На улице был ясный день, но я не знала, который час. Я посмотрела на мой смартфон: 00:30, но я не поверила цифрам. Если бы было половина первого ночи, было бы темно. Пришло сообщение от мамы: «Все в порядке в Пензансе? Пыталась дозвониться на городской телефон, но никто не ответил. Заняты по горло, но постараемся быть дома завтра».
Я набрала: «Кажется, я в Арктике!!!» Потом посмотрела на слова, зная, что они неправильные. Я стерла сообщение и написала другое: «Да, все хорошо, спасибо! Не волнуйтесь. Надеюсь, что вы в порядке. Люблю».
Я отправила это сообщение, но потом забеспокоилась: оно прозвучало странно. Однако я и сама странная, а сообщение нормальное.
Мама прислала ответ: «Ты приняла таблетки?»
«Да», — уверенно ответила я, но оглядевшись, никаких таблеток не увидела. «Пожалуй, — решила я, — подумаю о них позже».
За дверью разговаривали люди. Они беседовали не по-английски, но мне понравилось, как звучали их слова. У них был красивый ритм.
Я открыла дверь и увидела в коридоре двоих мужчин. Оба кивнули мне, сказали: «Привет» — и продолжили разговор. Один был в голубой футболке и мешковатых шортах, другой — в свободных брюках и жилетке.
Они явно не сочли меня странной.
— Привет, — ответила я. — Где здесь ванная?
— Вон там, справа, — сказал парень в шортах. У него были черные блестящие волосы и дружелюбный взгляд.
— Справа, — эхом отозвалась я.
Справа было много дверей. Придется открывать все по очереди, пока не найдется нужная.
— Все четыре двери — это ванные, — уточнил другой мужчина, — но не все работают.
— Обычно в любое время функционируют только две, — добавил его приятель. — По разным причинам. Они меняются.
Я не понимала, о чем говорят эти люди.
— Меняются?
— Иногда одна ванная работает, иногда — другая. То лампочка не горит, то задвижка не запирается.
— О, спасибо.
Мне нужно было почистить зубы и все такое. Вообще-то мне следовало бы принять душ. Я наверняка давным-давно не мылась.
Когда я вышла из комнаты с туалетными принадлежностями и полотенцем, написав «Комната пять» на руке водостойким маркером, темноволосый мужчина уже ушел. Дальше по коридору у каждой двери стояли санки со сложенными на них яркими предметами. Я подумала, может быть, мне тоже нужно купить санки. Десятилетняя «я» запрыгала от радости при мысли о катании на санках. В Пензансе никогда не бывает снега.
Я поцеловала парня. Мне семнадцать лет. Возможно, я слишком взрослая, чтобы приходить в восторг от катания на санках.
— Мне это нужно? — спросила я светловолосого мужчину, указывая на санки. Он рассмеялся.
— Нет, если только вы не собираетесь отправиться завтра вместе с нашей экспедицией. Уверен, для вас найдется место.
— А что у вас за экспедиция?
— Мы тренируемся, чтобы стать проводниками в Арктике. Завтра мы идем в лагерь на три дня.
Я подумала, что должна восхититься этим, и надеялась, что восторг написан на моем лице. Но я не могла понять, что такое «проводник в Арктике», насколько храбрым для этого нужно быть и насколько холодно там будет.
— Который час? — спросила я у него. — Вы знаете?
Он пожал плечами.
— Около часа, думаю. Трудно лечь спать в таких условиях, верно?
— Час ночи?
— Да.
— Правда?
— Вы из Британии?
— Да, — ответила я. — Я живу в Пензансе. А вы откуда?
— Я? Из Норвегии. Многие на нашем курсе оттуда. Но мы все, разумеется, говорим по-английски: обучение идет на этом языке.
— А вы не встречали парня по имени Дрейк? — спросила я. — Он говорит по-английски. Его курс преподают на английском. Ему повезло, потому что он полный ноль в языках.
Мужчина пожал плечами.
— Нет, я о нем не слышал. Вы его знаете?
— Да, — я улыбнулась. — Я приехала сюда, чтобы найти его.
В первой ванной не закрывалась задвижка. Вторая оказалась закрытой изнутри, ароматный пар вырывался из щелей. В третьей не горел свет, окна в ней не было, поэтому пользоваться ею было нельзя. Я с облегчением открыла дверь в четвертую ванную. Свет горел, дверь запиралась, вода, когда я ее включила, быстро нагрелась. Я смыла грязь, накопившуюся с того времени, когда я в последний раз принимала ванну, стараясь не стереть надписи «Комната пять», «Я на Шпицбергене» и «5827». Я вымыла волосы шампунем и гадала, как я смогла сюда добраться. Думаю, я побывала и в других местах. Я была во Франции. В душе я была во Франции.
Нет, это мои родители во Франции, не я. Я принимала душ только в Пензансе.
Я вернулась в комнату в розовой пижаме, завернула волосы в полотенце и стала смотреть на снег. За окном явно не было темно. Если бы сейчас был час ночи, то стало бы темно.
Я приехала, чтобы найти Дрейка. Я проверила телефон и обнаружила, что я сохранила номер телефона под его именем. Поэтому я решила послать ему сообщение, но не говорить, что я рядом. Последними сообщениями мы обменивались давным-давно. Дрейк написал: «Привет, это Пейдж с телефона Дрейка. Свой потеряла. Вы в „Лампе и свистке“. Скоро придешь?»
Я тогда ответила: «Приду через 20 мин.».
Этот чат мне не понравился — я его стерла.
«Можешь прислать мне свой адрес в сообщении? — написала я. — Или по электронной почте? Мне бы хотелось кое-что тебе прислать. Флора».
Я хотела найти Дрейка и позволить ему увидеть меня стоящей под снегом. Я хотела, чтобы мы оба шли по длинной дороге навстречу друг к другу. Я хотела, чтобы мы постепенно узнавали друг друга, подходя все ближе. Я представила, как мы бежим навстречу друг другу, бежим все быстрее, пока не оказываемся друг у друга в объятиях.
Я нажала на кнопку, и сообщение улетело к нему. Пришлось повозиться, прежде чем я смогла добраться до электронной почты. Как только Дрейк откликнется — пришлет сообщение или письмо, — я сразу получу его ответ.
Было по-прежнему светло, но снегопад прекратился. Снег засверкал: должно быть, вышло солнце, хотя я его не видела. Можно было выйти погулять, но я немного устала.
Я снова проверила время — 3:00.
Я прислушалась. В коридоре ничего не происходило. Никто не разговаривал. Арктические проводники замолчали.
Было совсем светло. Я вспомнила слова Дрейка: «Мы поехали на каникулы на Шпицберген, чтобы посмотреть на полуночное солнце. Мне было десять лет, и с тех пор я хочу жить там». Вот что это было. Полуночное солнце.
Я не устала. Я устала. Я не понимаю. Я не хочу спать. Я должна спать. Мои волосы давно высохли. Утром я должна найти Дрейка. Если у меня не получится, то я буду спрашивать людей, пока не найду это место со спутниковыми штуками. Я пойду туда и буду там сидеть до тех пор, пока он не придет.
