Вскоре Нина услышала скрип ступеней на лестнице. Но и это ее не насторожило, поскольку из‑за жара, исходившего от батарей центрального отопления, доски сильно пересыхали и нередко самопроизвольно издавали разнообразные звуки. Затем дверь ванной комнаты распахнулась, и на пороге возник мужчина. От неожиданности Нина прижала телефон к груди.
— Вы кто такой? Убирайтесь отсюда! — крикнула она.
— Лежите спокойно, и я вас не трону, — невозмутимо произнес незнакомец.
— Дорогая, по‑моему, в наш разговор кто‑то вклинился. Я слышу еще чей‑то голос, — заквакала из микрофона сотового аппарата Молли из Олдершота.
Нина погрузилась в воду как можно глубже, оставив на поверхности лишь рот, нос и глаза. Молли услышала в трубке странные шумы, после чего связь прервалась. Она еще двадцать минут пыталась дозвониться подруге, но безуспешно.
— Я сейчас позвоню в полицию, — пробормотала Нина, обращаясь к мужчине. Однако угроза на него не подействовала, поскольку телефон находился под водой.
Мужчина уставился на скорчившуюся в воде хозяйку. Ему было лет сорок, а насильники, как слышала Нина, обычно моложе. У незнакомца было худое лицо и темные глаза. Он так и не вошел в ванную комнату, а продолжал стоять на пороге.
— Думаю, вам лучше вылезти из воды, — сказал он.
«Черта с два», — подумала Нина. На крючке, привинченном к двери ванной изнутри, висел махровый купальный халат. Мужчина снял его и повесил на смеситель.
— Вот, наденьте это. У меня мало времени. Я Джон Маунтджой, и мне необходима помощь.
— Маунтджой? Тот самый, что сбежал из тюрьмы?
— Да. Из Олбани.
Нина изумленно ахнула.
— Теперь вы знаете, зачем я здесь, — произнес он.
— Вы от Дэнни? — прошептала женщина.
Мысленно Нина на мгновенье вернулась на десять лет назад, в тот вечер, когда она в последний раз видела Дэнни Буна. Это было за несколько часов до того, как его арестовали за убийство почтальона. Почти год Нина и Дэнни грабили филиалы почтовых отделений в графствах, расположенных к юго‑западу от Лондона. Из‑за прессы они приобрели немалую известность как Бонни из Бристоля и Клайд из Клифтона. В те времена Нина обладала стальными нервами, постоянно, как и ее напарник, носила с собой оружие и была готова в любое время применить его — хотя, пожалуй, не для того, чтобы убить, а просто напугать или ранить того, кто встанет у нее на пути. Действуя в тандеме, они сумели сколотить крупную сумму денег. Часть своей доли Нина потратила на покупку дома, в котором она сейчас жила. А потом Дэнни застрелил в Уорминстере почтового служащего, который очень некстати захотел стать героем. Приятель Нины не собирался убивать его, но объяснить это суду было невозможно. Нашлись свидетели, которые помогли полицейским составить фоторобот преступника. Благодаря этому блюстителям закона удалось найти Дэнни в своих архивах и установить его личность. Когда фото уже красовалось на первых страницах всех газет и ежеминутно демонстрировалось по телеканалам, он рискнул встретиться с Ниной в Шэм‑Касл. Был холодный, промозглый февральский вечер. Подельник пообещал Нине, что ничего не расскажет о ней полиции, и сдержал слово. Она ему — что навсегда покончит с криминалом, и тоже осталась верна своей клятве. Нина ни разу не навещала Дэнни в тюрьме.
После той последней встречи с Дэнни Буном Нина превратилась в образцовую законопослушную гражданку и оставалась таковой даже в ту длинную холодную зиму, когда и она сама, и Фрэнк остались без работы. Замуж за Фрэнка Нина вышла главным образом от тоски по своему бывшему подельнику — ну, и еще, пожалуй, чтобы сбить со следа полицию, которая продолжала разыскивать сообщницу Дэнни. Фрэнк не смог бы отличить автоматический пистолет от банана, но он появился в жизни Нины в переломный момент. Она ничего не рассказывала ему о своем прошлом.
— Дэнни хороший парень, — сказал Маунтджой.
— Вы его знаете?
— Немного. Мы с ним посещали уроки живописи в тюрьме. Послушайте, вы должны мне помочь. Мне нужна еда, одежда, одеяла, деньги. И еще я собираюсь позаимствовать вашу машину. Я сообщу вам, где потом вы сможете ее забрать. Давайте, вылезайте из ванны!
Нина смотрела на Маунтджоя с недоверием:
— Дэнни вас ко мне не посылал. Он бы никогда этого не сделал.
Он шагнул через порог в ванную комнату:
— Вы правы. Он никому ничего не рассказывал. Но я здесь. Я вас вычислил.
— Что?
Маунтджой протянул руку и дернул за рычажок, высвобождающий пробку. Вода в ванне стала убывать. Сняв с крючка халат, он протянул его хозяйке. Та завернулась в него и умудрилась встать, сохраняя достоинство. Перешагнув через бортик ванны, Нина, стараясь говорить спокойно, спросила:
— Какая именно одежда вам нужна?
— Женская. Полный комплект. Что‑нибудь теплое — брюки, свитер, нижнее белье.
— Значит, вы не один?
— Принесите мне все, и побыстрее.
— Но мой размер может не подойти.
— Пусть вас это не беспокоит.
Завязав на талии пояс халата, Нина прошла в их довольно тесную, общую с Фрэнком спальню и открыла гардероб.
— Думаю, вам лучше всего взять джинсы на резинке и свитер двойной вязки. Они на верхней полке.
Затем она извлекла из выдвижного ящика несколько пар трусов и пока не вскрытую упаковку с колготками.
— Если ваша женщина в бегах вместе с вами, ей, наверное, нелегко приходится. Можете брать все, что хотите, — сказала Нина, стараясь скрыть страх и чтобы ее голос звучал дружелюбно.
Нина была готова отдать Маунтджою всю одежду, лишь бы завоевать его расположение. Боязнь физической расправы немного отступила, но страх продолжал держать, словно в тисках. Нежданный гость знал о ее связи с Дэнни, а значит, мог сдать Нину полиции, которая быстро отправила бы ее за решетку за соучастие в убийстве. Она принялась лихорадочно перебирать вещи, с готовностью предлагая Маунтджою то одну, то другую.
— Ну как, этого достаточно? — спросила она через несколько минут. — Я могу собрать для вас еще один чемодан.
Кроме одежды, Маунтджой взял два одеяла, хранившиеся в сундуке у окна.
— Куда отправился тот мужчина, который недавно вышел отсюда? — спросил он.
— В паб.
Нина хотела добавить, что Фрэнк вернется домой только после закрытия заведения, да и то не сразу — чтобы, будучи навеселе, пройти через всю Брод‑стрит, ему требовалось немало времени. Но передумала и промолчала. Она мечтала, чтобы неожиданный посетитель убрался из ее дома как можно скорее.
Маунтджой подошел к окну и выглянул на улицу.
— Где вы держите свою машину?
Парковаться на проезжей части Морфорд‑стрит было запрещено.
