– Как заплатишь, так и получишь, – сказал Тодд, откидываясь на спинку кресла с таким видом, будто глупость сидящих за столом его утомила.
– Вернемся к обсуждению этого вопроса позже, а пока, если Чарли устраивает помощь турнирного физиотерапевта, наверное, лучше привлекать Дино по мере необходимости, – заявил Джейк. – Что еще нового?
– Ну, как вам всем известно, я разработал для Чарли совершенно новый подход к тренировкам. В значительной степени благодаря основам, которые вы, Питер, заложили, база у нее хорошая. Отличные удары с отскока, уверенная игра на задней линии, твердая подача, а ее игра у сетки – одна из самых сильных среди девочек.
Слово «девочек» Чарли покоробило, но она опять промолчала.
– Шарлотта, на мой взгляд, должна сфокусировать всю свою энергию и внимание на моральной составляющей. Без психической жесткости ей победителем не стать. Надо забыть о милой малютке Чарли с очаровательной улыбкой и вечными извинениями. «Ой, простите, ударила слишком далеко от вас. Простите, что встала у вас на пути. Простите, но была моя очередь тренироваться на корте», – высоким голосом передразнил он. – Хватит этого дерьма! Отныне мы будем работать над ее, так сказать, ментальным преображением. Я хочу сделать Чарли агрессивной. Пробивной. Устрашающей. Думаете, мужчины просят у соперников прощения и обнимаются? Нет! И девчонки не должны.
Тодд взял еще одну рюмку, понюхал ее и закинул в рот. Все сидящие за столом смотрели, как он облизывал губы.
Мистер Сильвер покосился на Чарли, но она отвела взгляд. Тодд совершенно прав.
– Я понимаю, – сказала Чарли. – Пожалуй, мне и правда не помешало бы стать более агрессивной.
– Пожалуй?.. Совершенно точно! Все, нет больше милой девочки с розовой лентой и сияющей улыбкой. Это серьезный бизнес с серьезными ставками, и пора вести себя соответственно.
Отец Чарли откашлялся.
– Я уважаю ваше мнение, Тодд, и в определенной степени с вами согласен. Но разумно ли тратить столько сил и энергии на попытки изменить личность Чарли? Может, я старомоден, однако я все еще вижу некоторую ценность в достойном спортивном поведении, особенно в таком виде спорта, как теннис.
Тодд хлопнул ладонью об стол.
– Конечно! Я не намерен превращать ее в стерву. Хотя, поверьте мне, это было бы не так уж плохо. Сегодняшние девчонки – они жесткие! У них крепкие мышцы, как у мужчин, они бьют по мячу сильно, как мужчины, и они готовы на все, чтобы выиграть. Просто взгляните на тех, кто на вершине, – они красивые, и они жесткие. Сильные соперницы, все до одной. Вот о чем я говорю.
Чарли испытала облегчение, когда официантка принесла еду. Она заказала лосося, потому что ела его вечером накануне победы в первом круге. Глупое суеверие, конечно – не лучше, чем гадать на картах таро или стараться не наступать на трещины в тротуаре, – но что поделаешь. Она будет есть на ужин лосося перед каждым матчем, пока не проиграет. И будет так же заплетать косу и перевязывать ее лентой, после ужина пить ровно две кружки мятного чая и выключать свет ровно в десять часов. «Как сюда вписывается секс с Марко?» – спросила себя Чарли. Она спала с ним в ночь после своей победы; следуя логике, надо будет сделать это опять…
– А как насчет физподготовки? – спросил отец, отрезая кусочек бифштекса.
Тодд прожевал, проглотил и опрокинул в глотку еще одну рюмку текилы.
– В смысле?
– Марси говорила, что несколько лет назад теннисистке достаточно было находиться в разумно приличной форме, однако в последнее время женская игра превратилась больше в соревнование по выносливости и прочности мышц.
– А зачем, вы думаете, я перевел Чарли на новую диету? У нее отличная фигура, но ей нужно сбросить еще пару килограммов. Она станет худой и сильной.
Чарли отпила глоток газированной воды и посмотрела на свою рыбу с гарниром из зелени. В дни матчей была разрешена определенная высокоуглеводная еда – овсянка на воде, цельнозерновые макароны, выбранные диетологом протеиновые батончики, – но в дни тренировок еда была скучной. И почему надо выслушивать, как люди при тебе обсуждают твою фигуру? А самое странное, что после двух официальных матчей в режиме Тодда все это больше не казалось странным.
– Ну, по-моему, она и сейчас выглядит великолепно, – заметил отец, и Чарли почувствовала, что краснеет. – Я имею в виду – с точки зрения выносливости.
Спустя два или три года после того, как умерла мать, Чарли нашла в бардачке отцовской машины две книги: «Воспитание дочери с достоинством и уважением. Руководство для родителей» и «Что должен знать о девочках отец-одиночка». Углы страниц были загнуты, а главы отмечены закладками. Отец даже делал заметки на полях, вроде: «Не всегда комплимент внешнему виду – комплимент внутренним качествам» или «Чаще говорите ей, что она достаточно хороша такая, как есть». Чарли плакала целых полчаса, сидя в одиночестве на водительском кресле потрепанного джипа, которого всегда так стеснялась перед одноклассниками, представляла, как отец бродит по книжному магазину в поисках пособия, которое поможет ему сориентироваться в трудной задаче воспитания двоих маленьких детей, и у нее сжималось горло.
– Разумеется, она великолепно выглядит! – чуть ли не пропел Тодд. – Тем более доверьтесь мне. Я довел вес Адриана с девяноста килограммов до восьмидесяти пяти – и что? В этом году он выиграл «Ролан Гаррос».
– Да, но помимо веса Шарлотты – который, между прочим, я лично считаю идеальным, – как насчет других аспектов физической подготовки? Марси была убеждена, что если уменьшить время на корте в пользу тренажерного зала, это принесет неплохие дивиденды с точки зрения…
– При всем уважении, Питер, я – не Марси. – Тодд отложил вилку и повернулся, чтобы посмотреть ему в глаза. – Конечно, Шарлотте необходимо быть в хорошей спортивной форме. Но это ни черта не будет значить без всего остального! Да, ее удар слева прекрасен. Но, повторяю, этого недостаточно. Да, она должна закрывать весь корт и не выдохнуться за жаркий трехсетовый матч. Но что потом? Правильный настрой, вот что. Хочет ли она этого добиться? По-настоящему хочет? Хочет так сильно, что уже ощущает победу на вкус? Если да, то пусть покажет. Недостаточно просто выйти на корт; она должна быть готова пройти по трупам соперниц. Как раз для того, чтобы помочь ей в этом, вы меня и наняли.
Чарли бросила на отца благодарный взгляд: он не стал напоминать присутствующим, что сам он Тодда не только не нанимал, но и возражал против его кандидатуры.
– Слюнтяи не побеждают в турнирах Большого шлема. В теннисе все как в жизни: хорошие парни всегда проигрывают. Мне далеко не сразу удалось расшевелить Адриана. И угадайте, что дальше? Он начал выигрывать. Этот фермер был кротким, как ягненок, – все время, везде, где бы ни выступал. А когда он выходил на корт после работы со мной, противники знали и чувствовали: его единственная цель – порвать их в клочья. Нет ничего важнее такого настроя.
– Это правда, – сказала Чарли.
