— Кто‑нибудь провожал этого мужчину до двери?
— Ну да, она сама. Я ее ясно видел.
— Вы имеете в виду Бритт?
— А кого же еще?
— Уверены?
— На сто процентов.
— Как она была одета?
— В юбке и какой‑то блузке, застегнутой до самого горла. Помню, меня это тогда удивило. Более того, не было ни прощальных объятий, ни поцелуев — ничего. Они даже парой слов не перекинулись. Как только он шагнул за порог, Бритт сразу закрыла дверь, еще до того, как он дошел до калитки. И он ни разу не оглянулся. Выйдя на улицу, он зашагал в сторону окраины города. В общем, он ее не убивал. В общем, вы посадили невиновного, мистер Даймонд.
— А вы, значит, утаили от полиции важную информацию, — мгновенно огрызнулся Питер. — Почему не пришли в участок и не сообщили о том, что видели?
— Кто, я? Да вы шутите. Убийство просто повесили бы на меня, вот и все. И я бы уже четыре года мотал срок в Олбани. Ну как же — я ведь находился в Ларкхолле в ночь убийства. И мотив у меня имелся, и возможность расправиться с Бритт тоже. А по поводу всего остального никто бы не стал заморачиваться.
— И что же, интересно, с тех пор изменилось? Почему сообщаете мне обо всем этом сейчас?
— Сейчас, мистер Даймонд, вы сидите в моем передвижном доме и задаете мне вопросы, касающиеся убийства. Мне приходится защищаться.
— Верно. Иначе откуда мы будем знать, что вы не зашли в дом и не убили Бритт?
— Преступление совершил кто‑то другой.
— Сказать можно что угодно.
— Но я кое‑кого видел.
У Даймонда резко участился пульс.
На сей раз, прежде чем продолжить, Вэ Бэ сделал долгую паузу, видимо, понимая, что теперь ему следует тщательно подбирать слова.
— После того как Маунджой ушел, я хотел зайти к Бритт. Чувствовал обиду из‑за того, что она меня бесцеремонно использовала, а затем, когда стал не нужен, прервала со мной всякие отношения. Я просто хотел цивилизованно обсудить с ней эту проблему.
Последняя фраза прозвучала не слишком убедительно, но Даймонд, чтобы не смущать собеседника, промолчал.
— Так вот, — продолжил Вэ Бэ, — меня удивило, как решительно она указала Маунтджою на дверь. Впечатление было такое, словно он оскорбил ее мамашу, или пнул любимого кота, или сделал нечто подобное. Я постоял немного на улице, размышляя, как мне лучше поступить — постучать в дверь дома, где жила Бритт, или перенести свой визит на другой день. Наверное, я глубоко задумался, потому что не сразу заметил еще одного типа, идущего по улице. Я не видел, откуда он появился. Помню, он был не очень молодой. Открыв калитку, он приблизился к входной двери с таким хозяйским видом, точно дом принадлежал ему. Вынул из кармана ключ и вошел внутрь.
— У него был ключ от входной двери? Расскажите подробно, как он выглядел.
— Я видел его со спины, да и то секунд десять. Средних лет, худой, невысокий. В плаще и кепке.
— А это не мог быть Маунтджой, который по каким‑то причинам вернулся?
— Нет. Маунтджой крупнее и одет был по‑другому.
— У человека, которого вы видели, было что‑нибудь в руках? Например, букет цветов?
— Цветов я не заметил.
— Конкретно я говорю о розах.
Вэ Бэ покачал головой.
— И что было потом? — спросил Даймонд.
— После того как этот тип вошел в дом, желание повидаться с Бритт у меня пропало. Если бы я постучал в дверь, наверняка открыл бы он и поднял шум, а скандала мне не хотелось.
— Значит, вы решили, что это домовладелец?
— Да.
— Что вы имеете в виду, когда говорите, что не хотели скандала?
Вэ Бэ весело улыбнулся:
— Если бы он начал на меня наезжать, я мог бы ему врезать.
