— Будет сделано, — ответил Мрак бодро, но по лицу
Олега понял, что дело срочное, снова покосился на Викторию, улыбнулся виновато,
глазами указал на Олега, пусть он все и объясняет, исчез.
Виктория, вздрагивая, поднялась, сделала пару нетвердых
шагов к тому месту, где только что стоял Мрак, протянула руку и пощупала
пустоту.
— Он… он здесь был?
— Да, — ответил Олег коротко.
— А сейчас?
— Летит над Аравийским полуостровом, — ответил
Олег неохотно. — О-о-оп!… Обезвредил ядерную бомбу. Тот маньяк даже не
сообщил летчикам, что у них бомбы не просто повышенной мощности, а ядерные! Вот
сволочь… Или нет, не просто сволочь…
Вошла Тигги, прислушалась, но ничего не сказала. После паузы
Виктория спросила тихо, почти шепотом:
— Но… как?
Олег не стал выяснять, к чему относится это, ответил
напряженно:
— Виктория, мы сказали тебе не все. Все нельзя, твой
хребетик, как говорит Мрак, переломится. Извини, я сейчас разговариваю еще с
тремястами тысячами и кое-что меняю сразу в четырех разных локациях. А для меня
такой пустяк пока еще сложно. Я ведь только человек, не позволяю себе стать
больше, чем человек… хотя и очень хочется.
Мрак возник в помещении, будто разом отдернул шторку. Он
сразу же сделал шаг вперед, дышал часто, волосы дыбом, глаза разъяренные,
закричал яростно:
— Олег! Ты хоть представляешь, что они хотели сделать?
— Разбомбить мечети, — ответил Олег отрывисто. Он
тряхнул головой. — Разве не так?
Мрак тяжело рухнул за стол, дрожащими руками подгреб к себе
широкую медную чашу. Виктория, бледная и вздрагивающая, торопливо налила ему
вина. Мрак жадно выпил, бросил быстрый взгляд на кувшин, Виктории почему-то
показалось, что намеревался закусить кувшином, как сухариком, но удержался в
рамках цивилизованности, про тянул руку на другой край стола и сграбастал там,
где только что было пусто, большой кусок жареного мяса.
— Так, — ответил он. — А ты хоть понимаешь
зачем?
— Чтобы навредить, — ответил Олег. — Извини,
я сейчас заканчиваю… Так, давай. Я их всех…
— Послал?
— Нет, прекратил разговор.
— Правильно, — одобрил Мрак, — пусть отдохнут
от твоего занудства. Так вот, Олег, этот генерал, оказывается, не такой уж и
ненавистник всего арабского и мусульманского, как можно подумать. Более того,
он уже не генерал Фитцджеральд Моррисон, а Бен Юсуф-али, верный последователь
пророка Мухаммада! Да-да. Это я выяснил на обратном пути.
Олег нахмурился.
— Час от часу не легче. Тогда зачем?
— Вот видишь, — ответил Мрак невнятно, он пожирал
мясо большими кусками, рычал и с наслаждением вгрызался крепкими белыми
зубами. — При всей нашей мощи что-то не понимаем, чего-то не можем вовсе.
Виктория вздрогнула, сказала напряженно:
— Погодите… Есть одна мысль. Дикая, конечно. Олег
кивнул, а Мрак подбодрил вслух:
— Давай. Сейчас только дикие и проходят.
— Из какой он организации, узнать удалось?
— Нет, но… — ответил Мрак. Он перестал жевать, взгляд
устремился в пространство, — …но сейчас все узнаем… Та-а-ак, он один из
самых продвинутых адептов школы Омар Тефика, который проповедует необходимость
коренных реформ в исламе. За это, естественно, ему достается от шиитов и
суннитов, а некоторые экстремисты из радикальных течений даже пытались убить
Омар Тефика… Это вы знаете, пропустим… и это пропустим… Так, учился в Гарварде,
закончил Вест-Пойнт, знаком с западной философией, получил степень по истории
иудаизма, есть шесть работ по основам ислама…
Виктория выждала, когда замолчит, кашлянула, взгляды
остановились на ней, сказала напряженным голосом:
— Скорее всего, они попытались это сделать!.. Да.
Попытались именно таким образом. Это так характерно для мусульман! Но то, что
получилось у иудеев из-за катастрофы, эти пытаются сделать сами…
— Руками американцев, — вставил Мрак.
— Да, руками своих врагов. Тигги взмолилась:
— О чем речь? Виктория, говори яснее!
Виктория коротко взглянула на Олега, у того вид хмурый,
похоже, все понял и возмутился, а также очень огорчен, что, несмотря на его
мощь, так просто обвели, Мрак молчит, Виктория перевела дыхание и заговорила
как можно спокойнее и убедительнее:
— Ислам силен, но и у него есть слабое место… Нет, даже
не слабое, но которое не дает развиваться шире, стать в самом деле из мировой
религии — общемировой, что вобрала бы в себя всех и вся. Да, ислам и так
мировая религия, не надо мне показывать, Тигги, что ошибаюсь, но именно Кааба,
именно Мекка и Медина — эти священные места для всех мусульман мира, сдерживают
возможности ислама адаптироваться к местным условиям. Это христианство легко
допускает изображения Иисуса Христа в виде негра, так его рисуют в Африке, для
ислама же подобное немыслимо. Однако же если Мекка и Медина сгорят в атомном
огне, то мусульмане окажутся в таком же положении, как и иудеи, у которых
Великий Храм был разрушен тысячи лет тому, и потому у них в других странах
только синагоги, что значит — молельные дома, но никак не храмы. Храм может
быть только один, этот храм сейчас у каждого верующего иудея в сердце, все
живут верой и надеждой когда-то да воссоздать свой Храм… Вы поняли?
Тигги ахнула.
— Значит, реформаторы задумали все сделать во время
войны, да еще и руками американцев?
— Как видишь. И едва-едва не удалось, как догадываюсь.
Мрак кивнул. Он продолжал жевать, но теперь уже медленно,
часто задумываясь, останавливался.
— В последнюю секунду, — сказал он хмуро. —
Бомба была сброшена, пошла команда на взрыв.
Женщины замерли, не в силах представить человека, который
сумел бы перехватить атомную бомбу в воздухе и остановить взрыв. Это значит
остановить цепную реакцию? Немыслимо.
— Вот сволочи, — ругнулся Олег. — Даже не
знаю, что с такими делать.
Глаза Виктории сузились, но внутри похолодело.
— Ты о чем?
— Это сволочь, — ответил Олег искренне, — но
сильная и талантливая сволочь. Я говорю о генерале Моррисоне, он же, как ты
говоришь, Бен Юсуф-али. В то же время землю топчут миллионы добрых и безобидных
двуногих, которые мухи не обидели. Так вот кого оставить в этом старом мире, а
кто может идти в технологическое будущее, превращаться в зачеловека? Я,
признаюсь, пока что не понимаю.
Тигги сказала возмущенно:
— Конечно же, этот генерал — преступник!
— К ногтю его, — хмуро сказал Мрак. — Жаль,
не успел. Но это можно и сейчас…
— Сиди, — сказал жестко Олег. — Когда
человечество целиком из овец, тоже не есть здраво… Виктория, как второй чип?
