— Итак, что с вами случилось, мистер Биллингтон?
— Моя жена…
— Что ваша жена?
— Она… говорила с вами?
Может, голова у пациента и кружилась, однако это не помешало ему сообразить, что сначала следует прозондировать ситуацию.
— Да, говорила.
— Мы с ней поскандалили. Она вам рассказала?
— Мне бы хотелось выслушать вашу версию случившегося.
— На сей раз она совсем потеряла контроль над собой. Наверное, ударила меня. Не могу сказать, чем именно.
— Мешком с монетами.
— Значит, это были просто монеты?
— Когда их много, они весят немало. Во всяком случае, достаточно для нанесения серьезных повреждений.
— Голова болит просто ужасно.
— Вам повезло, что остались в живых. Какова была причина ссоры?
Биллингтон помолчал, обдумывая ответ:
— Она напридумывала себе всякой ерунды.
— То есть вы ее не провоцировали? — уточнил Даймонд, разглядывая пятно помады на лбу Биллингтона.
— Совсем потеряла голову. Это все ее воображение.
— Вы не могли бы назвать причину, по которой жена на вас напала?
— Я не хочу…
— Простите?
— Я не хочу выдвигать против нее обвинений. Мы сами решим свои проблемы.
— Но это было серьезное нападение, сэр. Она чуть вас не убила.
— Бедный я, бедный. Не повезло мне.
Ты проникнешься еще большей жалостью к себе, узнав, в чем она тебя обвиняет, подумал Даймонд.
— Миссис Биллингтон заявила, что причиной ее гнева стали события четырехлетней давности. По ее словам, они связаны с убийством проживавшей в вашем доме женщины из Швеции.
— Да? — Биллингтон отвел взгляд в сторону, всем своим видом показывая, что ему трудно вспомнить то, что происходило четыре года назад.
— Миссис Биллингтон сообщила нам, что вы вернулись с Тенерифе до убийства Бритт Стрэнд. Но проблема в том, что ее слова расходятся с вашими показаниями, которые вы дали четыре года назад сначала в полиции, а затем на суде.
— Неужели это так важно? — пробормотал Биллингтон.
— Да, важно.
— Все это происходило очень давно.
— Но я должен знать, как все было на самом деле.
Биллингтон посмотрел Питеру в лицо и внезапно с превосходной дикцией, четко и ясно произнес:
— Я не хочу свидетельствовать против жены. Причина, по которой она на меня напала, типична для подобных ситуаций.
— Откровенно говоря, сэр, меня больше интересует то, что случилось в 1990 году. Ваша жена обвинила вас в убийстве Бритт Стрэнд.
Биллингтон помолчал, а затем проговорил:
— Пожалуй, это чересчур, не так ли?
— Вы действительно вернулись с Тенерифе за два дня до окончания отпуска?
— Я не обязан отвечать на ваш вопрос.
— Мистер Биллингтон, возможно, вам это неизвестно, но Джон Маунтджой, человек, которого осудили и отправили в тюрьму за убийство Бритт Стрэнд, совершенное в 1990 году, сбежал из мест заключения и сейчас находится на воле. Он удерживает в заложницах молодую женщину и утверждает, что не убивал Бритт Стрэнд. В то же время ваша супруга заявляет, что преступление совершили вы.
— Она не может ничего про это знать, — возразил Биллингтон. — Когда Бритт убили, моей жены не было в Англии.
— Да, но в Англии находились вы. То, что рассказала ваша жена по поводу времени вашего возвращения, правда?
— Да.
— А еще она сообщила, что вы купили цветы в аэропорту Тенерифе.
— А откуда ей об этом известно?
— Из платежного документа. Вы оплатили букет кредиткой.
Уинстон Биллингтон промолчал.
— По какой причине вы вернулись раньше?
— Я должен был присутстовать на деловом совещании. В Лондоне.
Снова это мистическое совещание. Даймонд обернулся через плечо, чтобы взглянуть на Джули — она должна была разузнать, проводилось ли совещание на самом деле. Однако Питер тут же вспомнил, что инспектора Харгривз в палате нет — он сам отправил ее проследить за посетительницей, представившейся сестрой Биллингтона. А что Джули говорила ему в машине? Даймонд со стыдом признался себе, что вспомнить не может. Тогда он решил рискнуть.
— Никакого совещания не было, — произнес он. — Вы вернулись в Бат с букетом цветов. В ночь убийства вас видели входящим в дом.
— Но ведь это мой дом.
— Значит, не отрицаете, что находились дома в тот вечер, когда было совершено преступление?
— Я отрицаю свою причастность к убийству Бритт.
— И тем не менее вы были в доме в то время, когда ее убили.
— Нет.
Даймонд решил, что пришло время ошарашить допрашиваемого.
— Мистер Биллингтон, у нас есть свидетель, который видел, как человек, по описанию похожий на вас, входил в ваш дом между одиннадцатью и двенадцатью часами вечера. Свидетель утверждает, что человек вел себя так, словно являлся хозяином дома. К тому же у него был ключ от входной двери. А всего за несколько минут до этого Бритт Стрэнд появилась у дверей дома и выпустила на улицу Маунтджоя. Понимаете, о чем я говорю? Маунтджой, человек, которого обвинили в убийстве вашей квартиросъемщицы, вышел из дома, а вскоре после этого в дом вошли вы. Бритт Стрэнд в это время была еще жива.
Биллингтон, не моргая, молча смотрел на Даймонда подернутыми влагой карими глазами, а затем четко проговорил:
— А этот ваш свидетель с орлиным зрением случайно не видел, как через несколько минут после этого я покинул дом?
Внезапные приступы идеальной дикции, которые время от времени демонстрировал Биллингтон, убедили Даймонда, что он лишь симулирует головокружение и спутанность сознания. На самом деле Уинстон Биллингтон был в полном порядке и прекрасно осознавал происходящее.
— Вы покинули дом? Нет, мистер Биллингтон. Об этом наш свидетель не упоминал.
— Но он оставался на прежнем месте после того, как я вошел?
Вопрос смутил Даймонда. Он попытался вспомнить слова Вэ Бэ. Остался ли он там же, где был, после того, как второй мужчина вошел в дом? Да, точно, предводитель компании местных бродяг заявил, что он сразу ушел — потому что, если бы постучал в дверь, ему наверняка открыла бы не Бритт, а хозяин, а скандалить и поднимать шум Вэ Бэ не хотелось. Таким образом, показания Биллингтона и Вэ Бэ совпадали. Это означало, что нужно проверить все как следует еще раз. Даймонд снял шляпу и положил ее на кровать. Чей‑то голос у него за спиной строго произнес:
— Вы напрасно думаете, что вам позволят задержаться здесь надолго. У мистера Биллингтона до вас уже была посетительница, и она провела в палате двадцать минут. Мы не можем допустить, чтобы мистер Биллингтон переутомлялся.
