такой! Я думала, ты друг, а ты хуже врага. Прямо нож в спину. Эх ты!
Она бросила трубку. В носу противно защекотало, и по щеке скатилась одинокая слеза. Но Алька не умела себя жалеть, поэтому зло вытерла лицо и решительно направилась к лотку с мороженым.
Выйдя из супермаркета, сразу достала купленное мороженое из пакета, откусила приличный кусок и зажмурилась от удовольствия. Постояв немного на ступенях, она медленно спустилась и, ни на кого не глядя, продолжила поедать эскимо. Поэтому и не обратила внимания на машину, которая медленно ехала вдоль пешеходной дорожки, по которой шла Алька. Автомобиль остановился, а девушка продолжила свой путь.
Она шла, заставляя себя не думать о разговоре с Ванькой и о Толчино. Подумаешь, пластическая операция «или что-то типа того», как сказал Огурцов. Скорее всего, именно «что-то типа того». Нет в Толчино никаких пластических хирургов. А в Москве делать — никаких денег не хватит. И главное, знает же, как Алька бухгалтершу не любит, поэтому специально сказал, что та выглядит на все сто. И что Березкин на повышении. Веревкина с досадой пнула железную банку из-под колы и проследила за ее полетом.
Неподалеку коммунальщики занимались заменой водопроводных труб. Правда, самих работников не было видно. Зато доказательством их деятельности служили лежащие вдоль дороги эти самые трубы и груды земли. Банка звякнула о чугун, отрекошетила от него, упала на вершину кучи, не удержалась на ней и рухнула в канаву.
Дойдя до пешеходного перехода, Аля осталась дожидаться зеленого сигнала светофора, несмотря на то, что в это время суток практически не было машин, как равно и пешеходов.
Почти дойдя до середины перекрестка, она услышала рев двигателя и краем глаза увидела несущуюся на нее машину. Ее словно приварило к дороге, и только в последнюю секунду она выставила перед собой пакет с продуктами. Удар был сильный, но, видимо, автомобилю не хватило разгона, чтобы набрать необходимую скорость. Альку подбросило, и она приземлилась на капот машины.
Машина понеслась вперед, виляя и пытаясь ее сбросить. Но Алевтина, растопырив руки и ноги, огромной пиявкой прилипла к лобовому стеклу. Водитель резко затормозил, и Альку, наконец, оторвало от автомобиля и отбросило в сторону, как камень из пращи. Она кулем рухнула на кучу грунта у обочины, на секунду на ней задержалась, и медленно вместе с землей сползла в канаву.
