Пристально всматриваюсь в лицо незнакомца. Кого‑то он мне смутно напоминает, но, хоть убей, не пойму, где мы виделись.
– Если ты не собираешься его убивать, тогда отпусти, – предостерегаю я Хардина.
Мой друг делает глубокий вдох.
– Прекрасно.
Отпускает незнакомца, и тот, шумно переведя дух, перекатывается на бок. Лежит, потирая намятую шею.
– Так, это что сейчас было? – Что бы ни происходило, все случилось чертовски быстро. Я даже не понял, когда Хардин успел заявиться.
Хардин встает.
– Не рыпаться! – гаркает он на чувака. Незваный гость хватается за нос. – Когда я приехал, он стоял у двери и подслушивал. Не знаю, может, хотел вскрыть замок или еще что‑нибудь. Без понятия.
– А зачем ты его приволок? – Я с сожалением озираюсь на поломанный бабушкин столик.
Хардин глядит на меня так, словно я спросил, почему у нас небо зеленое.
– Наверное, чтобы не смылся? – поражаясь моей наивности, отвечает друган.
Парень делает неловкую попытку приподняться и сесть, и Хардин припечатывает его свободную руку ботинком.
– Не рыпаться, я сказал, – напоминает он и, невозмутимо убрав со лба волосы, переносит вес тела на руку несчастного. Тот завертелся и заорал.
– Что вы здесь делали? – спрашиваю незнакомца.
Хардин достает из кармана телефон. Видимо, хочет звонить в полицию.
– Сейчас он вызовет копов, и кое‑кого упекут далеко и надолго, – предупреждаю я.
Хардин поднимает ногу, и незнакомец, придерживая больную руку, встает на колени, приваливается спиной к стене и божится, что больше не будет глупить. Чем больше смотрю на него, тем сильнее мне кажется, что я его видел раньше.
– Я искал, где живет мой знакомый, – говорит он. – И все.
Что‑то слабо верится. Лишняя подозрительность не помешает, к нам и так уже вламывались. Черное пальто, серый пиджак, темные, пронзительные глаза – что‑то жутко знакомое. Да, я видел его в коридоре на этаже.
– По‑моему, он не врет, – говорю Хардину.
Парень встает, Хардин убирает телефон в карман.
Открывается дверь моей комнаты, и оттуда выходит Нора в моих трусах и моей же белой майке. Соски просвечивают. И тут же на нее, как по команде, устремляют голодные взгляды Хардин на пару с незваным гостем. Я аж вскипел.
– Вернись, пожалуйста, в комнату.
– Что происходит? Клифф? – обращается она к незнакомцу с суровой подозрительностью. – Как ты здесь оказался?
– Вы знакомы? – В удивлении перевожу взгляд с Норы на доходягу.
– Она его знает? – спрашивает меня Хардин. Явно тупит – ведь понятно, что я не в курсе.
– Я искал квартиру знакомого. Он недавно сюда переехал, – мямлит так называемый Клифф.
Нора бросает на него продолжительный взгляд, и между ними происходит какой‑то безмолвный разговор.
Кто вообще этот перец?
– Все в порядке, сейчас он уйдет, – произносит Нора, кивая на дверь. Вид у нее самый простецкий, как будто ничего и не случилось. Ее напускное спокойствие лично меня здорово обескураживает.
Потирая намятую шею, Клифф без лишних разговоров удаляется восвояси.
Тут вклинивается Хардин: всплеснув руками, обращается к Норе:
– Что, так его и отпустишь? Не хочешь сначала узнать, как он тут оказался?
– Он объяснил. – С этими словами она соблазнительно упирает руки в бока.
У нас в гостиной только что разыгрался сюжет в духе «Форсажа», а меня интересует лишь изгиб ее бедер. Мне надо срочно к врачу.
– Врет, и ежу понятно! – Хардина затрясло.
– Ну, во‑первых, не надо орать. – Нора буквально цедит слова. – Во‑вторых, почем тебе знать, врет он или нет? Ты же с ним незнаком.
– Зато ты знакома, – вскидывается Хардин. – Не хочешь прояснить этот миленький пустячок?
– Все, народ, – вступаю я. – Хардин, его здесь уже нет. Нора, ступай в комнату.
Утихомириваю их, как парочку расшалившихся сорванцов. Папуля нашелся!.. Обернувшись, Нора разинула было рот, хочет что‑то сказать, однако, передумав, все‑таки уходит. Я уже был готов к тому, что хотя бы один из них начнет пререкаться.
– Ты лучше выясни у нее, что это за мурло, – говорит Хардин тоном, не допускающим возражений.
Приехали.
– Заткнись и тащи сюда швабру, – отвечаю, махнув на ближайшую к выходу дверь. – Разберусь как‑нибудь. Лучше осколки собери.
– Я серьезно, – хмурится Хардин. – На тебя мне плевать. Ты о Тессе подумай. Если с ней что‑то случится…
В кухне пропищал таймер, и я вспоминаю про Норины кексы. Неужели все это случилось за двадцать минут?
Иду в кухню, по пути беру прихватку и вытаскиваю из духовки противень. Крохотные кексы покрыты румяной корочкой и аппетитно пахнут, аж слюнки текут. Я ставлю выпечку на плиту и возвращаюсь в гостиную к Хардину.
В голове крутится масса вопросов. Кто он, наш незваный гость? Бывший парень Норы, о котором она не хочет рассказывать? Банальный воришка, решивший заглянуть на огонек? Что бы он стал делать, если бы дома никого не оказалось?
Сперва разгребу беспорядок, который наделали во время драки, а потом вернусь в комнату и поговорю с Норой. Хардин метет пол, вроде не возникает. Я переворачиваю столик покойной бабушки, подхватив его за угол. Надо будет отремонтировать, пока мама не нанесла нам визит. Не приведи господь, увидит его в таком состоянии.
– Сам знаю, – отвечаю на молчаливый упрек Хардина. Я обязательно выясню, что это за тип и верит ли Нора в то, что он просто искал здесь приятеля.
Хардин дуется, сметая осколки в совок, а я направляюсь в комнату. Только взялся за ручку, вслед мне доносится его голос:
– Только Тессе не говори, не нужно ей голову забивать.
Я молча с ним соглашаюсь (надеюсь, он помнит, что молчание – знак согласия) и захожу в комнату. Нора сидит на кровати, она так и не переоделась. Навалившись на дверь, жду, когда щелкнет замок. На всякий пожарный, запираюсь на ключ и решительно иду к Норе. В руке у нее телефон, она поднимает взгляд, но словно не замечает меня – полностью погружена в свои мысли.
– Нам надо поговорить про того человека, – робко начинаю я.
Она опускает глаза и садится, поджав под себя ноги.
– Ты уверен?
Ну уж нет, я не дам ей спустить все на тормозах.
– Уверен.
Подхожу к ней, устраиваюсь на кровати, а сам прислушиваюсь к звукам, доносящимся из гостиной. Тишина. Хардин или ушел, или примолк и подслушивает наш разговор, как тот парень, Клифф.
