Причём эффективности действий западных властителей наши могут только позавидовать. Да, Стросс-Кан избежал тюрьмы, обвинения нигерийской горничной были развалены его адвокатами с профессиональным блеском. Но два скандала подряд так подорвали его репутацию, что имя пожилого донжуана было навеки вычеркнуто из списков активных политиков. Конечно, месье не заставили шить тапки на Карельской зоне. Он миленько себе отдыхает где-нибудь на вилле-яхте в Антибах. Но шансов возобновить в какой бы то ни было форме политическую карьеру у него нет абсолютно никаких. Вы будете смеяться, но современный политкорректный Запад не склонен прощать сексуальные поползновения. Особенно, если их предпринимает белый мужчина гетеросексуальной ориентации. И если такой агрессивный старичок как-то неправильно (то есть с аппетитом) посмотрит на прелести какой-нибудь дамы, которая, не дай бог, окажется негритянкой-лесбиянкой из страны третьего мира – его изничтожат всеми гуманными западными способами. У нас всё по-другому.
Наш ответ Стросс-Кану
На просторах стран СНГцарят совсем другие нравы. И отношение к допустимому и недопустимому для действующих политиков – тоже совсем другое. В суверенном Азербайджане, с которым Запад дружит, что называется, взасос, оппозиционному писателю в правительственных газетах предлагают уши отрезать. В России до этого пока не доходит, но для наших супер-мачо на вершинах власти проявить знойные мужские стати – только для поднятия имиджа пригодится. Что интересно: наши либеральные защитники гей-парадов почему-то всерьёз не реагируют на сексистское поведение одного действующего олигарха-политика, который, помнится, самолётами доступных девочек на швейцарские курорты завозил. На Западе феминистки таких политиков в два счёта спускают с вершин рейтингов (сводничество Стросс-Кана как раз в таких же вещах и заключалось). А в России – хоть бы что. А помните, как наш президент несколько лет назад отреагировал на обвинения его израильского коллеги в совершении сексуальных преступлений? «Настоящий мужик!». И ничего, что «мужик» этот отбывает срок в израильской тюрьме – у нас его, если что приголубят не хуже, чем Сноудена. А вот кое-что другое у нас не прощают. Или прощают, но очень не сразу. Ходорковскому его политические эскапады, сопровождавшиеся личными оскорблениями по адресу сами-знаете-кого, только через 10 лет простили. То есть, помиловали.
И всё-таки они возвращаются?
Сразу после выхода из мест лишения свободы Михаил Борисович отбыл в Берлин, где тут же дал два интервью самым известным оппозиционным журналисткам (Ксении Собчак и Евгении Альбац) и устроил пресс-конференцию. Какие выводы можно сделать по горячим следам?
Вполне ожидаемо, что оппозиционное движение хочет сделать из помилованного зэка как минимум символ сопротивления режиму. Вот как формулирует свой вопрос Ходорковскому Ксения Собчак: «Михаил Борисович, я не знаю, осознаете ли вы это или нет, вы – не просто человек, которого освободили. Когда в России говорят: «узник совести» – не нужно произносить фамилию Ходорковский, все сами сразу понимали о ком идет речь. Хотите вы или нет, вы – символ определенных вещей в России. Когда вы сейчас уже находитесь на свободе, вы как человек чувствуете, что рядом стоите с образом Ходорковского, который существует в головах людей?».
Вот так вот, не иначе. Узник совести. Прямо, как Солженицын. Аналогии просто напрашиваются. Ведь автора «Одного дня Ивана Денисовича» тоже выслали в Германию. Но есть один нюанс: Солженицын при всех возможных претензиях к нему никогда не обвинялся в экономических преступлениях. Узник совести – или жертва спора хозяйствующих субъектов? Почувствуйте разницу.
А что сам освобождённый узник? Намерен ли он продолжать политическую карьеру? Собирается ли возвращаться к экономической деятельности? Вернётся ли он в Россию?
Тайм-аут после отсидки
Ходорковский заявил, что не может вернуться в Россию до тех пор, пока не закрыт иск о взыскании 17 млрд, рублей, поскольку существует риск не уехать потом за рубеж.
«С юридической точки зрения судебный иск ко мне по первому делу не закрыт, Там иск на $550 млн., и по российскому законодательству это дает возможность не разрешить мне выехать за границу», – рассказал он.
По его словам, если иск будет снят решением Верховного суда, где сейчас находится дело, он будет считать это достаточным знаком, «демонстрирующим, что я могу приехать в Россию».
Ходорковский также сообщил, что не планирует инвестиционных проектов, в том числе, на Западе.
«Нефть для меня всегда была вызовом: смогу ли. Я смог! Мне не интересно повторять. Если бы мне были нужны деньги на жизнь, я бы занялся бизнесом, но сейчас на жизнь мне точно хватит, я футбольных клубов не покупаю», – отметил Ходорковский.
При этом он отметил, что не будет участвовать в каких-либо выборах в качестве кандидата. «Я не собираюсь никуда избираться», – сказал Ходорковский.
Нас пугают
Понятно, что человеку, который 10 лет отбывал наказание в российских местах лишения свободы, нужна пауза. Создаётся впечатление, что Ходорковский пока не в лучшем физическом и психологическом состоянии. Но он не производит впечатление сломленного человека. Отказ от борьбы собственно за «Юкос» вполне объясним. Михаил Борисович обладает мужеством для того, чтобы признать поражение в жёсткой схватке, которую он вёл в конце 90-х. Он вёл игру с государством, игру довольно циничную. Обстоятельства той игры известны: частью её была скупка политических партий в Госдуме с переходом к парламентской республике. А это в тогдашних обстоятельствах справедливо расценивалось как захват власти за деньги.
Единственным средством, в котором государство было конкурентоспособным с Ходорковским на тот момент, была узаконенная репрессия в рамках избирательного правосудия. Никакими другими средствами Путин тогда не располагал.
В целом Ходорковский очень аккуратно говорит пока обо всех обстоятельствах своего освобождения и о своих отношениях с Путиным. Характерно, что, говоря в третьем лице о главе государства, бывший узник используют почтительное «Владимир Владимирович». Прямо, как о лагерном куме! Но пройдёт время – и ситуация может измениться. Тем более, что Ходорковский не отрезает себе пути в политику. Так, он сказал, что дело «ЮКОСа» для него не закончено, пока за колючей проволокой остаются его сотрудники. А переход из правозащитной сферы в сферу откровенно политическую – вопрос времени и дело техники.
Поэтому карту Ходорковского могут по-разному разыграть разные силы. Запад может попробовать создать под эгидой Ходорковского своеобразное правительство демократической России в изгнании. Технологии использования такой политической игры давно известны: внутри страны цветная революция, массовые волнения – и вот вам, встречайте отца народа (аятоллу Хомейни, Вацлава Гавела, Михаила Ходорковского) у трапа самолёта, прибывшего рейсом из Берлина, Парижа, Варшавы.
