Наверное, это была восточная шутка. Марина с Юлей расхохотались и с визгом бросились наутек. Подруги успели на вторую половину пары. Больше они никогда не видели того китайца.
Однако Марина понимала, что избавиться от слежки таким образом сейчас она не сможет.
По пути Марине попалась уже знакомая ей кондитерская. Она вошла внутрь, потревожив колокольчик. Румяный Марио, оторвав взгляд от включенного телевизора, расплылся в радостной улыбке.
— Синьорина хочет спагетти? Какой соус на этот раз? Возьмите двойную порцию.
Марина перебила его.
— Марио, у вас лучшие спагетти во всей Италии, но у меня сейчас нет времени. Здесь есть черный ход?
— Конечно, для синьорины — все, что угодно.
И он поманил ее за собой. Дверь позади прилавка вела в кухню. Там находилась еще одна дверь, за ней крутые ступеньки вниз, в подвал и длинный узкий проход. Вода хлюпала под ногами.
— Большое спасибо, Марио, — горячо поблагодарила хозяина Марина, когда оказалась на улице по другую сторону здания.
— Не за что, — весело отозвался толстяк, — заходите еще.
Знакомой дорогой Марина добралась до дома Джакомо. Она постучала в дверь, но никто не ответил. Тогда Марина толкнула дверь, и та поддалась. По всему дому разнесся скрип ржавых петель.
— Кто там? — услышала Марина знакомый голос и с облегчением вздохнула.
Джакомо без рубашки и босиком спускался к ней по лестнице, протягивал руки и обольстительно улыбался.
— Ты уже соскучилась по мне?
— Оставь свои профессиональные замашки. К тебе никто не приходил сегодня?
Джакомо помотал головой.
— Нет, я еще толком не проснулся. А кто должен был прийти?
— Хорошо бы никто. Я, кажется впутала тебя в историю. Все, с кем я общаюсь в последнее время, оказываются замешанными в одну и ту же историю. Скажи мне, ты ведь не курьер?
— Какой курьер? — переспросил Джакомо.
— Надеюсь, ты не врешь мне. Возможно, твоего дядю везут сейчас в одну из городских больниц с сотрясением мозга и переломом руки.
— А что случилось? — не понял Джакомо.
— Его били, чтобы узнать твой адрес.
Пытаясь отдышаться, Марина села на кровать в спальне и только тогда немного расслабилась.
— Но дядя не знает моего адреса. Я никогда не приглашал его сюда. Ему бы здесь не понравилось. Мыши скребутся, и все остальное…
— У тебя еще и мыши здесь.
— Да нет, их не видно, просто иногда слышно, — начал оправдываться Джакомо. — Но ты не объяснила, кому я понадобился?
— Наркотики, — выдохнула Марина.
— Что наркотики?
— Эти люди думают, что у меня целая куча героина, а передала я его тебе.
Джакомо взъерошил волосы и уставился на Марину.
— Я ничего не понял. Ты решила разыграть меня? Это такая шутка?
— Я тоже понимаю очень мало. Эта история тянется за мной из Москвы. Двоих из-за нее уже убили, причем один из этих двоих был просто случайный человек. Так и тебя теперь не за того принимают.
Джакомо перевел взгляд на Маринину сумку.
— Я сбежала из гостиницы, — коротко объяснила она. Совсем. Моя группа, наверное, будет искать меня.
— Но если это так опасно, тебе нельзя возвращаться. Я думаю, ты должна остаться у меня. Здесь полно места. Живи сколько хочешь. Конечно, не очень комфортно, но зато романтично.
— Ты в самом деле предлагаешь мне остаться? Я не кажусь тебе монстром, сеющим смерть? Джакомо беззаботно рассмеялся.
— Я спущусь в кафе и принесу горячего кофе и булочек. Устраивайся.
Джакомо просунул голову и руки в черную майку с эмблемой одного из футбольных клубов, надел кеды и, насвистывая, пошел вниз. Теперь он был похож на обычного студента. Марина осталась в комнате одна.
Днем замок Джакомо выглядел внутри гораздо веселее. Мраморный пол украшала разноцветная мозаика, а потолок — лепнина. Мебель была из светлого дерева и производила впечатление скорее старинной, чем старой. И днем здесь было тепло и сухо, почти жарко.
Марина легла на кровать лицом вверх и принялась разглядывать гипсовые античные сюжеты на потолке.
— Твой кофе остыл. Я не решился будить тебя. — Джакомо склонился над Мариной.
Марина приподнялась, не понимая, где она. Сон не отпускал ее в реальность, не давал вспомнить, как она очутилась среди паутины и пыли.
— Который час? — спросила она и сразу же все вспомнила. Соседний номер, опутанный проводами. Гондольер без сознания. И подросток-наркоман в качестве ее няньки.
— Почти четыре часа дня, — ответил Джакомо. — И градусов пятьдесят по Цельсию.
Марина недовольно поморщилась.
— Как это глупо, что я уснула.
Джакомо попытался ее утешить.
— Все это — нервы. Некоторые едят, чтобы успокоиться. Ты спишь. — Он присел на краешек кровати рядом с Мариной.
— Все еще не могу поверить в историю, которую ты мне рассказала. Я обзвонил больницы и нашел дядю. Ничего страшного, но недели две ему придется там пролежать. А значит, у меня тоже небольшие каникулы.
Марине очень хотелось умыться. Она встала и прошла в ванную. Ведра с водой были полными.
— Послушай, — закричала она из-за двери, — где ты берешь воду? Прямо в канале?
— Нет, что ты. В соседнем доме у моего знакомого мастерская.
— Тоже часовая?
— Почему часовая? — удивился Джакомо. — Он художник. Кажется, неплохой. Художник не может без воды. Его водопровод работает.
Марина скинула платье, туфли, влезла в ванную и с помощью медного ковшика и пахнущего яблоком мыла попыталась вымыться. Вода была холодной и приятно остужала разгоряченное тело.
— А что случилось с твоим водопроводом?
Марина извлекла из деревянного шкафчика с зеркальными дверцами чистую махровую простыню и обернулась ею.
Джакомо механически отпивал из ее чашки холодный кофе. Взгляд его блуждал.
— Все коммуникации в замке пришли в негодность еще во время войны. Их и не пытались починить. Владелица, настоящая старая княгиня, жила здесь со своим швейцаром и медленно умирала от туберкулеза. Пока кто-то из дальних родственников в надежде на наследство не увез ее к себе. Она очень богатая, поэтому я плачу за аренду пустяки. Для нее важно, чтобы в замке продолжали жить.
— Вот что я хочу сказать, — произнесла Марина. — В Москве я уже пряталась от этих людей. Сидела, как жук в коробочке. Но если ситуация и изменилась, то только к худшему. На этот раз я намерена кое-что предпринять. Придумай что-нибудь, чтобы меня было трудно узнать.
