К пяти часам волнение Сайдуллы достигло предела. Интуиция била тревогу. Он отправил на разведку Абу Каббара — хотя инструкции партнеров категорически запрещали это делать. Каббар пешком добрался до торгового центра. Насторожила тишина на парковке. Вместе с ним входили несколько человек. Абу Каббар пристроился последним. Холл был пуст — он это заметил еще с улицы. Только несколько бледных мужчин в гражданской одежде встречали входящих и направляли к черному ходу. Каббар попятился, делая вид, что что‑то забыл, начал хлопать себя по карманам. Потом развернулся, зашагал прочь. В этот момент его и засекли агенты на дальних подступах, осуществляющие наблюдение за входом! Сработала ориентировка. Одно из искомых лиц! Не брать, следить! Ответственный за операцию сообразил: сейчас что‑то будет! Срочно всем, кто остался в «Меркадоне»: бежать, к чертовой матери! Каббар, поворачивая за угол, сделал телефонный звонок, сообщив лишь одно: на объекте спецслужбы!
Сайдулла злобно приказал Баширу Фаруку: взрывай!
Сдетонировали все сорок килограммов мощной взрывчатки! Ударная волна устремилась вверх, разнесла шахту лифта. Взрыв был такой силы, что вздрогнул весь город, а в офисах базы НАТО посыпались стекла. Здание сложилось, как картонное, столб огня и дыма рванулся в небо. Огненная буря опалила сквер, сожгла несколько пустых автомобилей. В мгновение ока торговый центр превратился в груду пылающих развалин. Не уцелело ничего. Включились сигнализации у всех машин в радиусе километра. Люди в панике бежали по улицам. Однако при взрыве не пострадал ни один человек и ни одно животное, что было, как ни крути, величайшим достижением! В кварталах, прилегающих к месту взрыва, воцарилась суматоха. Абу Каббар уже был «на крючке», когда подбежал к микроавтобусу и забрался в салон. Но для подхода спецназа требовалось время. Талеб плавно отрулил от тротуара, по которому проносились сигналящие машины. Но до перекрестка не доехали — с примыкающей улицы вынеслись две черные легковые машины, перегородили дорогу! Шайтаны! Талеб резко сдал назад, начал разворачиваться. Из черных машин выскочили люди в штатском, припали к капотам и открыли огонь из служебного оружия. Всех посторонних как ветром сдуло. Микроавтобус ударился о бордюр, взлетел на тротуар, на котором, к счастью, никого не оказалось. Разлетелось заднее стекло, к нему припали Абу Каббар с Фаруком, открыли беспорядочный огонь из автоматов. Пули выбивали стекла в машинах, уродовали двери. Один из штатских, скрючившихся за капотом, схватился за простреленную ногу, завыл благим матом. Микроавтобус несся по тротуару, сбивая урны и легкие скамейки. Неожиданно отъехала дверь салона, и на полном ходу из машины вывалился Мансур Хамиль. Он улучил момент, когда остался без надзора! Террористы загорланили, но останавливаться не стали. Мансур покатился по тротуару, крича от боли. Сайдулла высунулся, чтобы пристрелить предателя, но паренек уже влетел в распахнутые двери книжной лавки — очередью расколотило витрину. Люди в штатском бежали по улице, прижимаясь к стенам, а из книжной лавки доносился надрывистый вопль: «Не стреляйте, я сдаюсь!»
