– Конечно, – сказала Марси, перекидывая сумку через плечо. – Еще раз поздравляю. Ты действительно заслужила победу. – Только когда она вышла, Чарли вспомнила, что ничего не спросила у Марси ни о ней, ни о ее муже.
– Готовы попробовать, мисс Сильвер? – скучающим голосом обратилась инспектор.
– Пожалуйста, зовите меня Чарли. Простите, забыла ваше имя. Мы собираемся вместе идти в туалетную кабинку, так что, вероятно, логичнее обращаться друг к другу по именам.
– Тереза Бэрд. Вы можете называть меня мисс Бэрд. – Она открутила крышку с пластиковой чашки.
– Ясно. Мисс Бэрд. Да, я готова.
Чарли подошла к первой кабинке. На глазах у инспектора, которая стояла возле открытой двери, Чарли присела над унитазом и приняла от мисс Бэрд пластиковый стаканчик. Обеими руками она придерживала полотенце, все еще обернутое вокруг ее тела. Мисс Бэрд кашлянула.
– Прошу прощения, в процессе сдачи мочи я должна ясно видеть емкость.
Чарли подняла голову.
– Правда?
– Да.
– Ну ладно.
Она позволила полотенцу упасть на пол. Держа чашку под собой, Чарли попыталась расслабиться. Наконец, через несколько долгих минут она почувствовала, как чашка в ее руке потеплела. Стараясь не расплескать ни капли, Чарли победно подняла ее – и сразу увидела, что моча совершенно прозрачная. Бесцветная, как вода.
– Черт.
– Я подожду здесь.
Когда Чарли вновь появилась из душа, с облегчением заворачивась в полотенце, мисс Бэрд что-то писала в маленьком кожаном блокноте.
– Нам придется подождать, – пробормотала она, не поднимая глаз.
– Хорошо, – кивнула Чарли. – Можно я пока оденусь?
– Да, – процедила мисс Бэрд.
Чарли начинал раздражать ее неприветливый тон, но она напомнила себе, что бедная женщина едва ли получает удовольствие от работы, которая заключалась в том, чтобы сидеть в туалетах с незнакомыми людьми. Вздохнув, Чарли направилась к своему шкафчику. Мисс Бэрд проследовала за ней и наблюдала, стоя на почтительном расстоянии, как Чарли натягивает спортивный костюм. Она переоденется в праздничный наряд, когда испытание закончится.
– Я пока накрашусь, хорошо?
Мисс Бэрд проследовала за ней к раковинам, и пока Чарли сушила волосы, просматривала какие-то бумаги. Желудок Чарли заурчал от голода, но сейчас нельзя было есть, потому что тогда захочется пить, а лишняя жидкость только затянет этот мучительный процесс. Чарли взглянула на часы: в ресторане уже ждут.
Чарли сделала еще попытку пописать. Безуспешно.
– Не волнуйтесь, рано или поздно получится, – сказала мисс Бэрд. Это было самое человечное из всего, что она до сих пор говорила.
Зазвонил сотовый телефон Чарли. И она, и мисс Бэрд увидели на экране: «Папа».
Чарли смотрела, как он звонит, зная, что ей не разрешено брать трубку, однако на четвертом звонке мисс Бэрд жестом позволила ответить.
– Привет, пап. Я все еще в раздевалке. Со мной здесь инспектор из допинг-контроля, а я не могу пока сходить в туалет. Но она любезно разрешила мне взять трубку, чтобы ты мог поздравить меня с большой победой.
– Поздравляю, – сухо сказал отец.
– Папа. Мы оба знаем, что Карин специально тянула время.
– М-м. – Подобным бормотанием отец обычно выражал свое несогласие. Чарли понимала, что отец на нее злится.
– Правда, какой у меня был выбор? Судья не реагировала, а Тодд показывал, что пора подавать мяч. Если бы ситуация была обратной, Карин уже запустила бы этим мячом прямо мне в голову. Что я должна была делать? Стоять, психуя все больше с каждой секундой и чувствуя, как каменеют мышцы, и ждать, когда она соизволит вернуться в игру?
– Я, конечно, не вправе тебя судить, – произнес он. – Но ты знаешь, как я смотрю на подобные действия.
– Прежняя благородная Чарли ждала бы хоть вечность и проиграла бы этот матчбол, а затем следующий, а дальше все скатилось бы в полное дерьмо. Ты видел, как такое случалось раньше! Марси первая поддержала бы меня. Она сказала бы, что я приняла верное решение, стала психологически сильнее. Если бы я не пошла на этот шаг, то проиграла бы турнир. Проиграла, потому что всегда пыталась всем угодить. Никого другого, похоже, не заботит вежливость, так почему она должна заботить меня? Я не сделала ничего плохого! У меня есть полное право подавать мяч, когда я, черт возьми, сочту нужным!
– Ну, похоже, для себя ты все решила, – промолвил отец.
– Мисс Сильвер? Давайте попробуем еще раз, – предложила мисс Бэрд.
– Папа, мне пора. Увидимся в ресторане, как только…
– Я еду в гостиницу, – сказал мистер Сильвер.
Его голос показался бы совершенно нейтральным любому, кроме Чарли – она-то слышала в нем нотки разочарования.
– Вот как? Ты не будешь с нами праздновать?
– Уже очень поздно. А Джейк и Тодд горят желанием обсудить с тобой матч. Давай поговорим завтра перед моим рейсом.
Чарли помолчала.
– Ладно. Если ты так хочешь… – С пылающими щеками она отключила телефон и повернулась к инспектору: – Думаю, сейчас у меня получится.
На этот раз, погрузив в ее мочу бумажную палочку, мисс Бэрд объявила, что концентрация достаточная.
– Благодарю вас за сотрудничество. Можете идти.
Чарли поблагодарила ее и направилась обратно к своему шкафчику. Она вытащила из кармана куртки записную книжку и начала листать. Стилист подобрала для нее два варианта одежды, но без фотографий Чарли не знала бы, как правильно соединить все элементы наряда.
В этой записной книжке имелись таблицы подбора одежды на любой случай – интервью прессе, телевизионные интервью, приемы для теннисистов, авиаперелеты, семейные обеды и так далее. Чарли переворачивала страницы, пока не нашла таблицу, обозначенную как «Празднования». Из десятка вариантов в этом разделе Моник пометила маленькими стикерами два; сейчас в шкафчике Чарли висели шелковый комбинезон на тонких бретельках, присобранный резинками на талии и лодыжках, и короткий черный топ в паре с чем-то похожим на балетную пачку. Подумав, что она провела в туалете слишком много времени, чтобы, когда снова захочется писать, ломать голову, как снять и надеть комбинезон, Чарли выбрала второй наряд.
Стоя перед зеркалом, она одобрительно подумала, что Моник свое дело знает. Рукава-крылышки подчеркивали загорелые руки, между нижним краем топа и поясом юбки была видна полоска голой кожи, что подчеркивало ее грудь. Черные «лабутены», украшенные стразами «Сваровски», стройнили и удлиняли ноги, хотя Моник, вняв мольбам Чарли, все-таки согласилась на каблук в пять саниметров вместо десяти.
Телефон проиграл мелодию вызова по «Фейстайму», на экране возникла фотография Моник. Зная, что стилист не перестанет звонить, пока ей не ответят, Чарли провела по экрану пальцем и отвела правую руку с телефоном подальше от себя.
