Тигги сказала торопливо:
— Располагайтесь, как дома!.. Двери в туалет и ванную
рядом, в комнате телевизор и компьютер, линия в Интернет выделенная, а я пока
приготовлю кофе. Вам со сливками?
— Мне без, — ответил Мрак. — Но Барсику можно
со сливками.
Она изумилась:
— Он тоже пьет кофе? Такой маленький?
— Он еще и курит, — ответил Мрак гордо. — Но
не в гостях, конечно. Ладно, ему можно сливок без кофе.
— А вашему другу?
— Ему со сливками, — ответил Мрак и пояснил
злорадно: — Он у нас здоровье бережет.
— Я так и поняла, — заявила она. Улыбнулась,
смягчая резкость, все-таки хозяйка, гостей обижать — последнее дело. — У
меня, к счастью, сливки тоже есть.
— Кошачьи, — ехидно уточнил Мрак. — Мой друг
как раз любит сливки для кошек. Знаете ли, ?
Тигги просияла:
— У меня как раз они! Две упаковки!
— Ему одной хватит, — сказал Мрак. Он повел в
сторону Олега дланью: — Мы по русскому обычаю не представились, а вы из
скромности все не спрашиваете и не спрашиваете. Моего друга зовут Олег, просто
Олег. А меня — Мрак. Барсика вы уже знаете. Можно я его опущу на пол?
— Можно, можно, — заверила она. — Моя кошка
сама доброта. Вас, простите… Марк?
— Нет, Мрак, — поправил он. — Говорят, я
родился в самую темную ночь, потому так и назвали.
Тигги мило улыбнулась. Ее глаза за толстыми
стеклами-дисплеями тоже улыбались, Мрак подавил желание заглянуть в программу,
хоть и любопытно, какими же она их видит, Олега, понятно, сухим чинушей, а его,
Мрака, наверняка рыцарем в серебряных доспехах?
Она поспешила на кухню, Мрак окинул взглядом книжные полки,
хмыкнул. Тигги услышала, обернулась в дверном проеме, взгляд стал
встревоженным:
— Что-то не так?
— Какой широкий разброс, — отметил Мрак с
осторожностью. — Я решил было, что вы красивая, а теперь…
Она чуть отклонилась, бросила взгляд в зеркало на стене в
коридоре.
— Теперь вы так не думаете… Ой, а синяка-то и нет! Я
думала, такой кровоподтек будет!.. Как удачно, а мне казалось, что пол-лица
занемело. И губы почти в порядке… Странно как-то.
Олег поинтересовался:
— Отсюда троллейбусная остановка далеко?
— Да, к сожалению. Но рядом с домом маршрутная стоянка.
Почти рядом… вы не думаете, что стоит заявить в милицию?
Мрак отмахнулся великодушно.
— Не стоит. Они свой урок получили. Больше не выйдут на
такую охоту.
— Уверены?
— Уверен, — ответил он. — Вот почему-то
уверен.
Она бросила быстрый взгляд на его грубое мужественное лицо,
не нашлась, что ответить, спросила после неловкой паузы:
— Судя по этим книгам, вы решили, что я не красивая, а
напротив — умная?
Мрак засмеялся:
— Нет, просто по книгам бывает легко угадать профессию
хозяина. А по этим книгам… гм…
— Я гуманолог, — сказала она. Встретив его
удивленный взгляд, пояснила: — Просто гуманолог, не слишком известный, хотя
пару работ уже опубликовала в академическом издании, а два десятка — в Сети.
Ладно, обо всем позже. Сейчас — кофе!
— И сливки!
— Да, извините, и сливки. Для Барсика и вашего… Друга.
Она исчезла на кухне, Олег буркнул:
— Ну и зачем это тебе?
— А просто так, — ответил Мрак. Добавил: — Если гуманолог
— это то, что я думаю, то ее бы с Яфетом познакомить! Оказывается, уже и
профессия такая есть.
Из кухни вкусно запахло, к аромату кофе добавился запах
поджаренных гренок, Мрак уловил и дивный аромат яичницы с ветчиной, эта Тигги
не последняя дура, понимает, что кофе, конечно, интеллигентно и светски, но
двое мужчин не откажутся, еще как не откажутся и от чего-то к этому самому
кофию.
Глава 6
В дверном проеме появился столик на колесиках, на двух
широких тарелках поджаренная на скорую руку яичница с ветчиной, хлеб и тонко
нарезанные ломтики сыра.
— А кофе сейчас будет, — предупредила она, —
это вам пока что, чтобы скрасить ожидание. Да вы сядьте же! А то мне неудобно
все время задирать голову, вы такие большие… Барсику я налила в тарелочку
сливок. Там, на кухне.
Мрак подхватил Барсика и понес искать кухню, Олег
понаблюдал, как она ловко переставляет с тележки на стол, поинтересовался:
— Гуманолог — это не то, что гуманист? Или гуманитарий?
— Мы изучаем человека, — объяснила она
мягко, — просто человека. Нет, мы не биологи, не антропологи, мы
гуманологи… как бы вам это объяснить…
Появился Мрак, с ходу подцепил со стола крохотный
бутербродик, настолько нежный, что может растаять в пальцах, как снежинка на
горячей ладони, сказал нахально:
— На пальцах! Мне только на пальцах. Олегу можно и в
терминах, но мне — на пальцах.
Она кивнула, на Олега даже не посмотрела, не может простить,
что не бросился Мраку на помощь, сказала тем же мягким голосом:
— Была только одна форма жизни, в смысле, человеческая
форма, как и форма разума, а когда что-то доступно в наблюдении только в одном
числе, сами понимаете, какие могут быть сравнения, какие выводы?..
Мрак, не чинясь, взял второй бутербродик со стороны Олега,
мол, ему на ночь есть вредно, бросил на него быстрый взгляд, тот тоже
насторожился, спросил недоверчиво:
— Это вы о ком? О зеленых человечках с НАО? Она
засмеялась.
— Нет, все проще. Гуманология рассматривает человека в
ряду не только внеразумных форм жизни, но и внебиологических форм разума…
нет-нет, никаких зеленых человечков!.. просто назревает переход людей в другие
формы, вам в это трудно поверить, но технологический прогресс ведет к тому, что
уже скоро появятся киборги, роботы, разумные компьютеры… Да, их еще нет, но мы
должны быть готовы, должны понять, что же это такое: отличие от других форм
разума. Вы могли заметить, что компьютеры все больше овладевают традиционными
областями человеческой деятельности…
Мрак подумал, облизал губы, проговорил с глубокомысленнейшим
видом:
— Экология возникла, когда природа начала исчезать. А
страсть к изучению первобытных племен у людей появилась, когда их почти не
осталось. Верно? Потому сейчас индейцы с каждым фильмом все красивее,
благороднее, наделены великими мудростями…
Она засмеялась:
— Вы ухватили суть очень точно. Точно так же и
современный человек, даже если он суперпуперакадемик, будет рассматриваться в
области экологии и первобытных племен. Современность будет уже не совсем…
нынешняя, скажем мягко. В техносоциальной среде грядущего человек будет
становиться все более лишним, чуждым, как сейчас был бы чужд на улицах Москвы
пещерный дикарь с каменным топором. Так и мы, современные люди, будем
восприниматься как рудимент древней и пройденной стадии развития интеллекта.
Такой же дикой, или, если хотите, полудикой, но промежуточной между природой и
техногенной культурой. Я вижу, вы запечалились? Погрустнели?.. Не надо так
смотреть, это произойдет еще не скоро. Возможно, через сто лет, но никак не
раньше чем через семьдесят — восемьдесят.
