Северный знак, ярко сияя, скатился по мечу вниз и засветился бриллиантом, блеск которого приглушала вода. Дорожка огня сил Хартии побежала от него к Западному знаку, от Западного — к Южному, потом к Восточному и вернулась к Северному, Алмаз был создан.
И немедленно Сабриэль и Тачстоун почувствовали облегчение. Прошла сильная головная боль, ноги перестала сводить судорога. Моггет потянулся на плечах Тачстоуна, где все это время он сидел совершенно неподвижно.
— Хорошая работа, — спокойно сказала Сабриэль, глядя на знаки сквозь устало опущенные веки. — Лучше, чем я делала в прошлый раз.
— Просто не знаю, как нам это удалось, — пробормотал Тачстоун.
Неожиданно он спохватился, что до сих пор держит в руке руку Сабриэль. Он отдернул свою с такой скоростью, будто касался змеи.
Сабриэль с испугом глянула на него. Тачстоун смотрел на свое отражение в ее темных глазах, освещенных свечкой, и как будто видел ее в первый раз.
Он увидел ее усталость, тонкие морщинки заботы и чуть опущенные утолки печального рта. Нос все еще был распухшим, на скулах оставались следы ссадин. И все-таки она была прекрасна, и Тачстоун неожиданно понял, что все это время он воспринимал ее только как Аборсена. А не как женщину…
— Пожалуй, мне пора идти, — сказала Сабриэль, внезапно смутившись от взгляда Тачстоуна, и левой рукой стала отвязывать Саранет.
— Дай-ка я помогу, — сказал Тачстоун. Он стоял очень близко и возился с кожаной тесемкой. Руки его еще дрожали после работы по созданию знаков, голова склонилась над колокольчиками. Сабриэль посмотрела на его волосы, и ей внезапно захотелось поцеловать его в макушку, туда, откуда расходились веером каштановые завитки.
Тачстоун отвязал тесемку, отступил в сторону, и Сабриэль вынула колокольчик, осторожно придерживая его, чтобы он не прозвенел раньше времени.
— Возможно, вам долго придется меня ожидать, — сказала Сабриэль. — Время в Смерти такое странное. Если… если я не вернусь через два часа, значит я… значит, я тоже попала в ловушку… Тогда вы с Моггетом должны уйти…
— Я дождусь, — резко сказал Тачстоун.
— Я тоже дождусь, это очевидно, — сказал Моггет. — Поскольку отсюда пришлось бы выбираться вплавь. Чего я не умею. Пусть Хартия пребудет с тобой, Сабриэль.
— И с вами, — ответила Сабриэль.
Она оглядела темный резервуар. Она все еще не чувствовала здесь Смерти, однако…
— Мы в этом очень нуждаемся, — печально сказал Моггет.
Сабриэль повернулась лицом к Северному знаку и начала поднимать меч, готовясь ко входу в Смерть.
Внезапно Тачстоун кинулся вперед и пересохшими губами быстро поцеловал Сабриэль в щеку. Это был неуклюжий поцелуй, который больше попал на край ее шлема, чем на щеку.
— На удачу, — нервно сказал Тачстоун.
Сабриэль улыбнулась и дважды кивнула, затем снова обернулась к северу. Ее глаза сосредоточились на чем-то вдали, и от ее застывшего тела хлынули волны холода. Через секунду с ее волос посыпались кристаллики льда, и изморозь пробежала вдоль меча и перевязи с колокольчиками.
Тачстоун оставался на месте, пока не стало слишком холодно, тогда он отошел к южной линии. Вынув меч и подняв повыше свечу, он стал обходить линии защиты, как охранник обходит замковые стены. Моггет тоже внимательно всматривался в окружающую их темноту. Его зеленые глаза сияли своим собственным внутренним свечением. И оба странника постоянно поглядывали на Сабриэль.
* * *
Переход в Смерть оказался легким, даже слишком легким. Из-за того, что разбитые Камни были так близко, Сабриэль все время чувствовала их рядом с собой, как будто это были ворота для выхода из Жизни. К счастью, слабость, которая возникала в Жизни от разбитых Камней, здесь исчезла. Был только холод и затягивающее течение реки.
Сабриэль тут же стала продвигаться вперед, пристально вглядываясь в серую мглу перед собой. Что-то невидимое таилось в холодной воде. Но ничто не нападало на нее, течение оставалось ровным.
Сабриэль подошла к Первым Воротам и оказалась перед серой стеной тумана, которая протянулась так далеко, как только видел глаз. За стеной тумана, проходя через пространство перед Вторыми Воротами, рычала бурлящая река.
Вспомнив, что написано в «Книге Мертвых», Сабриэль произнесла слова силы. В этот момент Свободная магия обожгла ее рот и язык.
Завеса тумана разорвалась, и стали видны многочисленные водопады, обрушивающиеся из глухой черноты. Сабриэль произнесла еще несколько слов и взмахнула мечом вправо и влево. Перед ней возникла дорожка, разделившая воду, будто пальцем провели по куску масла. Сабриэль ступила на эту дорожку. По бокам неслось кипящее течение реки. Сзади сомкнулась завеса тумана, а дорожка исчезала за каждым сделанным Сабриэль шагом.
Перед Вторыми Воротами было очень опасное пространство, гораздо более опасное, чем перед Первыми. Под ногами появились глубокие ямы. Стало намного темнее. Это не была сплошная темнота, но все стало еще более серым и пятнистым.
Сабриэль продолжала движение, выставив вперед меч, чтобы ощупывать им почву под ногами. Этот путь до нее прошли многие волшебники и немало Аборсенов, но она предпочитала не доверять памяти и не спешить.
Всеми своими чувствами Сабриэль настроилась на поиск духа отца. Она была уверена, что он где-то здесь, в Смерти. Она ощущала след, который оставил отец. Но он был далеко от Жизни.
Вторые Ворота были огромным отверстием шириной в двести ярдов. Река проваливалась в них, как проваливается в сток вода из полной раковины. Однако все происходило очень тихо и почти в полной темноте. Сабриэль всегда была осторожна с этими Воротами, знала, что здесь коварное, затягивающее течение, которое возникает внезапно и стремительно.
Неясный плещущий звук позади заставил ее обернуться и описать мечом большой круг заклинания Хартии. Меч врезался в плоть слуги Смерти, полетели искры, тишину огласили крики боли и ярости. Сабриэль чуть не упала, но устояла. Вторые Ворота были уже близко.
Существо, которое ранила Сабриэль, отступило назад, свесив голову на почти перерубленной шее. По очертаниям оно было похоже на человека, но руки его достигали колен. У него была сильно вытянутая вверх голова и несколько рядов зубов в огромной пасти. В глазных впадинах полыхали горящие угли, что обозначало его принадлежность к Пятым Воротам.
Оно рычало и, вытащив из воды длинные пальцы, пыталось восстановить голову на своей куриной шее.
Сабриэль ударила еще раз, и голова вместе с пальцами свалилась в воду. Она некоторое время прыгала на волнах, угли в глазницах полыхали ненавистью, затем течение увлекло голову и унесло ее за Вторые Ворота.
Безголовое тело немного постояло на месте, затем вытянуло вперед оставшуюся руку и осторожно шагнуло. Сабриэль подумала, не использовать ли Саранет, чтобы наложить на это тело заклинание, а затем и Кибет, чтобы отправить его подальше в Смерть. Но звук колоколов встревожит в Смерти все от Первых до Третьих Ворот — и она решила не трогать колокольчики.
