Делать нечего, Артур двинулся в направлении, указанном ему Правуилом. Очень скоро подборщик угля пропал из круга света, отбрасываемого Ключом, но спустя некоторое время Артура догнало эхо его голоса:
— Не оставайтесь после двенадцати!
— А что это значит?
Вопрос остался без ответа. Артур остановился и постоял некоторое время, прислушиваясь, но Правуил больше не подавал голоса. Поразмыслив, Артур вернулся на то место, где они разговаривали, но там уже никого не было. Только угольная пирамида, над которой трудился Правуил. К ней успело добавиться несколько свежих кусков.
— Ну замечательно, — пробормотал мальчик. Замучили советами! Один говорит — ни в коем случае не подходи к Старику! А другой — нет, обязательно к нему наведайся. Не оставайся после двенадцати. Доверяй Волеизъявлению. Ни в коем случае не доверяй Волеизъявлению… Причем хоть бы кто-нибудь выразился просто и ясно!
Он даже приостановился, словно бы ожидая ответа, но, конечно, никто не поспешил внести ясность в его мысли. Артур тряхнул головой и двинулся дальше. Решив на всякий случай как-то пометить свой путь, он взял с первой пирамиды десять кусочков угля и выложил из них фигуру у ее основания. От следующей он взял девять, еще от одной — восемь, и так далее, пока не добрался до одного. Потом начал опять с десяти, отложив отдельный кусок угля в знак того, что пошла уже новая последовательность.
Добравшись таким образом до сто двадцать шестой угольной пирамиды, Артур успел кое в чем усомниться. Во-первых, в том, что вообще найдет Старика. Во-вторых, в правильности направления, указанного ему Правуилом. И в-третьих, что размеры дна ямы соответствовали оценке, которую он сделал еще наверху.
А еще, невзирая на усердную ходьбу, он порядком замерз. Голода, правду сказать, Артур не испытывал, но все равно не отказался бы сунуть что-нибудь в рот, зная из опыта, как согревает еда. Следовало надеяться, что это справедливо и здесь. А еще еда могла бы развеять смертную скуку пеших блужданий по этому зябкому, мокрому, темному местечку, где не было совсем ничего, кроме угля.
От усталости Артур все ниже опускал руку с Ключом, так что окружавший его ореол света становился все меньше и наконец озарял лишь землю у него непосредственно под ногами. За пределами освещенного круга лежал мрак… Но вот впереди забрезжил еще какой-то свет! Он не происходил от Ключа и не являлся его отражением. Синеватый такой, мерцающий огонек, как если бы там, впереди, потихоньку горел газ…
Артур вскинул Ключ над головой и зашагал быстрее. Не иначе он все-таки наткнулся на логово Старика! Несмотря на крайнюю усталость, мальчик отчаянно волновался, и было из-за чего. Зря ли так откровенно боялись Старика и Рассвет, и сержанты-порученцы, да и Правуил тоже! Однако был и шанс, что там он сумеет раздобыть еды. Или — еще лучше — отыщет путь наружу!
Чем ближе делался свет, тем выше Артур поднимал над собой Ключ, а шаги его между тем замедлялись. Что-то не тянуло его нынче ни на какие приятные неожиданности. Он пристально вглядывался в каждую тень, подозревая за очередной пирамидой засаду. Но пирамиды делались все реже, как, впрочем, и лужи. Похоже, Артур наконец-то выбирался на открытое место. На относительно сухую возвышенность. Даже перемешанной с водой угольной пыли под ногами становилось все меньше, сквозь нее выпирал голый и сухой — сухой! — камень.
Достигнув последней пирамиды, Артур спрятался за нею и постарался рассмотреть, что делается впереди. Это оказалось непросто, ибо свет Ключа странным образом смешивался с дрожащим синеватым сиянием впереди, заставляя глаза щуриться и моргать.
Тем не менее взгляду Артура предстала круглая возвышенная платформа наподобие сложенной из камня невысокой эстрады футов шести — десяти в поперечнике. Вдоль всего края стояли торчком римские цифры, а на центральной оси вращались две длинные металлические штанги неравной длины. Артур пригляделся и увидел, как длинная штанга несколько сдвинулась…
И тут до него дошло: это были стрелки, минутная и часовая. А обрамленная цифрами «эстрада» в действительности являлась громадным циферблатом, уложенным горизонтально. Но это был не совсем обычный циферблат. От концов стрелок тянулись цепи, соединенные с каким-то довольно сложным — сплошные блоки, шестерни, зубчатые передачи — механизмом посередине. Артур не смог навскидку разобраться, как работал этот механизм.
Цепи же свободными концами крепились к оковам на руках человека, сидевшего возле цифры шесть. Именно эти цепи испускали замеченное Артуром голубое свечение. Металл был похож на сталь, но, конечно, ею не являлся. Разве обычная сталь может светиться так ярко и в то же время призрачно?
Собственно, и прикованный человек был весьма далек от обычного. Артур очень скоро сообразил, что перед ним настоящий великан. Футов восемь ростом, а то и выше. И больше всего он смахивал на этакого состарившегося варварского героя: сплошь переразвитые мышцы на руках и ногах. Правда, кожа у великана была откровенно старческая, вся в морщинах и почти прозрачная, так что виднелись вены. Голова у него была очень коротко острижена, а из одежды ему оставили одну набедренную повязку. Артуру сначала показалось, что человек спит, хотя его закрытые глаза выглядели довольно странно. Веки были красными и воспаленными, словно после солнечного ожога. Другое дело, что заработать солнечный ожог в здешних потемках было весьма затруднительно. Как, впрочем, и в иных частях Дома, где успел побывать Артур.
«Вот он, Старик! — сказал себе Артур. — Сидит прикованный к стрелкам часов…»
Он осторожно подобрался поближе, чтобы присмотреться к механизму, управлявшему цепями, и, понаблюдав несколько минут, составил приблизительное мнение о его работе. Было похоже, что цепи распускались на всю длину примерно к половине седьмого, а около двенадцати, наоборот, туго натягивались, два раза в сутки подтаскивая великана к самой оси.
В данный момент стрелки стояли на шести двадцати пяти, так что слабина позволяла Старику сидеть около цифры шесть. Артур прикинул длину цепей и решил, что выбраться за пределы циферблата Старику они не позволят.
А еще по разные стороны центральной оси виднелись два люка. Оба — размером с обычную дверь, только не прямоугольную, а сужающуюся кверху. Что-то наподобие той дверцы, из которой в старинных часах с боем выскакивает кукушка. Только что-то уже подсказывало Артуру, что из этих люков, когда они откроются, выскочат отнюдь не кукушки…
— Берегись! — рявкнул вдруг великан. Артур шарахнулся назад и упал, запнувшись о неровные глыбы угля под ногами. Пытаясь подняться, он услышал рокот цепей и до смерти перепугался.
Как выяснилось, не зря. Великан был не так прост: все это время он зажимал цепи под мышками, скрывая их истинную длину. Артур не успел подняться и убежать — Старик уже стоял прямо над ним. Вблизи он казался еще выше и грозней прежнего. И он открыл глаза, только лучше бы Артуру совсем их не видеть! Они сидели в красных воспаленных глазницах и сами были налиты кровью. Один зрачок — золотой, другой — черный…
