Я рад. Ты можешь старика поздравить.
Вот лист, где бедствий тяжкая пора
Навек избыта росчерком пера…
Объявлено: означенный купон –
Ценою в тысячу имперских крон.
Бумаге служат в качестве заклада
У нас в земле таящиеся клады.
Едва их только извлекут на свет,
Оплачен будет золотом билет.
Император не помнит, чтобы подписывал подобную бумагу, но казначей ему напоминает, как это было:
Ты подписал билет собственноручно,
Когда, одетый Паном на балу,
Остановился с канцлером в углу.
Мы с ним для нужд общественного блага
Тебя просили подписать бумагу,
И эту подпись короля вчера
Размножили несчетно мастера.
Чтоб сделать дело доброе мгновенным,
Мы отпечатали по разным ценам
Билеты казначейские в дукат,
А также в десять, тридцать, пятьдесят.
Восторг на улицах неописуем,
И вместе с населеньем мы ликуем.
При имени твоем уже и так
Одушевлялся радостью бедняк,
Теперь, под казначейскою печатью,
То имя стало знаком благодати.
Император несказанно удивлен:
И вместо золота подобный сор
В уплату примут армия и двор?
Я поражаюсь, но не протестую.
Смотритель дворца подтверждает, что спрос на банкноты – ажиотажный:
Беглянки разлетелись врассыпную.
Бумажек не вернуть уж. Первый вал
Вкатился с улиц в лавочки менял.
Там разменяли каждую кредитку
На золото с положенною скидкой.
И деньги потекли из кошелька
К виноторговцу, в лавку мясника.
Полмира запило, и у портного
Другая половина шьет обновы.
В трактирах – людно, стук тарелок, чад,
Все: «Пьем за императора!» – кричат.
Ему поддакивает Фауст:
Твоя земля таит без пользы тьму
Сокровищ, не известных никому.
Мысль самого высокого полета
Не может охватить богатств без счета.
Восторженный мечтатель и фантаст
Понятья никогда о них не даст,
Но дальновидный риска не боится
И в безграничность верит без границы.
А Мефистофель делает настоящий экспресс-анализ преимуществ банкнот перед металлом и продолжает талдычить об их обеспеченности:
С билетами всегда вы налегке,
Они удобней денег в кошельке.
Они вас избавляют от поклажи
При купле ценностей и их продаже.
Понадобится золото, металл
Имеется в запасе у менял,
А нет у них, мы землю ковыряем
И весь бумажный выпуск покрываем,
Находку на торгах распродаем
И погашаем полностью заем.
Опять мы посрамляем маловера,
Все хором одобряют нашу меру,
И с золотым чеканом наравне
Бумага укрепляется в стране.
Император, как в сказке, где за спасение царевны давали полцарства, вознаграждает гениальных авторов схемы, Фауста и Мефистофеля, назначая их заведовать и недрами, и казной:
Благополучьем край обязан вам.
По мере сил я равным вам воздам.
Даю вам на храненье наши недра,
Заведуйте статьею этой щедрой.
Разметьте на поверхности земли,
Где надо рыть, где клады залегли,
Вдвоем казной заведуя, без шума
Копите государственные суммы,
Чтобы у нас в гармонии одной
Слились подземный мир и мир земной.
А придворные мечтают, на что они употребят свалившееся с неба богатство:
Один паж: «Я зачащу к знакомым на пирушки».
Другой паж: «Цепочку и кольцо куплю подружке».
Камергер: «Запью еще сильнее, но с разбором».
Другой камергер: «Сыграю в кости с новеньким партнером».
Титулованный землевладелец: «Я замок выкуплю из ипотек».
Другой титулованный: «Я средства округлю на весь свой век».
Понятно, что горькие плоды аферы рано или поздно скажутся, но пока при дворе царит эйфория, устраивается бал, а Фауст как один из чародеев пользуется невиданным почетом.
Как понятно из текста, Мефистофелю удается выпуск по сути дела ничем не обеспеченных бумажных денег (ведь клады еще не найдены). В предыдущих главах я упоминала, что Маккей относил к маниям и попытки алхимиков найти философский камень. Один из исследователей творчества Гете, современный швейцарский политэконом Ганс Бинсвангер (Нans Binswanger), считает, что Гете в «Фаусте» показал, что современная экономика – «это продолжение алхимии другими средствами
[39]» [Binswanger 1994; Binswanger 1998]. Алхимики старались создать золото, то есть богатство, путем химических манипуляций, что не сработало, а современная экономика пытается делать то же самое при помощи бумажных денег, которые ускоряют создание реального богатства. Бинсвангер видит в анализируемом эпизоде не только экономический, но и философский смысл – создание смысла за счет бессмысленных знаков. Символизм бумажных денег состоит в том, что они являются идеей, оторванной от источника смысла и стоимости. И хотя необеспеченные бумажные деньги могут породить бурную деловую активность, империя неминуемо придет к банкротству, если только золото не будет извлечено на поверхность. Иными словами, настоящее богатство создается самой природой, а не искусственными имитациями реальных ценностей. Очень актуально!
Проходит время. Скитавшиеся по миру Мефистофель и Фауст возвращаются ко двору императора. И что же они там видят? Император
…пожил всласть!
И при начавшемся развале
Несостоятельную власть
В стране сменило безначалье.
Всех стала разделять вражда.
На братьев ополчились братья
И города на города.
Ремесленники бились с знатью
И с мужиками господа.
Шли на мирян войной попы,
И каждый встречный-поперечный
Губил другого из толпы
С жестокостью бесчеловечной.
По делу уезжал купец
И находил в пути конец.
Достигло крайнего размаха
Укоренившееся зло.
Все потеряли чувство страха.
Жил тот, кто дрался. Так и шло.
Иными словами, ситуация сложилась еще более плачевная, чем до аферы с бумажными деньгами. Мы наблюдаем это же и в современной экономике – чем сильнее раздувается пузырь, тем больнее падать.
