Солнечный свет пронизал листок, делая его прозрачным. Жилки
выделились темным, а сам лист разделился на крохотные вздутые подушечки,
похожие на целлофановые пакеты со сладким соком. С нижней стороны листа,
прячась от жгучих лучей, пристроилось целое стадо тлей. Солнечного света
хватало, чтобы, даже пронзив толстый мясистый лист и оставив в нем половину
своей проникающей мощи, высветить и тлей, сделать их полупрозрачными.
В комнате послышались шаги, Олег не стал оборачиваться, от
Мрака распространяется то чувство, которое древние греки назвали бы гармонией
со всем миром.
— Как спалось? — поинтересовался Мрак ехидно.
Волосы на голове и груди блестят, как покрытые лаком, а на ресницах и бровях
еще крохотные жемчужные капельки. В то же время на его коже все еще сохранились
частички женского тепла, ее запах молодой и здоровой самочки, но мыслями он уже
здесь, готов к деяниям. Олег не отрывал взгляда от толстеньких неуклюжих
пузырей с соком, крайне нежных, которых губит и жара, и холод, и ветерок, и
все-все хищники, которые только ходят по таким листьям. Мрак, не понимая, что в
тлях интересного, всмотрелся, Олег сказал наставительным тоном:
— Ну вот посмотри на эту… На которую и так смотришь.
Смотри, как пьет сок, как медленно… очень медленно ползет, едва-едва
переставляя лапки, на другой участок листочка. А теперь представь себе, что эта
тля овладела нуль-переходом. Вот она и оказалась где-то в Бразилии на роскошном
дереве, на зеленом листочке. Перевела дух, попила соку, чтобы восполнить запас,
у нее на это уйдет полдня, потом сделала второй. На этот раз оказалась, скажем,
в Австралии. Снова попила соку, отдохнула, набралась сил, прыгнула… Теперь в
Новой Зеландии. И нигде не обнаружила других тлей. Но она будет дурой, если
скажет, что на всем этом пространстве, которое она пересекла, тлей нет. Они
могут быть на соседнем дереве, на соседней ветке, даже на соседнем листочке!..
Вот так прыгаем и мы. С той лишь разницей, что наша Вселенная в миллиарды
миллиардов раз больше, чем земные просторы для тли. Мрак посмотрел-посмотрел на
тлю, почесал лоб.
— Дурью маешься… Какая Вселенная? Там Тигги такую
яичницу жарит!
— Снова яичницу? Мрак обиделся:
— А что, должна была предвидеть, что вломятся два
голодных крокодила?…
— Кстати, как там наш Барсик?
— Мог бы и раньше спросить, — ответил Мрак
язвительно. — Там такой рыжий котяра, вдвое больше нашего щеника! Я даже
ночью вставал проверить, не сожрал бы нашу лапочку…
— Он же Барсик, — возразил Олег. Глаза его на миг
стали отстраненными, прислушался, в тот же миг в прихожей раздался
звонок. — Пойди открой!
Мрак возразил:
— В чужой квартире? Неприлично.
— Тигги возражать не будет, — заверил Олег.
— Ты кого-то ждешь?
— Я кое-что заказал по Интернету, — объяснил Олег.
Мрак поспешил в прихожую, крикнул Тигги, чтоб не покидала плиту, сам справится,
начал отпирать многочисленные замки, стараясь понять, что же заказал Олег:
оружие, географические карты, пособие по достижению нирваны в городских
условиях или же последние монографии по ядерной физике.
По ту сторону двери пыхтел взмокший парень в форме
рассыльного, в руках две огромные корзины. Ноздри Мрака уловили безумно
дразнящие ароматы хорошо приготовленного мяса, запеченной рыбы и чего-то еще
вкусного,
— Ваш заказ? — спросил парень вопросительно.
— Мой! — заорал Мрак счастливо. — Ну, Олег,
ну удружил!.. Думал, ничем меня уже не удивишь… Сколько с меня?.. Только-то?
Держи, здесь без сдачи.
Тигги ахнула, когда он ввалился с грузом на кухню и принялся
доставать из корзин блюда в судках, бутылки очень дорогого шампанского,
огромных омаров, лангустов, всякие диковинки, которые никогда не доводилось
видеть.
Сразу же примчались Барсик с рыжей кошкой, которая,
оказывается, тоже Тигги, только не Инна, начали путаться под ногами. Кошка
требовательно сказала, а Барсик подпрыгивал и просился на ручки.
По кухне потекли ароматы дивных стран и заморских кухонь.
— Откуда все это? — воскликнула Тигги потрясенно.
— Олег догадался, — объяснил Мрак
счастливо. — Это я, тупой, даже не сообразил… а он у нас умный. Все
понимает! Прям как человек.
— Но это же баснословно дорого, — прошептала она.
— На эти пустяки не обращай внимания, — ответил он
с понятной неловкостью очень богатого человека перед не настолько богатыми.
Утешил торопливо: — Скоро всем это будет доступно… Только бы захотели.
Он вызвался расставить блюда, получилось хреново, зато
тарелок оказалось втрое больше, чем принесено, чего опять же ошалевшая от
счастья Тигги просто не заметила.
А Мрак доставал и доставал из пакетов разносолы, жареное и
печеное, уже заставил стол в большой комнате, а в корзине все не уменьшается,
уже начал тревожиться, наконец пошли всякие там ананасы, апельсины, персики,
хурма, грейпфруты, огромные гроздья отборного винограда, всем этим занял другой
стол и подоконник, вторая корзина исторгла не меньше двух дюжин бутылок
шампанского. К счастью, потрясенная Тигги просто не врубилась, что в таких
емкостях поместится разве что треть всего выложенного.
Не дав опомниться, Мрак холодные закуски выставлял сразу на
столешницу, Олегу поручил открыть шампанское, Тигги посоветовал украсить блюда
зеленью. Она умчалась на кухню резать спаржу, Мрак одним глазом косил на стену,
один из квадратов превращен в экран, там беззвучно мечутся жертвы очередной
железнодорожной катастрофы. В последнее время скорость поездов резко возросла,
из-за чего при любом столкновении или теракте жертв все больше и больше.
Олег заметил, как темнеет лицо Мрака, а дыхание учащается,
усилием воли переключил канал на, но там показывают кровавую резню в Анголе, а
на двух соседних вытаскивают уцелевших из-под развалин рухнувшего здания в
Лос-Анджелесе.
— Да что же это такое, — вырвалось у Мрака. Олег
сказал предостерегающе:
— Не кипятись. Их семь миллиардов.
— Не их, а нас, — огрызнулся Мрак. — Это мое
племя!
— И мое тоже!
— Насчет твоего — не знаю. Не вижу. А я должен
смотреть, как они гибнут… даже не успевая понять, за что, почему?
Он отшвырнул пустую корзинку, брови грозно сошлись на
переносице, прошелся по комнате, сжимая кулаки. Олег тяжело вздохнул, Мраку
показалось, что волхв горбится под неподъемной человеку тяжестью, а когда Олег
обернулся, лицо было искажено горячим сочувствием и страданием.
— . Это слыхал?
Мрак отмахнулся:
— Да что-то краем уха. Ну и что?
— . А это?
Мрак сказал раздраженнее:
— Да что-то помню смутно, если слова не перевираешь.
