Джул глубоко вздохнула.
– Нет.
– Ты чувствуешь, что родители в чем-то виноваты перед тобой? – спросила Пэтти.
– Да, – сказала Джул. – Еще как виноваты.
– Я часто думаю, что мне следовало воспитывать Имми по-другому. Более разносторонне. Больше говорить о сложных вещах. – Пэтти все тараторила, но Джул уже не слушала ее.
Джульетта потеряла родителей, когда ей было восемь лет. Ее мать скончалась от долгой и страшной болезни. Вскоре после этого отец вскрыл себе вены, и его обнаружили голым в окровавленной ванне.
Джульетту воспитывал другой человек, та самая тетя, в доме, который и не был домом.
Нет. Она больше не хотела думать об этом. Она старалась вычеркнуть это из памяти.
И уже писала новую историю для себя, историю своего происхождения. В этой версии появлялась разгромленная гостиная. Темнота ночи. Да, именно так. История еще не была дописана, и пока она лишь прокручивала ее в голове, стараясь запомнить во всех мельчайших подробностях. Она видела своих родителей в круге света, отбрасываемого уличным фонарем. Мертвые, они лежали на траве, и под ними чернела лужа крови.
– Давай ближе к делу, – захрипел Гил. – Девочка не может просидеть у нас всю ночь.
Пэтти кивнула.
– Я тебе кое-что не рассказала. Собственно, поэтому мы и пригласили тебя сегодня. Дело в том, что Имоджен бросила Вассар после первого семестра.
– Мы думаем, что она связалась с плохой компанией, – сказал Гил. – Она не использовала свой потенциал в учебе.
– Да, она никогда не любила школу, – согласилась Пэтти. – Во всяком случае, так, как ты, наверное, любишь Стэнфорд, Джул. Как бы то ни было, Имми бросила Вассар, даже не сказав нам об этом, и целый месяц не давала о себе знать. Мы так беспокоились.
– Ты беспокоилась, – уточнил Гил. Он оторвал голову от подушек. – А я был просто в ярости. Имоджен ведет себя безответственно. Она теряет свой телефон или забывает его включить. Она не любит звонить, писать и все в таком роде.
– Выяснилось, что она уехала на Мартас-Винъярд, – продолжила Пэтти. – Мы обычно ездили туда всей семьей, и, похоже, там она и скрывается. Сказала нам, что сняла жилье, но не сообщила ни адрес, ни даже название города.
– Почему бы вам не съездить к ней? – спросила Джул.
– Я не могу никуда ехать, – ответил Гил.
– У него через день диализ почек. Это очень изматывает. Он должен проходить и другие процедуры, – сказала Пэтти.
– Скоро из меня вывалятся все внутренности, – подал голос Гил. – И я буду таскать их в мешке.
Пэтти наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Поэтому у нас возникла идея, что, может быть, тебе поехать, Джул. На Винъярд. Мы думали нанять детектива…
– Ты думала об этом, – перебил ее Гил. – Нелепая затея.
– Мы обращались с этой просьбой к ее подругам по колледжу, но они не хотят вмешиваться, – сказала Пэтти.
– Что вы хотите, чтобы я сделала? – спросила Джул.
– Убедись, что с ней все в порядке. Не говори ей, что это мы тебя послали, но обязательно напиши нам, чтобы мы знали, как обстоят дела, – попросила Пэтти. – Попытайся убедить ее вернуться домой.
– Ты ведь не работаешь этим летом, верно? – спросил Гил. – Ни практики, ничего такого?
– Нет, – ответила Джул. – Работы у меня нет.
– Разумеется, все расходы за наш счет, – сказал Гил. – Мы дадим тебе гифт-карты на пару тысяч долларов и оплатим гостиницу.
Они были так доверчивы. Так добры. И так глупы. Кошки, собаки с какашками на террасе, кислородный баллон Гила, альбомы с фотографиями, беспокойство о судьбе Имоджен, даже вмешательство в ее личную жизнь; беспорядок, отбивные из баранины, болтливость хозяев – все вызывало восхищение.
– Буду рада помочь вам, – сказала Джул.
Джул вернулась на метро обратно в свою квартиру. Она открыла ноутбук, включила поисковик и заказала красную футболку с логотипом Стэнфордского университета.
Когда через пару дней доставили заказ, она растянула горловину футболки и сбрызнула нижний край отбеливателем, чтобы осталось пятно.
Джул несколько раз выстирала футболку, пока та не стала мягкой и не приобрела поношенный вид.
2
Все та же вторая неделя июня 2016 года
Город Нью-Йорк
За день до ужина в доме Пэтти Джул стояла на улице в Верхнем Манхэттене, зажав в руке клочок бумаги с адресом. Было десять часов утра. Джул выглядела весьма достойно в черном платье из хлопка с квадратным вырезом и черных туфлях с острым мыском и открытой пяткой. Правда, туфли оказались маловаты и слегка жали. На всякий случай в сумке лежала пара кроссовок. Джул сделала макияж в стиле «девушки из колледжа», а волосы убрала в пучок.
Школа Гринбрайар занимала ряд отреставрированных особняков на 82-й улице вдоль Пятой авеню. Каменный фасад старшей школы, где сегодня предстояло трудиться Джул, возвышался на пять этажей. Изогнутая лестница вела к статуям у парадного входа. Массивные двойные двери впечатляли. Все говорило о том, что в этом заведении можно получить уникальное образование.
– Мероприятие проводится в актовом зале, – сказал охранник, когда Джул вошла внутрь. – По лестнице справа на второй этаж.
Джул прошла в вестибюль с мраморными полами. Слева на стене, рядом с указателем «АДМИНИСТРАЦИЯ», размещался информационный стенд с описанием престижных колледжей, куда держали путь выпускники школы: Йель, Пенсильванский университет, Гарвард, Браун, Уильямс, Принстон, Суортмор, Дартмут, Стэнфорд. Джул они казались вымышленными точками на карте. За этими громкими именами, записанными построчно, как стихотворение, стояло величие, вызывающее благоговейный трепет в душе.
В холл второго этажа выходили двери актового зала. Властная женщина в красном пиджаке вышла ей навстречу, протягивая руку для приветствия.
– Служба кейтеринга? Добро пожаловать в Гринбрайар, – сказала она. – Я так рада, что вы поможете нам сегодня. Я – Мэри Элис Макинтош, председатель благотворительного фонда.
– Приятно познакомиться. Я – Лита Крушала.
– Гринбрайар, пионер женского образования, ведет свою историю с 1926 года, – завела знакомую пластинку Макинтош. – Мы занимаем три великолепных особняка, которые прежде были частными владениями. Здания являются достопримечательностью, и среди наших спонсоров – благотворители и активисты движения за образование для девочек.
– Так это школа только для девочек?
Макинтош протянула Джул черный фартук с оборками.
– Исследования показывают, что в школах с раздельным обучением девочки изучают более продвинутые курсы, как, например, передовая наука. Они меньше отвлекаются на внешний вид, проявляют состязательность и имеют более высокую самооценку. – Она говорила так, словно толкала давно заученную речь. – Сегодня мы ожидаем сотни гостей, которые соберутся на музыкальный концерт и фуршет. Потом мы пригласим всех на обед в салоны на третьем этаже. – Макинтош провела Джул в зал, где уже стояли большие столы, накрытые белыми скатертями. – Девочки приходят сюда на собрания по понедельникам и пятницам, а в середине недели здесь проходят занятия йогой, или выступают приглашенные лекторы.
