Да, нанотехнология уже на марше, ассемблер вот-вот создадут.
А как только созданный приступит к самокопированию, тогда туши свет, мир пойдет
вразнос, если заранее не вогнать его в очень узкий туннель, откуда ни вправо,
ни влево, ни даже вверх или вниз. Все, что создается человеком, тут же
приспосабливается для военных действий, а нанотехнология куда страшнее всех
крылатых ракет и атомных бомб, страшнее даже террористов, вооруженных атомными
бомбами. Армия микроскопических убийц, которых не засечь никаким радаром, легко
пересечет любые границы, а заводы по производству таких боевых киборгов будут
меньше картонной коробки из-под пары кроссовок, тут уж никакая комиссии ООН по
разоружению не обнаружит!
Он нахмурился, вспоминая, какой вой подняли правозащитники,
когда сообразили, что вот она, настала эра, можно записывать себя в компьютер
или же впускать в кровь крохотные ассемблеры, настолько крохотные, что в сотни
раз мельче кровеносных телец, зато эти механические штучки могут устранять все
неполадки, делая, таким образом, организм абсолютно здоровым, вечно молодым и
бессмертным.
Вой поднялся не потому, что плохо, не все правозащитники
полные идиоты, среди них есть и не совсем клинические случаи. Эти напирают на
то, что не все смогут воспользоваться всеми возможностями! По крайней мере, не
сразу, а только потом, когда их станет много, когда все подешевеет. А
правозащитникам подай все так, чтобы одинаковый доступ к благам имел и
подвижник, который всю жизнь работает без выходных и отдыха по четырнадцать
часов в сутки, и абсолютный лодырь, живущий только на пособие по безработице,
пропивший из дому все и вся.
Бред, конечно, и сейчас богатые покупают огромные плоские
экраны на всю стену, а бедные довольствуются ЭЛТ-кинескопами, у богатых
оптоволокно, а у бедных простая выделенка, а то и старинный диалап, богатые
ездят отдыхать к теплым морям на собственные виллы, а бедные к себе на дачу за
городом. Все это понятно, с этим устаканилось. Хотя богатых по-прежнему
ненавидят, особенно в России, однако настоящий накал страстей будет, когда дело
коснется не жалкой разницы между стареньким и шикарным, а выбором: кому жить
дальше, а кому умереть. Ужас для тех, кому умирать, еще и в том, что их уж
точно никто не возьмется восстанавливать. Понимают, что Коперника восстановят,
Пушкина восстановят, даже пепел Джордано Бруно сумеют собрать и восстановить из
него мятежного гения, а вот они, всю жизнь прикладывающиеся к бутылке да
мечтавшие оттрахать жену соседа, — кому нужны? Остается только набрать
камней и пойти по-пролетарски громить исследовательские центры и фабрики по
производству ассемблеров. Если не всем, то пусть тогда никому…
— Взять на заметку, — пробормотал он. — По
всем данным, они уже готовы перейти от криков и лозунгов к делу… Боюсь, Яфет не
справится. Даже со всеми Тайными.
Глава 7
Лежа на раскладушке, он вдыхал свежий ночной воздух, слушал
затихающие шумы большого и бестолкового района, вспомнил, что уже ночь, в это
время люди спят, у них вообще затихает мозговая деятельность, кроме самой
низшей, они должны лежать в постели примерно семь часов, а без этого — без сна
— вообще неполноценные существа, так что, пока он играет роль человека, тоже
должен лечь и сделать вид, что спит. Впрочем, это нетрудно.
Заскрипел диван, это поднимается Мрак, ну, естественно, не
может обмануть ожиданий женщины. Спасенной женщины. Если откажется, она ощутит
себя виноватой, как бы не отблагодарившей, а так утром будет лучиться тихим
блаженством, мол, сделала все, чтобы ее спаситель был счастлив.
