Кровь текла по его подбородку, когда его подняли и поставили на колени. Золотая веревка стягивала его руки за спиной и связывала ноги.
Взглянув вверх, Артур увидел, что на него опускается жужжащая, искрящаяся корона. Я Артур Пенхалигон, в отчаянии думал он. Артур Пенхалигон, мои родители — Боб и Эмили. Я Хозяин Нижнего Дома, Дальних Пределов и Пограничного Моря…
Корона утвердилась на его голове — и Артур, безмолвно крича, рухнул во мрак.
Глава 12
Листок поудобнее устроилась на верхних перекладинах лестницы и толкнула крышку люка. Она оказалась железобетонной и неимоверно тяжелой, но девочка сумела сдвинуть ее настолько, чтобы стал виден свет, а затем еще одно усилие — и крышка отодвинулась до половины.
Выглянув наружу, Листок увидела небо и крыши зданий. Вокруг стояла странная тишина, никаких машин, хотя люк должен был располагаться на середине дороги и, насколько она могла судить, больше чем в километре от больницы. Это была уже третья встретившаяся ей лестница — первые две она пропустила из опасения, что они выводят на поверхность в пределах карантинной зоны. Поскольку Листок понятия не имела, в каком направлении шел туннель, она не могла понять, где оказалась, пока не выйдет и не осмотрится.
Надеясь, что отсутствие шума машин обозначает, что ее не переедут сразу, как она высунется, Листок подтянулась повыше и быстро осмотрелась. Как она и думала, люк на самой середине проезжей части. По обе стороны дороги тянутся ряды старых домиков с верандами, а перед ними — припаркованные машины. Но никаких движущихся автомобилей — вообще никакого движения. На всей улице стояла неестественная тишина.
Набрав в грудь воздуха, Листок окончательно выбралась наружу. На это ушли последние силы, так что только через несколько секунд она смогла подняться хотя бы на четвереньки, а затем встать. Теперь у нее уже было представление, куда она попала, но чтобы удостовериться, она оглянулась назад, туда, где должна была быть больница.
Она действительно оказалась там, но не это заставило Листок потерять дыхание и сесть на асфальт, словно ее ударили под дых.
Сквозь очки она увидела не только белые громады трех башен больницы в двух километрах отсюда. Она увидела другое здание, парящее в воздухе над больницей. Огромное, безумное здание с причудливыми башенками, пристройками, залами, флигелями, подвалами, надстройками и укреплениями. Небольшая часть этого здания нависала в точности над больницей, и Листок даже отсюда видела сияющие врата, которые, как она инстинктивно поняла, были Парадной Дверью.
Дом. Он проявился не там, где ожидала Листок — возле дома Артура — а над больницей. А ей только-только удалось… Листок опустила голову и вцепилась себе в волосы, готовая выдирать их клочьями. Как она могла предположить, что Дом проявится там же, где, по словам Артура, он это сделал в прошлый раз? Ясно же, что он появляется там, где Житель или пустотник, воспользовавшиеся Парадной Дверью, вышли наружу.
— Уходи с дороги, девочка! Тебя застрелят!
Листок подпрыгнула и закрутила головой по сторонам.
— Сюда! Скорее сюда!
Кричала женщина. Пожилая женщина, стоявшая на пороге веранды одного из домиков и жестами зовущая Листок войти внутрь.
Листок застонала, поднялась, опершись на руки, и медленно пошла в сторону женщины.
— Давай, быстрее! — поторопила та, косясь вдоль улицы. — Я слышу, сюда кто-то едет.
Листок тоже слышала шум: низкое, вибрирующее гудение моторов тяжелой техники. Она ускорила шаг и успела войти в дом как раз в тот момент, когда из-за угла в дальнем конце улицы выехал танк, поворачиваясь на неподвижной левой гусенице. Листок глядела через окошко в двери, поражаясь, насколько этот танк здоровенный, и как весь дом дрожит, когда он проезжает мимо. За первым последовало еще шесть танков, все щели задраены наглухо, никто не сидит на броне и не выглядывает из люков. Листок ни разу раньше не видела танков вживую. Они оказались раза в два больше легких бронетранспортеров, используемых армией и ФАБ.
