— Да, — кивнул сразу. — Да!
— Получается, она против воли попала в тело палача. И представь себе ее реакцию! Она испугалась? Новая роль напугала ее?
— Думаю, да, — бросил на брата настороженный взгляд. Припоминая события нашей первой встречи, я пытался понять, к чему он клонит. — Но она очень удачно выпуталась из этого положения. Сумела спасти нас и сама выбралась из цитадели.
— Возможно, в этом и есть выход? Надо лишь дать Великой Матери убедиться в этом. Что, если тариль будет нести добро? Станет орудием света? Возмездия? Сумеют ли жестокосердные противостоять этому удару?
Разочарованно покачав головой, признался:
— Она не сможет. Ее духом не управляет гнев.
Я изначально почувствовал это. Не в характере моей женщины убивать, нести боль и зло. Она не воительница.
— Нет, — Хал поспешно отрицательно махнул рукой, — я не предлагаю тебе поставить ее во главе атаки, дать отведенную тебе роль полководца. Но она, эта новая тариль, может стать символом, знаком другим. Она неуязвима для них. Ее боятся. Только представь панику в рядах ее сестер, когда они поймут, что она приняла сторону орды! А чем они слабее, тем меньше возможностей у них питать силу Талл и тем уязвимее цитадель.
— Ты предлагаешь мне вернуть ее в цитадель?
Такого поворота я не ожидал. Именно угрозы отравления возлюбленной ядом жутких верований поклонниц культа я старался избежать, увозя ее как можно дальше.
— Погоди! — поспешно сказал брат. Глаза его блестели, наводя на мысль о том, что он тоже отчаянно жаждет способствовать спасению заточенной в тело тариль женщины и нашего мира. — Ее надо не просто вернуть туда. Пусть это станет вторым шансом.
— О чем ты?
— О заклятии забвения! Вдвоем, рядом с озером Жизни, что придаст нам сил, мы сможем наложить его. Твоя женщина забудет о мраке цитадели. Те зерна, которые заронили в ее душу последовательницы культа, не дадут всходов. Она снова очнется в незнакомом теле, но в новом качестве.
— Каком? — сурово спросил я, пытливо всматриваясь в знакомые черты.
— Твоей жены. Она будет в стане орды не просто так. Она будет рядом со своим супругом — с тобой. Мы можем внушить ей что угодно, например, что когда-то она была одной из жестокосердных, но любовь к тебе заставила ее отречься от служения Талл. Без тариль они лишатся возможности устраивать набеги, а ее очевидная поддержка военачальника-варвара и вовсе внесет в их темные души сомнения. Всегда были те, которые убегали из цитадели. Да, так поступали лишь немногие, но тогда и сила Богини была огромна — она не позволяла последовательницам, пожелавшим другой жизни, вырваться из своих когтей.
— Ты предлагаешь мне обмануть свою женщину?! — Я даже захрипел от гнева. — Начать наш с ней путь с предательства?
— Дох! — Брат встал рядом, опустив ладони мне на плечи. Его глаза смотрели в мои, читая в них все те чувства, что переполняли меня сейчас, — гнев, страх, надежду. — Ты уже начал играть ее судьбой, когда прикрылся моей личиной.
— Я желал лишь спасти ее.
— Но путем обмана! И не спорь, утверждая, будто причина только в ее малом знании обо всем, что находится за пределами цитадели. Сейчас важнее уберечь ее от Талл. Когда угроза исчезнет, ты объяснишь ей, что не желал причинить вреда, дашь ей возможность выбора, в конце концов. Не будь ты так ослеплен тревогой, ты первый предложил бы этот план. Как она относится к тебе сейчас?
— Считает хозяином…
— Немногим лучше! А если станет твоей супругой, тебе не придется скрывать себя и…
— И?
— И это шанс завоевать ее. В твоих руках сделать так, чтобы она не пожелала расставаться. Сейчас для орды не слишком-то много работы, всего-то и надо ждать, пока все ресурсы и резервы цитадели иссякнут, ослабив ее. Посвятишь это время своей женщине.
Я отступил, пряча глаза. Хал был прав. Я так отчаянно искал способ сохранить жизнь своей женщине, что готов был ухватиться за любую возможность. Тем более если этот шанс сулил мне такое блаженство. Но сможет ли она потом понять и признать мое право на обман?
— Когда ты сказал, что встретил предназначенную тебе женщину, я не поверил, — сказал брат, вмешиваясь в мои размышления. — Мне это казалось злым обманом, наведенными чарами. Но сейчас, видя твое смятение и страх, твою боль и нежелание поступаться ее интересами, я верю — ты полюбил. Что еще может заставить никогда не знавшего сомнений и страха воина так долго тянуть с решением?
— Может быть, явное стремление богов уничтожить тариль? Кто позволит мне разыграть этот спектакль, едва мы покинем остров?
— Мы попросим о поддержке Великую Мать. Разве наш план не открывает перед ней больше возможностей? Контроль над тариль мы обеспечим — Талл не сможет вернуть себе это тело.
— Да, — кивнул я, решившись. — Пришло наше время настоять на своем. На острове рождаются только боги — все они появились в нашем мире на исконной земле. Мы с тобой не знаем, родились мы тут или были оставлены с какой-то целью, нам неизвестно, кто наши родители. Но наша сила… Мы оба не рядовые маги, оба сильнейшие воины, пусть я взял на себя роль военачальника, а ты стал моей тенью. Но все это не случайно. Давно пора признаться самим себе: кто-то из пантеона может быть нашими родителями. Рискнем и посмотрим: поддержат ли боги наш план?
— Рискнем! Возможно, нам заодно удастся выявить и тех, кто тайно поддерживает Талл.
Такие мысли не раз посещали и меня. Тем более я решил умолять Великую Мать дать мне этот шанс на счастье. И был благодарен брату за поддержку — я не зря искал тут помощи. Я ее нашел.
— Как ты считаешь, какое впечатление я произвел на свою женщину?
Я бросил на брата гневный взгляд. Его бы на мое место! У меня не было возможности предстать перед ней в образе романтичного кавалера. Да и кто бы подумал о романтике по отношению к тариль?
— Тогда это вдвойне тебе на пользу — завоюешь ее сейчас! Так, чтобы она и не думала о переменах или жизни без тебя. Не будем откладывать воплощение плана. — Брат оглянулся на спящую тариль. — Неси свою женщину к озеру.
— Постой, — в раздумьях остановившись возле девушки, возразил я ему. — Пусть ее разговор с Мудрейшим с острова состоится. Я совсем ничего не знаю о ней, даже имени, откуда она… Хал, это твой шанс! Ты желал представления — перевоплощайся, она определенно искала этой встречи. А я хочу понять, что тревожит мою женщину.
Хал с пониманием кивнул и, не теряя времени, уже прикрылся иллюзией. Выглядел он теперь колоритно. Мудрый седовласый старец с неизменной трубкой и примечательно крепким телом. Я только вздохнул, понимая, что неуемную натуру брата-экспериментатора ничем не сдержать.
— Не причини ей вреда! — грозно напомнил ему, прежде чем отойти в сторону, скрывшись в тенях глубокой пещеры. Там мне будет удобно наблюдать за ними. В том, что расслышу каждый вздох, не сомневался.
