Но он не покончил жизнь самоубийством. Ночами лежал без сна и думал. И все громче в нем говорила родовая гордость Заславских. Нет, опускаться, мириться с судьбой нельзя. Отец, дед не простят — проклянут с того света. У него были славные предки. Он вспомнил рассказы деда о сгоревших в войну записках наполеоновского офицера, о зарытом в Смоленске кладе.
Терять было нечего. Он сделает это! Фатум, да. Но судьба оставляет ему шанс в виде далекого, зыбкого, возможно, не существующего наследства. И он, Якуб Заславский, который всегда и везде был первым: в школе, в университете, в жизни вообще, — он сумеет снова стать любимцем судьбы. И Алисия вернется к нему. И дети будут гордиться отцом. Все еще будет.
На стареньком ноутбуке Якуб нашел сведения о смоленских родственниках. Он даже удивился, почему мысль разыскать этих далеких Кущинских не пришла ему раньше. Раньше собственная жизнь была интереснее, не до того было.
Начав расследование, он выяснил, что знатное еще на рубеже XVIII–XIX веков семейство Кущинских на протяжении XIX столетия растеряло почти все. Род стал уменьшаться, хиреть уже в начале столетия. Подкосила Кущинских война 1812 года, да, та самая, прославившая Адама Заславского. Их двухэтажный дом в центре Смоленска, на Блонной улице, сгорел в августе 1812-го. Имение под Красным грабили неоднократно и французские солдаты, и мужики. Крепостные частью погибли во время боев, очень жестоких в этой местности, частью поумирали от голода и болезней. Многие из тех, что остались без крова, разбежались. Поля и луга были вытоптаны, леса и постройки сожжены. Пережидавшие страшные события в своем Тамбовском имении Кущинские решили не возвращаться в Смоленск, а выжженную землю продали за копейки.
Разорение продолжалось. В середине 1870-х Кущинские — уже небогатые мелкопоместные дворяне. Они продали остатки тамбовского поместья и переселились в Воронеж, служили там учителями, мелкими чиновниками. Семья была к тому времени малочисленной. Последнего из Кущинских, Антона-Амвросия, призванного в российскую армию в годы Первой мировой, судьба забросила в Смоленск совершенно случайно. Кто знает, может, он и не знал, что его предки на протяжении нескольких столетий жили в этом городе.
Но город ему понравился. В 1918 году он поступил здесь на службу в только-только созданную милицию, вступил в партию большевиков. В 1937-м его расстреляли. В Смоленске осталась его семья, даже две семьи. Якуб разыскал в Интернете все доступные сведения о живых потомках Антона-Амвросия. Их было двое, Мария Макарова и Алексей Евлампиев.
Все, что он узнал, говорило о том, что Кущинские сильно обеднели еще в XIX веке. Выходило, что они или не нашли клад Заславского, или не смогли им воспользоваться. Вероятнее всего, что они о нем просто не знали. Вряд ли обнаружил клад и кто-то другой. Во всяком случае, упоминаний о найденном в Смоленске богатом кладе Якуб не нашел.
Нужно было ехать. Средств на такую поездку у него, конечно, не было. Что ж, потомок Заславских готов был просить подаяния, чтобы вернуться победителем и богачом.
Один из его американских приятелей, человек, которого Якуб когда-то взял на работу и многому научил, не так давно обосновался в Сан-Франциско. Благодаря семейству жены и связям дела у него шли хорошо.
Якуб не стал вдаваться в подробности — просто попросил взаймы на поездку в Европу, сказал, что должен побывать в родных краях. «Я еще вернусь победителем и богачом», — прибавил он, не подозревая, что слово в слово повторяет сказанное далеким предком.
Друг в нем не сомневался. Когда виза была готова, Якуб Заславский купил билет и сел в самолет Лос-Анджелес — Москва.
Глава 28
С кладбища Маша с Юрой поехали к нему — у него был цветной принтер. Полиция полицией, а объявления о пропаже человека все равно не помешает расклеить, хотя бы в центре и возле остановки автобуса на Тихвинке. Вот жаль, фотографии Якуба у них нет. Какой-то таинственный он, скрытный, непросто все с ним.
Уже больше недели человек в городе, приехал издалека, а не сфотографировался в Смоленске ни разу. Может, и его исчезновение связано с этим? Начали снова сопоставлять события последних дней. Елена Семеновна уже не первый раз разглядывала рисунок на листочке. Это, конечно, план, и действительно, судя по сокращениям, больше всего похоже на окрестности Свирской церкви. Но кто спрятал этот план в икону? Надписи явно польские, а икона у Маши православная. Не сходится все это, кругом нестыковки.
А как этот листок может быть связан с исчезновением Якуба? Трудно представить, чтобы этот симпатичный и умный человек залез к Маше в квартиру и уж тем более ударил ее кирпичом по голове. А какое отношение к плану имеет завитушка, так достоверно нарисованная на том же листке? Вряд ли это цепь случайностей, между этими событиями должна быть связь.
Вечером Маша собралась домой, у нее Бунька не кормлен с самого утра. Юра пошел с ней. Распечатанные объявления взяли с собой: несколько расклеят сейчас по дороге, остальные завтра. Клеили на столбы обычным конторским клеем.
У Маши снова разболелась голова. Господи, надо же было появиться в ее жизни этому загадочному Якубу!.. Надо же было ему приехать в Смоленск и сгинуть здесь! Двое суток уже, как исчез. Что, если его не найдут? В подъезде было тихо и даже довольно чисто. Маша покосилась на дверь Солнцевых — закрыта плотно. Как там Андрей один? Они же с Сашкой неразлейвода были.
Буонапарте, конечно, соскучился и проголодался. Только Маша начала ему накладывать еду в плошку, как из комнаты послышался звонок.
— Возьми трубку, — кивнул Юра, — я сам его покормлю.
Звонила Ира, соседка сверху.
— Машуня, ты где целый день ходишь, да еще больная? Тебе же лежать надо! Демочкин приходил часа в три. Андрея Солнцева искал, и к тебе в дверь звонили. Демочкин очень удивлялся, что тебя нет. То лежачая, а то вообще из дома ушла на целый день.
— Солнцева искал? — Маша удивилась. — А что с ним случилось?
— Да ничего не случилось, просто он не пришел в полицию, а должен был сегодня с утра. Вот и возникло подозрение, что скрылся. Потому как дома его тоже нет. И главное, из второго подъезда кто-то видел, как он ночью выходил, причем трезвый, представляешь? Пошел куда-то быстрым шагом, деловой такой. Демочкин сказал: как бы не сбежал.
Маша ахнула:
— Ты что, всерьез думаешь, что это Андрей Сашку?.. Не может быть! Я не верю.
— Ничего я не думаю, — вздохнула Ирина. — Я-то не думаю, а вот Демочкин думает… Сказал, что зря они его вчера не задержали. И насчет тебя спрашивал.
Да, разговор настроения никак не улучшил. Какой сегодня тяжелый день! У Маши снова разболелась голова.
— Это не Алеша звонил? Ничего там насчет Якуба не слышно? — Юрка вошел в комнату.
— Нет, это Ирина. Говорит, что не исключено, что Андрей убил Сашку. В полиции так считают.
У нее зародилась страшная мысль. Что, если в пропаже Якуба подозревают ее? Это ведь именно вокруг нее в последнее время творятся такие непонятные дела. Тут комната совсем поплыла. Маша покачнулась, чуть не потеряла сознание.
