— Ой, мущщина, не скажете, как мне найти склад, где оптом спиртным торгуют? Мне сказали, что это у вас. А мне нужно на поминки много всего закупить. Вот я и подумала, что на оптушке-то дешевле будет. С самого города к вам ехала, а найти никак не могла. Вот, слава богу, отыскала. Так я пройду, значит?
Светка стала бочком продвигаться к входу на заветную территорию. Охранник сделал шаг в сторону и загородил подступы к ангару.
— Не положено, — лениво произнес он.
— Что значит «не положено»? — курицей налетела на него Пустозвонова. — Всем, значит, можно, а мне, выходит, дулю с маслом?! Я буду жаловаться, позовите вашего начальника.
Войдя в раж, она наступала на охранника. Тот стоял, как скала, и невозмутимо жевал жвачку. И только когда Светка, потеряв бдительность, подошла к нему слишком близко, он сделал резкий выпад животом и едва не сшиб ее с ног.
— Ты что?! Обалдел?! Чего пихаешься? Твой склад, что ли? Я, может, готова купить, я, может, готова деньги здесь оставить, а он… А ну, зови начальника!
— Пропусти ее, Валера, — послышался рядом знакомый тихий голос. — Пусть женщина войдет.
Света медленно обернулась. У забора стояла Винникова и нехорошо щурила глаза. Вообще, Светлана редко чего-нибудь боялась. И даже когда на нее напали в подъезде, она не успела почувствовать ужас. Но сейчас душа ухнула в пятки, и сердце сжало нехорошее предчувствие. «Ай, да ладно. Не убьют ведь они меня, в самом деле, — мысленно махнула рукой Светлана, — прорвемся».
— Ой, здрасьте, Анна, а вы что, тоже за спиртным? — фальцетом спросила она.
— Здесь нет никакого спиртного. С чего вы взяли?
— Нет, так нет, тогда я пойду, — Светка попятилась.
— Никуда ты не пойдешь, — тихо, но властно сказала Анна, перейдя на ты. И вдруг резко выкрикнула:
— Взять ее, Валерий.
«Как собаке…», — только и успело пронестись в Светкиной голове.
Глава 44
Алька очнулась от того, что кто-то бил ее по щекам.
— Ну же, открывай глаза, толстая корова, давай, просыпайся! — истерила дама у нее над головой.
— Может, ну ее? Зачем она нам нужна? Давай пристрелим твоего борова, а пистолет ей в руку вложим — и дело с концом. Будто это она его замочила, — раздался вкрадчивый бархатный голос возле Алькиного уха. Только от этого тихого приятного голоса у Алевтины по телу побежали мурашки ужаса.
— Ага, умный какой! А ты не думаешь, что у нее узнать надо, откуда она здесь взялась, почему моего муженька выслеживала?
Голос был нежный, серебристый. Но какой-то глупый. Вернее, примитивный. Алька даже успела удивиться, как это голос может быть глупым и примитивным.
— Давай, просыпайся, на том свете выспишься.
Алевтина замычала и с трудом разлепила глаза. Болели голова, руки и плечи. Что, впрочем, и неудивительно. Потому что хоть она и сидела на удобном стуле, ее запястья были крепко примотаны к туловищу. Напротив нее в точно такой же позе сидел Вениамин Петрович Подберезкин собственной персоной. И осоловело вращал глазами.
— Ну что, пришла в себя? Четко. Тогда поговорим, — лощеный накачанный красавец присел на корточки около Алевтины. — Откуда ты узнала, что мы здесь? Как вычислила? И самое главное, кому рассказала? Ждем ответа, и давай, рыбка, побыстрее, а то у нас совершенно нет времени.
Аля молчала. Не потому, что она была храбра и отважна, как советский партизан, а потому что от страха не понимала, чего от нее хотят. Кого она вычислила? Вычисляла-то она как раз Подберезкина. А кто этот роскошный самец и не менее шикарная женщина с ним, она понятия не имела.
— Слышь, ты, быстрее говори, пока мы добрые, — резко бросила красавица.
Вениамин Петрович замычал, потому что рот у него, в отличие от Алевтины, был залеплен скотчем.
— Ой, да помолчи ты, козел! — досадливо махнула рукой красотка. — Не надо было угрожать: завещание он, видите ли, перепишет, денег лишит! А ты думал, что я с тобой из любви, что ли, живу?
И она захохотала смехом гиены, сразу растеряв свою привлекательность.
— Эй, квашня, ответа долго ждать прикажешь? — и смазливый качок ударил Алевтину по голени острым носком пижонского ботинка.
Алька заорала во все свое луженое горло. Она кричала отчаянно, в надежде, что кто-нибудь услышит ее вопли и придет на помощь. Красавчик кинулся к ней и зажал рот ладонью. Алька немедленно грызанула его за руку, и когда мучитель с матом отдернул раненую конечность, заверещала с новой силой.
Через минуту ее губы были заклеены скотчем. Девица подбежала к Алевтине и несколько раз наотмашь ударила ее по лицу. Алька замотала головой, от боли у нее выступили слезы на глазах. Ее вдруг переполнила такая ненависть к мучителям, что она крепко зажмурилась, чтобы, не дай бог, не разреветься в их присутствии.
Ах, если бы только здесь была Светка! Уж она-то не позволила бы так над собой издеваться и точно придумала бы, что делать. А если бы даже и не придумала, то все равно что-нибудь сделала бы. Чтобы не сидеть связанной, как бык на заклании.
И тут Аля решила: помирать, так с музыкой. И желательно не дать этим паразитам избежать наказанья. Поэтому нужно как можно сильнее шуметь. Вдруг кто услышит? И даже если не поможет ей, то потом полиции расскажет.
Не в состоянии развязаться, она начала скакать на стуле по комнате. Нужно было добиться одного — любой ценой привлечь внимание к тому, что творится в доме. К тому же, сразу стало не так страшно.
— Это что такое? Что она делает? Она что, сбрендила? — завизжала красотка.
— Хрен ее знает. Точно с ума сошла, — ответил ее спутник.
— Ты чего скачешь? — заорал он. — А, понял. Она специально шумит!
Подберезкин смотрел на Алевтину во все глаза и тоже сделал слабую попытку подпрыгнуть на стуле.
— А ну тихо, гнида, — замахнулась на него блондинка, отчего тот сразу сник и заплакал.
Альке стало жаль этого толстого немолодого мужчину.
Похитители моментально оставили его в покое и ринулись к Але, схватили ее стул и прижали его к полу.
— Короче так, ты или сейчас же отвечаешь нам на все вопросы, и мы оставляем тебя в живых, — при этих словах девица легонько улыбнулась, отчего у Али волосы встали дыбом. Она сразу поняла — не оставят в живых, не оставят.
— Или ты молчишь, и тогда мы убиваем Веню, а тебя подставим. Выбор за тобой. Красавчик взялся за уголок скотча, и спросил:
— Орать не будешь? Тогда рот освобожу. Алька отрицательно покачала головой.
— Ну и прекрасно, — он с силой рванул скотч. Веревкина взвыла.
— Ну вот, а говорила, орать не будешь. Я жду твоего рассказа. Кто знает, что ты пошла сюда и почему пошла?
