Тэсс на мгновение задумалась. Это объяснить было трудно. Если быть абсолютно честной, то она просто боялась. Возвратившись в университет, она набрала бы новый опыт постепенно, а не погружалась сразу в то, что могло и не понравиться. Учеба придаст ей уверенности в себе, и она сможет смелее строить карьеру. Конечно, Тэсс работала в галерее, но это была маленькая и не очень интересная работа. Было неважно, достигла ты успеха или нет, все равно этого никто не видел. Хотелось настоящего вызова. Последние несколько дней она много думала об этом и поняла, что когда перестаешь стараться и подталкивать себя, то начинаешь медленно умирать. Были, конечно, дети, но Тэсс не могла отказаться от своей жизни, как бы их ни любила. Не могла она сделать и ради Марка, кормясь крошками его успеха. Ей нужно было что-то свое, собственное.
Однако востроглазая Марджи, хотя и поощряла ее и даже помогла решиться все-таки заполнить анкеты, одновременно и заставила осознать и другое. Учеба означала перемены: веселье, интеллектуальный вызов, возможность встретить новых людей и расширить свои горизонты, избегая при этом на какое-то время предстоящей ответственности. Это она отложила на потом, когда будет готова.
— Я хочу изменить направление, мам, но не могу просто вот так взять и начать другую карьеру. Слишком много времени я сидела с детьми. Галерея не считается — это административная работа, и она мне надоела. Мне нужно что-то новое, — Тэсс удержалась от замечания, что мать едва ли была экспертом в этом вопросе. Ее опыт ограничивался управлением благотворительной лавкой в деревне и участием в разных комитетах.
— А что об этом думает Марк?
— Он очень рад, — твердо ответила Тэсс. — А как иначе?
Последовала еще одна пауза. Тэсс заметила, что скрежещет зубами. Джин выдохнула. Тэсс слегка отодвинула трубку от уха. И как это мать умудрялась так портить ей настроение при помощи нескольких слов? Это было просто смешно. Она ожидала поддержки, родители всегда придавали большое значение образованию, а вместо этого подверглась напряженному допросу, будто ее планы были вызваны капризом и эгоизмом.
— Слушай, мам, это потрясающая возможность. Я всегда хотела специализироваться только в области истории искусств. А когда я закончу, то смогу читать лекции, и у меня будет то же расписание, что и у детей, и те же каникулы. Это просто идеально.
— Но это сильно усложнит твою жизнь, так ведь? А детям ты очень нужна, особенно Джейку. Да еще Марка так часто нет дома… Извини, дорогая. Знаю, ты думаешь, я старомодная, но я и правда считаю, что детям необходимо, чтобы кто-то из родителей был рядом. Я просто рассматриваю это с практической точки зрения.
— О господи, мама! Они не маленькие и прекрасно могут позаботиться о себе! Честно говоря, для мальчиков это даже будет полезно. Ты сама вечно говоришь, что я слишком с ними нянчусь. И Марку тоже будет полезно иногда возвращаться в пустой дом. Пора бы ему проявлять больше ответственности за то, что творится в семье. Я многие годы поддерживала его карьеру, а теперь его очередь поддержать меня. Я не так уж многого требую.
Джин изумленно фыркнула.
— Все сразу у тебя не получится. Как ты можешь ждать от него одновременно успеха в делах, которые требуют работы по вечерам, частых поездок, и чтобы каждый вечер он был дома в шесть часов, а ты могла бы учиться? Извини, дорогая, так не выйдет.
— На чьей ты стороне? — спросила Тэсс раздраженно.
— Детей, — коротко ответила Джин. — Почему бы тебе не подождать, хотя бы пока Хэтти окончит начальную школу?
— Потому что… — начала Тэсс. Почему? Потому что она взялась за это сейчас, а возражения Марка только подстегнули ее. И она это сделает, черт возьми! Он не будет ей указывать, как жить. Она уже обрела надежду, сияющий свет внутри, будто уголок серого в тучах неба расчистился, и ее ослепило то, что было за ними.