— Так как тебя зовут?
Листок повернулась. Женщина оказалась сгорбленной старушкой, но двигалась ловко и, судя по всему, держала ухо востро.
— Прошу прощения. Отвлеклась. Спасибо… спасибо, что предупредили. Меня зовут Листок.
— А я Сильвия. Ты побывала в переделке, верно? Пойдем-ка на кухню, и я разберусь с твоей головой.
— Нет, мне нужно… мне нужно…
Листок замолчала. Она сама не знала, что ей теперь нужно делать. Возвращаться в больницу? Даже при том, что туда направляются настоящие танки?
— Что тебе на самом деле нужно, так это чашка чая с мятой, чистая одежда и перевязка, — твердо сказала Сильвия. — Пойдем.
— Что вообще творится? — спросила Листок, послушно следуя за Сильвией через прихожую на кухню. — Эти танки…
— В больнице было применено какое-то биологическое оружие, — Сильвия сняла с холодильника аптечку и включила электрочайник. — Я не слишком слежу за новостями. В городе снова ввели полный карантин. Можем пойти в гостиную и посмотреть телевизор, если хочешь. А пока сядь у окна, так мне будет видно твою голову.
— Спасибо. Мне бы хотелось знать, что случилось. Вы сказали, что город снова на карантинном положении?
— Уже около двух часов, моя дорогая. Идем сюда.
— Но вы же меня впустили, — напомнила Листок, заходя следом за хозяйкой в маленькую, но уютную комнату. На стене висела плазменная панель. Сильвия щелкнула пальцами, и телевизор включился. Звук было не разобрать — слишком тихий — но Листок отчетливо видела бегущую строку внизу экрана. Она гласила: "В ГОРОДЕ ОБЪЯВЛЕН КРАСНЫЙ УРОВЕНЬ КАРАНТИННОЙ ТРЕВОГИ. АРМИЯ И ФАБ БЛОКИРОВАЛИ БОЛЬНИЦУ ВОСТОЧНОГО РАЙОНА. ПОДОЗРЕВАЮТ, ЧТО ПСИХОТРОПНОЕ БИООРУЖИЕ СТАЛО ПРИЧИНОЙ ПЕРВОЙ ПОПЫТКИ ПРОРЫВА, ОЖИДАЕТСЯ ВТОРАЯ".
На экране примерно дюжина людей выбежали из дверей больницы. Они выглядели странно, их ноги шагали вразнобой, а руки бесцельно болтались. Кадр переместился с них на солдат и агентов ФАБ, те кричали, махали руками, а затем взяли оружие наизготовку, а башни бронетранспортеров повернулись. А потом они начали стрелять. Листок только через пару секунд сообразила, что слышит эти выстрелы, и доносятся они издалека, а не с экрана.
Это была прямая трансляция.
— Да, я знаю, что мне не следовало впускать тебя, — Сильвия не обращала внимания на телевизор. Она приподняла волосы Листок и принялась мазать рану на ее голове едким дезинфицирующим средством. — Но я уже стара, видишь ли, и мне не хочется видеть, как юную девочку застрелят у меня на глазах. Даже если у тебя какая-то неприятная зараза, что с того — я просто подхвачу ее и тихо помру, не причиняя никому больших неудобств.
— У меня нет никакой заразы, — быстро сказала Листок и посмотрела на свои руки. А ведь это вранье. Есть у меня кое-что. Правда, от меня этой дрянью заразиться невозможно — только от самого Мальчика-без-кожи. Но уже очень скоро он узнает все, что знаю я, и я стану куклой. Вроде тех несчастных, которых он послал наружу, тех, которых убили, чтобы сохранить карантин.