Микроавтобус вылетел на проезжую часть, зацепив стоящий в парковочном кармане «Опель». Но и здесь до перекрестка он не доехал. От угла уже стреляли, разбили лобовое стекло. Талеб изрыгал проклятья в адрес ненавистных неверных, круто вывернул баранку, едва не перевернув машину. Микроавтобус протиснулся в узкий переулок, помчался по нему, едва не цепляя стены. Здесь была окраина городка — он вылетел к оврагу со свалкой. Дорога не самого лучшего качества огибала кварталы. Слева уже неслись два джипа. Талеб повернул направо под громовую ругань сообщников и понесся вдоль длинного забора. Жилых домов здесь уже не было, дорога тянулась в горы. Справа остался взорванный торговый центр, база НАТО, блеснуло море в лучах заходящего солнца. Погоня не отставала — наконец‑то испанский спецназ разродился! Микроавтобус вынесся за пределы городской черты, по серпантину углублялся в скалистую местность. Справа протекала горная река, впадающая в море. Но мостика, пересекающего реку, убегающие террористы не достигли. Машину подбили, когда она взобралась на вершину покатой возвышенности. Лопнуло колесо, микроавтобус отнесло к правой обочине, он накренился. Террористы посыпались из салона и начали стрелять из «узи», из «АК». Джипы преследования предусмотрительно встали, тоже ощетинились огнем. Бежать террористам оставалось только вправо, к реке, по покатому склону, усеянному камнями. Они бежали, отстреливаясь, — все пятеро. Абу Каббар и Фарук прикрывали Сайдуллу, который что‑то грозно вопил. Джипы сорвались с места, въехали на вершину. Люди в черной спецназовской форме залегли на обочине. Они имели недвусмысленный приказ: уничтожить террористов. Останутся живые — ради бога. Беглецы неслись, петляя между камнями. Река на этом участке протекала по каменистой равнине. Крутые берега отсутствовали. Она напоминала разлившийся ручей, который можно было пересечь, прыгая по камням. Террористы одолели половину пути, когда спецназ открыл прицельный огонь. Упал, взмахнув руками, Абу Каббар — его прошили несколько пуль. Повернулся с оскаленным лицом Гази Хабир, стал хлестать по обочине. Спецназ попрятался. Но кто‑то успел «снять» Хабира. Он упал с простреленной ногой, заполз за камень, продолжал отстреливаться. Остальные трое добежали до реки, Фарук кинулся переправляться, не дожидаясь Сайдуллу, и тут же повалился в воду с пробитой головой. Сайдулла с Талебом залегли среди камней, открыли беспорядочный огонь. Им что‑то кричал из своего убежища раненый Хабир, махал рукой. Спецназ по команде перенес огонь в его сторону. Град пуль застучал по камням, по земле. Террорист дергался от полученных ранений, обливался кровью, потом застыл, когда одна из «шальных» пуль срезала половину черепа…
Когда Андрея высадили из «ведомственного» кроссовера, над горной речушкой еще гремели выстрелы. Он с трудом передвигался, болело ВСЁ. Он уже был в курсе последних событий — отнесся к ним сдержанно и почти равнодушно. На дороге было людно. Бегали люди в униформе и без оной, специальные службы перекрывали движение. Возмущенно гудели машины, попавшие в западню. Андрей перевел дыхание, осмотрелся. Прихрамывая, отправился к универсалу со значком «Тойоты», у которого лениво перекуривали члены его группы, и обнялся со всеми. Парни улыбались, хлопали его по плечу.
— Нам стыдно, — изрек за всех капитан Веприн. — Ты сделал сам практически всю работу, а нам осталось лишь дышать целебным средиземноморским воздухом. Ей‑богу, командир, нам очень стыдно.
— Сочтемся, — ухмыльнулся Андрей, потирая отбитое плечо, и кивнул на косогор, за которым еще хлопали выстрелы: — Что там?
— Испанский спецназ развлекается, — объяснил Полянский. — Им приказали живых не брать.
— А вы почему не участвуете?
— А кто нас туда пустит? — оскалился Смолич. — Туда не лезь, это не трогай… Не наша юрисдикция, знаешь ли. Хорошо хоть здесь разрешили постоять — спасибо господам Барлоу и Хардингу. Да и больно надо ноги сбивать…
— Верно, — согласился Андрей, — пусть сами развлекаются, хоть что‑то сделают… Недоработали, товарищи офицеры, — строго посмотрел он на своих ребят, — взрыв все‑таки проспали, целый торговый комплекс разнесло к чертовой матери.