Повернулся на другой бок, намеревался всю ночь лежать вот
так и мыслить, мыслить, но легко и просто начал проваливаться в сон, хотя не
чувствовал усталости или потребности во сне… однако же сонливость угнетала,
путала мысли, потом вспомнил, что уже трое суток без сна, а ведь он человек,
раз уж старается не покидать эту биологическую структуру…
Сознание затуманилось, он все еще чувствовал, что лежит на
раскладушке, в соседней комнате Мрак обнимает женщину, однако почти так же ярко
проступили и дивные фигурки из созвездий, прошла оранжевая волна сжатого
пространства, звезды задвигались, как отражение в темном озере, куда бросили
камешек.
Густой и нечеловеческий голос произнес нечто, Олег не понял,
слова сразу со всех сторон, словно само пространство говорит с ним на своем
языке, что и не язык вовсе… но и не телепатия, хотя теперь все непонятное —
телепатия…
Его пронизал черный, гасящий разум ужас, смешанный со
щенячьим восторгом. С ним заговорила Вселенная! Ну, может быть, не с ним, но он
слышал ее голос… если это можно назвать голосом, он слышит!..
Голос, даже не голос, а глас, звучит ровно и торжественно,
он не обращается именно к нему, такую малость кто заметит, он вещает, как
говорили в старину, не ждет ответа и не рассчитывает на ответ, нет таких, кто
мог бы ответить, он просто доводит до сведения всех-всех, кто способен услышать
и понять.
А потом вместо угасающих звезд проступил красный мир, в
котором просвечивают подрагивающие сгустки, исполинские волокна, Олег сделал
усилие и поднял веки, зажмурился, чихнул от солнечного луча, щекотавшего
ноздри. Все-таки проснулся человеком, значит, даже подсознательно чувствует в
себе основу человеческую… Или же дают себя знать тренировки, когда он подчинял
новые возможности железной воле, чтобы даже во сне не выползли, не проявились,
пока он в бессознательном состоянии.
Зябко поежился, представив себе, что, просто потянувшись во
сне, мог бы снести половину города или вызвать к жизни вулкан, а чихнув на
полную мощь — землетрясение в девять баллов, жуткий ураган, а то и вовсе весь
этот материк, как когда-то Атлантиду, в океан…
Потянулся сладко, чисто по-человечески, прислушался, как
потрескивают отдохнувшие и распрямившиеся суставы, рывком вскочил, заставив
жалобно пискнуть раскладушку. В комнате на диване никого, даже не смято,
правда, со стороны кухни под дверную щель протискиваются, обдирая спины и
повизгивая, приглушенные голоса, однако вкусных запахов пока не слышно,
спаситель и спасенная тоже только что встали. Мрак, похоже, так и не понял, что
именно потянуло его с такой силой к этой женщине, что ощутил в ней настолько
аттрактантное, что не хочет отпускать…
Он вздохнул, природа, при всей кажущейся безграничности, на
самом деле оперирует очень малым набором ДНК. Вот прямо сейчас на планете можно
отыскать абсолютных двойников, а если взять древние эпохи, то сейчас по улицам
Москвы спешат на работу рамзесы, тутанхамоны, пифагоры, точно такие же сейчас
засыпают перед телевизором по ту сторону океана. Мрак то ли не понял, то ли
подсознательно не позволяет себе осознать, кто именно эта Тигги, чья она точная
копия, уж слишком много у него с тем образом горя и радости, страданий и
взлетов.
Весь подоконник на балконе заставлен пластмассовыми
горшочками, цветы поворачивают листочки навстречу солнечным лучам, похожие на
эстонских улиток, такие же быстрые, с толстенькими стеблями. Он потрогал листья
пальцем, стараясь вспомнить название. Вроде бы герань, хотя у герани должны
быть листья чуть мельче… Или все-таки герань, просто за тысячи лет
видоизменилась, не только человеческий вид движется от мутации к мутации…
