– Понимаю, но ничем помочь не могу. С Лешей никакой связи нет. Вот уже восемь месяцев, как он и Настя живут в тайге у какого-то знахаря по имени Костя. Раз в неделю к ним прилетает вертолет из Новоленска, привозит продукты и все необходимое, а вот сами они с Большой землей никак не связаны.
О китайце-знахаре по имени Костя Гуров не раз слышал, а вот видеть не приходилось. Но что там делают Поповы? Поняв его недоумение, Александров объяснил:
– Понимаете, Леша сильно сдал после того, как вышел на пенсию. Работа держала его в тонусе, он чувствовал себя нужным, а сидя дома, расслабился. Мы, конечно, частенько просили его о помощи, но ведь это все равно не то. И тут у него онкологию нашли. Врачи честно предупредили, что оперироваться, конечно, надо, но вот саму операцию он может не перенести – ну, откуда у него после всего, что он вынес, здоровью взяться? И он решил, что оперироваться не будет – сколько получится, столько и проживет. Вот тогда Степан и решил отвезти его к этому знахарю – последняя надежда. Настя не могла отпустить его одного и отправилась с ним. Я лично просил губернатора Романова, чтобы он был повнимательнее с ними, так что он сам к ним летает, а потом звонит мне и сообщает, как дела. Пока вроде бы неплохо, Леша посвежел, прибавил в весе, Настя тоже получше себя чувствует.
– Фотографий случайно нет? – как бы между прочим спросил Лев.
– Не верите, – укоризненно произнес Олег Михайлович и открыл в компьютере файл со снимками: – Смотрите сами. Те, что в начале, – самые последние.
Если он рассчитывал, что Гуров благородно откажется – ну, что вы, что вы! – то ошибся. Лев подошел к столу и стал смотреть фотографии, потому что если Поповы в Якутии, то появлялся шанс для маневра. И он увидел, что это действительно Поповы и действительно зимняя тайга, уж ее-то Лев знал, набегался по ней в свое время на лыжах. И дата на снимке стояла этого понедельника!
– Ну, что? Довольны? – спросил у него Александров.
– Очень! – выразительно ответил Лев. – У нас с вами появился джокер, который побьет козырного туза Коня! – И, видя недоумение Олега Михайловича, объяснил: – Это кличка «законника», о котором я говорил. Сейчас мы ему объясним, что он был очень сильно не прав, и все закрутится совсем в другую сторону! Только бы номер его телефона найти.
А вот это была проблема! Из-за разницы во времени сотрудники администрации колонии уже разъехались по домам, и там оставался один дежурный. То, что номер сотового Коня у него есть, можно было не сомневаться, но вот даст ли? И тут пугай не пугай, а толку не будет, потому что дослужить до пенсии и в Заполярье можно, но только живому. А вот если сделать что-то поперек воле Коня, то живым вряд ли останешься. И тогда Лев решил идти от противного.
– Олег Михайлович, мне нужен номер телефона дежурного по колонии под Нижним Тагилом… – Он назвал ее номер. – Будь я на службе, мигом нашел бы, но…
Александров открыл в своем компьютере какую-то программу и продиктовал Гурову номер. Ну, дальше было проще. Лев включил мобильник, который всегда отключал, входя в здание администрации президента, чтобы его не отвлекали от разговора, мельком заметив, что ему пришло эсэмэс, и позвонил дежурному. Он представился и приказал немедленно отнести Жеребцову записку следующего содержания: «Срочно позвони. Дело касается Петровича. Гуров» – и номер своего сотового телефона.
– Не понимаю, зачем такие сложности, – недоуменно произнес Александров. – Можно было просто приказать привести этого заключенного к дежурному и все.
– Олег Михайлович, если вам интересно, я потом объясню особенности российской пенитенциарной системы, а пока просто скажу, что в «черной» зоне администрация служит для декорации, а фактическим начальником является «смотрящий», без одобрения или прямого приказа которого в колонии ничего не делается. Я мог дежурного чем угодно стращать, но он лучше уволился бы, чем приказал кому-то привести к нему самого Жеребцова – жизнь дороже.
– Но это же ни в какие рамки не лезет! – возмутился Александров.
– Как и вся наша жизнь, – развел руками Лев. – Я вас очень прошу ни в коем случае не вмешиваться в разговор и заранее прошу прощения за возможные нецензурные выражения.
– Думаете, я услышу что-то новое? – усмехнулся тот.
Они сидели, с нетерпением ожидая звонка, а его все не было. Наконец телефон зазвонил. Поставив на громкую связь, Лев включил его и тут же услышал голос Жеребцова, который издевательским тоном произнес:
– Че, Гуров? Как Петровича гнобить, так ты храбрец, а как расплачиваться, так зассал?
– С какой стати? Не мне же расплачиваться, а тебе, – спокойно парировал тот. – Я ему прямо сказал, что дел с ним больше иметь не хочу, а вот ты его подставил! Ох и подставил! Он тебе небось неслабо забашлял, чтобы ты выяснил, кто на него охоту открыл, а ты? Ты даже не напрягался, а просто назвал ему имя того, кого он и так считал своим врагом. Я уверен, что он тебе обязательно рассказывал, на кого грешит, вот ты и подтвердил.
– Фильтруй базар, ментяра! – почти прорычал Жеребцов. – Я все точно выяснил! Без лажи! Он это! И доказательства у меня есть! Вы мужика «опустили», вот он и мстит!
– Конь! Если тебя овчарка во дворе облает, ты полезешь ей мстить? Нет, ты мимо пройдешь, потому что это ниже твоего достоинства. Мы с Болотиным по сравнению с этим человеком даже не овчарки, а щенки, которые потявкали на волкодава. Ты себе даже представить не можешь, что это за человек!
– Почему не могу? Очень даже могу! Генерал фээсбэшный и президентский холуй! У меня в компьютере фотки его ксив с ноября болтаются!
Александров тут же покачал головой, показал на себя и быстро вышел из кабинета в комнату отдыха, а Гуров, чтобы потянуть время, продолжил:
– Да, он генерал-лейтенант ФСБ. А еще он и его жена пятнадцать лет проработали разведчиками-нелегалами за границей, пока их перебежчик не выдал. Они восемь лет в тюрьме просидели, но сами не выдали никого.
– Крепкий мужик, оказывается, – с уважением проговорил Жеребцов.
– Даже не можешь представить насколько! Потом их обменяли, и он работал уже здесь. Был сотрудником администрации президента, все правильно, а сейчас на пенсии. Ценили его там на вес золота! У него в личных друзьях такие люди, что ему достаточно было только намекнуть, и от нас с Болотиным следа бы не осталось. Петровича-то только краем задело, а вот я, как человек служивый, огреб по самое не хочу. Но заслуженно, с чем не спорю! Только неувязочка вышла! Этого человека восемь месяцев в Москве нет. Отвечаю! Он в частной клинике очень далеко отсюда лечится. Когда ты сказал, тебе фотографии его документов прислали?
– В ноябре, – уже без прежней уверенности в голосе ответил Жеребцов.
Тут вошел Александров и положил перед Львом два удостоверения.
– Его в это время в Москве уже давно не было, а документы он перед отъездом своему другу оставил – зачем они ему в больнице? А тот их в своем рабочем сейфе запер. Вот они сейчас передо мной лежат. Ты компьютер свой включи, и давай номера удостоверений сверим, потому что их-то не подделаешь, их для начала знать надо. А ФСБ и администрация президента как-то не вывешивают на своих сайтах информацию, у какого удостоверения какой номер.
