Мрак в задумчивости посмотрел на кубок, превратил в
тонкостенный фужер, затем в серебряную чашу работы Буаноджело, вздохнул и
распылил в воздухе.
— Как ты любишь говорить гадости!
— Это не гадость, — буркнул Олег.
— А что?
— Это контур новой задачи. Или указатель на новую
ступеньку.
Мрак смолчал, только зыркнул исподлобья. Когда Олег говорит
вот так, словно рубит железо, это серьезно и, хуже того, уже первый шажок к
тому, что начнется постепенное и мучительное всползание на эту самую новую
ступеньку, которая окажется вовсе не ступенькой, а целым пролетом, а взбираться
без всяких ступенек по отвесной стене, царапая и обдирая ногти и когти души,
орошая кровью психики, теряя старые истины, что там наверху уже не истины, а
иллюзии и всякие там предрассудки средневековья… да, с какой-то высоты и вот
это все — средневековье. Даже окружающий мир с его технологической мощью —
средневековье, а даже их неслыханные возможности — дикость, средневековье,
пещерность…
Он очнулся, услышав злой голос Олега:
— …беда в том, что скорость прогресса зависит, увы,
всего лишь от финансирования. Остальное есть: и умы, и руки, и желание. Но
львиную долю всех инвестиций занимают вливания в такие ну просто необходимые
для жизни отрасли, как производство особо увлажняющих кремов и туши для ресниц…
А если еще начинается свистопляска с падением цен на нефть или что-то подобное,
то в первую очередь урезается финансирование науки, а не разработка новых
препаратов, усиливающих потенцию!
Мрак фыркнул:
— Ну, ты даешь!.. Понятно же, что для человека важнее.
Олег не ответил, кивнул на экран. Шла передача из
Массачусетского университета, перед журналистами выступал профессор Ройтер, его
фотографировали наперебой, а он картинно рассказывал, что им практически
удалось создать искусственный интеллект. Среди журналистов поднялся возмущенный
крик, пришлось оправдываться и объяснять, что под этим термином имеется в виду
не сам ИИ, а скорость вычислительных машин, что сравнялась со скоростью работы
человеческого мозга в целом. Этот искусственный интеллект, который они называют
ИИ, способен решать те же задачи, что решает квалифицированный инженер…
В этом месте журналисты с облегчением перевели дух, но
Ройтер виновато добавил, что ИИ решает эти задачи в миллион раз быстрее. С его
помощью в институте начинают моделировать и строить ИИ нового поколения, что
будет не только решать в триллион раз быстрее, но у него появятся новые
аналитические возможности… а с помощью того ИИ построят еще более навороченный
ИИ. А уже с его помощью, нет, с его помощью уже не построят, тот сам будет
проектировать и строить более совершенную модель, так что можно рассчитывать,
что финансирование наконец-то достигнет тех же величин, что отпускается на
разработку и производство новых видов губной помады.
Мрак выслушал, буркнул:
— Ну, наконец-то… Теперь все ускорится. Олег спросил
скептически:
— Так ли уж сильно? В него вложили труд трех тысяч
разработчиков и восемьсот миллиардов долларов!.. Второй такой в ближайшие
два-три года не потянуть.
— Он же обещал, — возразил Мрак, — второй
строить с помощью первого ИИ! Достаточно создать один, остальные можно просто
копировать или загружать в другие компы, достаточно мощные. А то еще проще:
копировать отдельные звенья, что добились наибольшего успеха. Это наш мозг не
расчленить, а искусственный интеллект — запросто! Будут копировать отдельные
части, совмещать в новое целое. Понятно, что это и будет тот самый пугающий
обывателя сверхинтеллект, который якобы обязательно восхочет истребить
человечество.
Он криво усмехнулся, давая понять Олегу, что шутит, иначе не
врубится, да и так может не врубиться, вон как нахмурился. Олег в самом деле
нахмурился, сказал серьезно:
— Еще неизвестно, захочет ли этот ИИ конструировать ИИ
нового поколения… Ладно, это не так важно. А вот тебе новость из Детройта, там
только что закончили конструирование управляемой машины в области
нанотехнологии, назвали. Правда, атомами эта не двигает, больно крупновата, да
и вообще не из металла, а из синтетических молекул ДНК, зато может строить
новые молекулы и проводить операции на молекулярном уровне.
Мрак переспросил настороженно:
— А размеры?
— Да поменьше этого шкафа, — объяснил Олег. —
Если ввести в кровь, то сама пойдет по кровеносной системе. По пути будет
изничтожать микробов, а кровеносную систему чистить от отложений холестерина.
Тебе придется лететь туда, убедить ученых провести первый опыт… Ладно, не
первый, у них уже закончилась третья серия экспериментов, провести первое
лечение.
Мрак посмотрел с-осторожностью.
— Заболел кто-то очень важный? — Да.
— Чей-то президент? Олег сдвинул плечами.
— Что нам президенты? Всего лишь чиновники, избранные
на определенный срок. Заболел очень важный человек. Действительно важный!
Мрак сказал нетерпеливо:
— Не тяни кота за лапу. Кто?
Олег произнес с несвойственной для него торжественностью:
— Ганс Флорман.
Мрак дернулся, чуть не выронил чашку из рук.
— Ганс… тот самый? Глава антинанотехнистов? Так пусть
же мрет поскорее, нам только лучше!
Олег покачал головой, в глазах сама кротость, а когда
заговорил, с языка капал елей, густо перемешанный с ядом:
— Какой ты грубый, ведь каждая жизнь бесценна… особенно
жизнь противника на таком ключевом посту!
— Что у него?
— Рак, — ответил Олег лаконично. После недолгой
паузы добавил: — Слишком увлекся своей алармистской деятельностью, а последние
полгода вообще постоянно в разъездах, все сколачивал оппозицию по всему миру,
вот и запустил по некуда. Спохватился, когда начали мучить боли в пищеводе, уже
не может глотать. Рак желудка, метастазы везде-везде… Сейчас врачи предлагают
трубку в пищевод, это раздвинет опухоль, можно будет глотать, смерть отсрочит
на два-три месяца.
Мрак встал, в волнении прошел по комнате. Кулаки сжимались,
время от времени с силой впечатывал правой в ладонь левой, звук получался
смачный, мощный, шлепающий, даже эхо отзывалось испуганно и почтительно.
— Операция, химиотерапия, облучение… Все бесполезно?
— Да, — ответил Олег. — Слишком запущено. Ему
даже не стали рекомендовать. Теперь только обезболивающее.
— А что, эта сможет лечить рак?
— Ее в первую очередь и строили… правда, не лечить, а
убирать раковые клетки. Во всяком случае, строили на деньги, отпущенные из
бюджета для противораковых исследований. Кроме того, может после недолгого
перепрограммирования, это все дистанционно, не вытаскивая из тела,
ремонтировать поврежденные клетки. Проще говоря, омолаживать организм.