— А после этого, надо полагать, цивилизованный разговор с Бритт не получился бы?
— Да. Про убийство я позднее прочитал в газетах. Из них же узнал, что хозяева дома находились на Канарах, а когда вернулись, обнаружили труп. Получается, тот тип, которого я видел, не мог быть домовладельцем, верно?
Даймонд не ответил, понимая, что это вопрос риторический. Мысленно он в этот момент уже был в ином месте и задавал вопросы совсем другому человеку. Однако он выяснил у Вэ Бэ, отправился ли тот после всего случившегося прямиком на Трим‑стрит, в заброшенное здание, где проживал вместе с бродягами. Затем он попытался составить подробный словесный портрет таинственного посетителя, но оказалось, что Вэ Бэ не может добавить ничего к тому, что уже сказал.
Когда они с Джули вышли из дома на колесах, Питер ощутил приступ дурноты. Показания Вэ Бэ стали для него страшным ударом. Если они подтвердятся, это будет означать, что четыре года назад он совершил чудовищную ошибку, отправив за решетку невиновного человека.
— Будет лучше, если за руль сядете вы, — сказал Даймонд, взглянув на Джули.
Глава 15
Фрэнк Уиггс работал телевизионным техником и жил на Морфорд‑стрит. Его квартира была расположена в одном из домов на склоне Лансдаун‑Хилл, представлявших собой архитектурные памятники Викторианской эпохи. Собираясь уходить, он крикнул жене Нине, что скоро вернется. Та ответила, что, если он не явится вовремя, она запрет дверь изнутри на засов. Это была их обычная пикировка перед уходом Фрэнка в паб «Свинья и скрипка» на Сарацин‑стрит. Нина давно перестала провожать мужа на работу.
Проверив карманы, чтобы убедиться, что у него есть хоть какая‑то наличность и сигареты, Фрэнк закрыл за собой входную дверь и быстро зашагал вниз по улице.
Оставшись в одиночестве на весь вечер, Нина и не думала грустить. Взяв в руки пульт от телевизора, она убрала звук, чтобы не слышать реплики участников какой‑то дурацкой викторины. Затем открыла выдвижной ящик буфета и достала оттуда коробку бельгийского шоколада, купленную днем в магазинчике на Пултни‑Бридж. Взяв из коробки конфету, женщина жадно разжевала ее, проглотила и сразу потянулась за второй. Открыв дверцу нижней секции буфета, в которую Фрэнк заглядывал лишь под Рождество, когда приезжали родственники, Нина Уиггс извлекла оттуда бутылку бренди. Ее муж пил только пиво.
Налив себе полбокала напитка, Нина поставила порцию бренди на поднос рядом с коробкой конфет, положила туда же мобильный телефон и отнесла поднос в ванную комнату. Там она поставила его на бачок унитаза. Затем налила в ванну горячей воды и плеснула туда ароматной пены. Завершив приготовления, перешагнула через бортик и, замурлыкав от блаженства, опустилась в воду по шею. Полежав неподвижно несколько секунд, Нина, вытянув обе руки, взяла в одну бокал с бренди, а в другую — телефон.
Через двадцать минут, оживленно беседуя со своей подругой Молли из Олдершота, Нина услышала донесшийся откуда‑то снизу шум, похожий на звон разбитого стекла. Сначала она подумала, что забыла закрыть дверцу буфета и кот, забравшись внутрь, опрокинул на пол бокал или стакан. Глупое животное уже отбило ручку у кубка из уотерфордского фарфорового сервиза, подаренного им с мужем на свадьбу тетушкой Мэйв. Но, если кот действительно расколотил что‑то из посуды, ущерб уже был нанесен, а четвероногий вредитель наверняка успел спрятаться, так что вылезать из ванны не имело смысла. Сделав лишь небольшую паузу, чтобы набрать в легкие воздуха, Нина принялась пересказывать подруге содержание французского фильма о пожилой богатой женщине, которая нанимала в качестве слуг молодых людей, а затем соблазняла их.
