Среди западных специалистов наиболее последовательно критику частичного резервирования проводят представители австрийской экономической школы. Один из них – Мюррей Ротбардт. В своей книге «Показания против Федерального резерва» он следующим образом описывает механизм «создания» денег в условиях «частичного резервирования»:
«Пока банк в своей деятельности строго придерживается 100 % резервирования, денежная масса не увеличивается, изменяется только форма, в которой обращаются деньги. Так, если в обществе имеется 2 млн долл. наличных денег и люди кладут 1,2 млн долл. в депозитные банки, то общая сумма денег, равная 2 млн долл., остаётся неизменной с той лишь разницей, что 800 000 долл. будут оставаться наличными, тогда как остальные 1,2 млн долл. будут обращаться в виде складских расписок на наличные деньги.
Предположим, что банки поддались соблазну создать фальшивые складские расписки на наличные деньги и выдать их в виде ссуды. В результате ранее строго разделенные депозитная и ссудная деятельность банков смешиваются. Сохранность доверенного вклада нарушается, и депозитный договор не может быть выполнен, если все "кредиторы" попытаются предъявить свои требования к погашению. Липовые складские расписки выдаются банком в виде ссуды. Банковская деятельность с частичным резервированием поднимает свою "уродливую голову"»
[90].
Поясним, что в приведенном отрывке под «складскими расписками» имеются в виду депозитные деньги, т. е. новые деньги, «созданные» коммерческими банками (в отличие от наличных денег, которые эмитированы центральным банком и рассматриваются в любой стране в качестве единственного законного платёжного средства).
«Ассиметрия» кредитных и депозитных операций банков
Представленная схема операций банков с «частичным резервированием» демонстрирует ярко выраженную «ассиметрию» их активных и пассивных операций. Эта «ассиметрия» имеет следующие измерения.
1. Разная степень обеспеченности (покрытия залогом) операций:
– по активным операциям (выдача кредитов) банки требуют обеспечения, причём стоимостные оценки принимаемых кредитором залогов намного превышают суммы долговых обязательств получателей кредитов;
– по пассивным операциям (привлечение денег на депозиты) банки не предоставляют вкладчикам необходимого резервирования (т. е. обеспечения) своих обязательств (нередко величина такого резервирования в целом по депозитным обязательствам составляет лишь 10 процентов, а иногда и того меньше).
2. Разная правовая природа операций:
– пассивные операции представляют собой правовые отношения, вытекающие из договора хранения (депонирования, или депозита);
– активные операции имеют правовую природу кредита.
3. Разная срочность операций:
– пассивные операции (вклады) характеризуются тем, что деньги могут быть востребованы в любой момент (т. е. ресурсы во вкладах должны быть отнесены к высоколиквидным);
– активные операции (кредиты) характеризуются тем, что они возвращаются банку лишь по истечении срока кредита (т. е. ресурсы, связанные в кредитах, имеют более низкую ликвидность).
По-английски указанное несовпадение пассивных и активных операций по срокам называется maturities mismatch.
4. Различные подходы к стоимостной оценке:
– активы отражаются в балансе банка обычно по текущей рыночной оценке (значит, существует риск снижения стоимостных оценок активов);
– оценка обязательств (пассивов) банка, как правило, не меняется во времени
[91].
Понятно, что все эти «ассиметрии» создают риски неустойчивости банка, грозят банковской паникой и банкротствами. На такую «ассиметрию» обращают внимание многие специалисты. Предоставим слово бывшему заместителю Председателя Счётной палаты России Ю. Болдыреву:
«Важно отметить, что клиенты банка, как правило, вступают с ним в сугубо неравноправные отношения. Попробуйте взять в банке кредит, – с вас потребуют не только сведения о целях кредитования и о ваших источниках доходов, но и залог, который, в случае невозможности возврата вами кредита и уплаты процентов по нему, обернётся в доход банка. Если же вы ссужаете банку деньги (кладете их на банковский депозит), вы не только получите существенно меньший процент по вкладу…, но ещё вынуждены довериться этому банку, – никакой залог со стороны банка в вашу пользу на случай его несостоятельности и банкротства не только не предусматривается, но считается неуместным даже ставить об этом вопрос»
[92]. Последствия такой «асимметрии» больно бьют не только по рядовым вкладчикам (физическим лицам), но также по бизнесу и даже государству: «Хранение средств в банках рискованно не только для мелких и средних вкладчиков, но и для самых крупных корпораций с госучастием, а также для такого неслабенького, казалось бы клиента, как само государство.
Юрий Болдырев
Примеров пропажи госсредств в банках (уже не при их перечислении, а при хранении) – великое множество. Так, например, Счётная палата выявила, что при банкротстве одного только
Кредо-банка вместе с ним пропали более трёхсот миллионов долларов США наших государственных средств. Разумеется, никто за это не ответил, и ни с кого эти средства не взысканы, – непредвиденные, видите ли обстоятельства…»
[93].
Как ростовщики боролись за легализацию частичного резервирования
Понятно, что любое жульничество должно караться законом. Ростовщикам за многие века их криминальной деятельности удалось решить невероятно сложную задачу: они сумели почти всех (прежде всего законодателей, прокуроров и судей, а сегодня и «профессиональных экономистов») убедить в том, что «частичное резервирование» – это «норма» банковских операций. Что привлечение ликвидных ресурсов под «складские расписки» – это не просто операция по хранению золота или банкнот, а ссудная операция, которая отражается в балансе ростовщика, но при этом ссудная операция, не имеющая надлежащего обеспечения со стороны ростовщика, т. е. операция, которая заранее даёт ростовщикам право грабить своих клиентов.
Дадим слово М. Ротбардту:
