– Рита, детка! – удивилась и мама. – Сегодня ты встала так рано…
– А что такого? – пожала плечами Рита. – Надоело все время опаздывать!
Она собиралась особенно тщательно. Рита надеялась, что художник, может быть, посмотрит сегодня в ее сторону – поэтому надо выглядеть соответственно. Натянула на себя новые джинсы песочного цвета, чуть расклешенные книзу. Они слегка тянулись – в них был какой-то процент лайкры, отчего джинсы ловко обтягивали ноги и все остальное. Рита берегла их до лучших времен, но, похоже, эти самые лучшие времена как раз настали.
К этим джинсам Рита хотела надеть короткий топик, чтобы был немного виден живот – а он у Риты был что надо, недаром она в детстве ходила в спортивную секцию. Но потом вспомнила, что Светлана Прокофьевна, классная руководительница и одновременно учительница истории, терпеть не могла, когда на ее учениках была одежда, «не соответствующая школьному распорядку» – так она выражалась.
Светлана Прокофьевна отправляла таких товарищей домой и писала в дневнике зверские замечания специально для родителей, чтобы те обращали внимание на внешний вид своих детей. Борька Воронов однажды пришел в черной майке, на которой был изображен череп и кости. Светлана Прокофьевна отправила его домой и написала в дневнике: «Ребенок путает кладбище со школой. Родители, приобретайте для своего чада одежду только с оптимистической тематикой!» Галька Шалевич явилась в топике и мини (причем было видно тату в виде дракона на ее плече). Историчка немедленно ее выгнала и написала Галькиным родителям следующее послание: «У нас не пляж Малибу! Просьба купить ребенку одежду, соответствующую нашей климатической зоне!»
Рита отложила топик до летних каникул и решила надеть свою любимую рубашку цвета шампанского. То есть она была приятного желто-золотистого цвета, но однажды мама сказала, что этот цвет так и называется – цвет шампанского. Рита надевала ее только в гости и по праздникам, но сегодня, похоже, было тоже что-то вроде праздника. Рубашка очень сочеталась с джинсами.
«Прическа! – недовольно подумала Рита, поворачиваясь перед зеркалом. Все хорошо, но волосы… С волосами надо что-то делать!»
Рита хотела бы такие волосы, какие были у ее подруги Люси, – легкие, послушные, которые еще сами по себе вились от природы. К тому же Люся была натуральной блондинкой!
У Риты волосы были какого-то неопределенного серого цвета, как дым от костра (мама, правда, утверждала, что это редкий пепельный оттенок). Но серый и есть серый! К тому же волосы не слушались расчески и торчали в разные стороны, точно мочалка. Впечатление было такое, что Рита легла спать с мокрыми волосами и они высохли, елозя по подушке.
«Уложить их, что ли?» – с досадой подумала Рита. Она никогда не укладывалась – потому что некогда было, утром вечно не хватало времени.
Но в этот раз она смочила волосы специальным составом и с помощью круглой щетки и фена попыталась придать им надлежащее положение. Рита видела, что именно так делает прическу мама. Для первого раза получилось неплохо! Чуть-чуть косметики – светло-коричневый блеск для губ, прозрачные тени на верхнее веко, чтобы глаза казались больше…
– Ведь можешь, когда хочешь! – удовлетворенно сказала Люся на перемене после первого урока.
Они забрались с ней в зимний сад, который был на пятом этаже. Обычно он был закрыт, но в этот раз кто-то забыл повесить замок на решетку. Люся с Ритой углубились в самые заросли, где стояла маленькая скамеечка.
– Ой, вот финиковая пальма! – радостно воскликнула Рита. – А это, Люсь, знаешь, что? Это бамбук…
– Сама ты бамбук! Я тебе говорю, что ты очень хорошо сегодня выглядишь…
– Что, заметно? – притворно удивилась Рита.
– Еще бы! Классный прикид, волосы… что ты сделала с волосами?
– Да так, немного феном уложила… Люсь, скажи мне честно, как подруга – в меня можно влюбиться?
Люся окинула подругу строгим критическим взглядом.
– Можно, – авторитетно сказала она. – В таком виде, как ты сегодня, очень даже можно…
– Ой, это хорошо, что ты меня поддержала, потому что есть один человек… – Рита не успела закончить, потому что Люся ее перебила:
– Так ты влюбилась, что ли? Точно… рассказывай, кто он?
Рита очень хотела, чтобы на нее обратил внимание ее незнакомец, но ей не приходило в голову, что она сама в него влюбилась. «Нет, ничего серьезного – он мне просто нравится…»
– Я и сама не знаю, – смущенно призналась Рита. – В общем, я его только с лоджии видела. Он, знаешь, такой…
– Понятно, – кивнула Люся. – Только вот что… Одного внешнего вида мало – это я тебе как знаток человеческой психологии говорю… ты должна над собой работать!
– Разве ты знаток психологии? – простодушно удивилась Рита.
– Голицына, не забывай, я потомственная актриса! А актриса обязана знать психологию, иначе как она будет передавать на сцене всякие чувства… нам Роберт Львович объяснял про систему Станиславского!
– А-а! – уважительно кивнула Рита. – Так чего же мне еще не хватает?
– Уверенности в себе. Смотри людям прямо в глаза, ничего не бойся… и походка должна быть уверенной! Ну-ка, пройдись туда-сюда…
– Да тут негде…
– Ничего, ты попробуй!
Рита неуверенно прошлась по узкой дорожке оранжереи.
– Н-да… – вздохнула Люся. – Не очень. Репетируй. И вообще, обрати внимание, как ходят манекенщицы – плечи назад, грудь вперед, голова чуть откинута…
Рита попыталась изобразить эту позу, но едва не упала.
– Ой, как же они ходят… это же неудобно!
– Сначала неудобно, а потом привыкнешь, – сурово сказала Люся. – Ладно, пошли отсюда, а то скоро физика…
В коридоре их догнал Роберт Львович.
– Чернавина, стой! Держи свой текст – только что отксерил… так, теперь бы еще Первухина найти! Кто видел Первухина?!
Роберт Львович был старичком лет семидесяти, маленьким и худеньким, с длинными седыми волосами, и он очень напоминал гнома, каким-то образом попавшего в мир людей. Но стоило узнать его получше, как сразу же исчезало ощущение того, что Роберт Львович безобидный тихий гномик.
На самом деле Роберт Львович был грозным великаном, который метал громы и молнии, если его подчиненные не выполняли его приказов. Он кричал на ребят, которые ходили в его театральную студию, он топал ногами, он ругался: «Бездельники! Лентяи! Опять не выучили свои роли!..» Когда-то Роберт Львович работал в настоящем театре, где был режиссером, но потом вышел на пенсию и теперь вот руководил школьной студией.
Рита каждый раз удивлялась, замечая, как строго режиссер обращается со своими подопечными, почему еще не развалился школьный театр. Все ребята должны были давным-давно разбежаться! Но никто никуда не убегал. Даже наоборот – все любили Роберта Львовича, и о школьных спектаклях гремела слава по всему району. Однажды даже по телевизору показали отрывок из спектакля! Люся не раз говорила, что с таким руководителем можно далеко пойти.