— Твое поколение ждет, что у них будет все сразу, но так не бывает. Меня беспокоит, что от этого часто страдают дети.
— Знаешь что… — сердито воскликнула Тэсс.
— Я не имею в виду тебя. Ты прекрасно их растишь, но при этом, конечно, тебе приходится многим жертвовать. Ты думаешь, я ничего не понимаю и не вижу? Но не стоит полагать, что дети сами о себе позаботятся, потому что они этого не смогут.
— Так что мне, власяницу нацепить, пока они не будут готовы к самостоятельной жизни, и я не смогу заняться хоть чем-то интересным?
— А семья для тебя недостаточно интересна? Честное слово, нынешняя молодежь меня с ума сведет. Разве мое поколение не считало семью карьерой? Так оно и было. И я не вижу, почему должна извиняться за то, что посвятила себя семье. Раньше материнство не считалось жалким занятием, как теперь, когда вы считаете, что любая девчонка с улицы может приглядеть за вашими детьми лучше вас. Каждый раз, когда я иду в универсам, то вижу, как дети носятся как ненормальные и требуют конфет. И получают, потому что поддаваться куда легче, чем привить им дисциплину. Похоже, ни у кого из вас сейчас не хватает храбрости настоять на своем.
— Да ладно, мам. Ты что, хочешь сказать, что не захотела бы сделать карьеру, если бы была сейчас на моем месте? Ты всегда говорила, что мечтала стать учителем.
— Знаю. Но вместо этого я родила тебя и не жалею об этом. Увы, мы не смогли завести еще детей, но я прекрасно заполнила свое время благотворительностью и помощью другим. Вот взаимопомощи сейчас и не чувствуется. Почему бы тебе не заняться этим вместо всего этого «я, я, я».
— Спасибо, мама. Напомни мне позвонить тебе, как только я захочу ощутить себя никчемной эгоисткой. Не понимаю, что в моих планах бессмысленного и нелогичного. В конечном счете, это принесет всем нам пользу, даже если сначала будут проблемы. Ну, пожалуйста, мам, скажи, что это хорошая идея.
— Если ты так решила, ты же знаешь, я тебя поддержу. Если надо, чтобы мы с папой приехали и помогли, можешь на нас рассчитывать.
— Я знаю, мама. Но мы справимся. Меня просто бесит, что как только я прошу кого-нибудь хоть чем-то поступиться ради меня, сразу же я оказываюсь виноватой.
— Такова женская доля, — усмехнулась мать. — Я просто стараюсь посмотреть на это с точки зрения Марка и детей. Он очень много работает ради вас, ты же знаешь. Не отнимай у него это. Мужчинам тоже нужно, чтобы их ценили.
— Я знаю.
— Просто будь поосторожнее, — сказала Джин. — Это все, о чем я прошу. Не заставляй его почувствовать себя лишним. Мужчины странные существа, их так легко вывести из равновесия.
Глава 12
Письмо с сообщением о том, что она принята, пришло в апреле. Тэсс его спрятала. У нее был специальный тайник, старая деревянная солонка, стоявшая у плиты. Если она не следила, то он быстро переполнялся всяким мусором — меню из индийского ресторана по соседству, в котором можно было сделать заказ на вынос; напоминания о неоплаченных счетах за масло; письма из школ, где учатся дети, о давно прошедших концертах и спектаклях. Письмо было в конверте, помеченном «Институт Курто». Тэсс открыла его, чувствуя, как громко стучит сердце. Первое предложение начиналось словами «Мы рады сообщить вам…» Она положила листок бумаги на кухонный стол и уставилась на него. Победа! Победа после трех интервью, сочинения, над которым она столько билась, и каменного молчания со стороны Марка. Вот и неоспоримое доказательство того, что она может сделать что-то вопреки желаниям Марка. После скандала в сентябре они практически не касались этой темы. Возможно, муж считал, что если не говорить об этом, то вопрос сам собой исчезнет.
