— Скажи, Нина, а Варя тебе что-нибудь рассказывала о Валерии Михайловиче Кулике, директоре строительной фирмы, в которой она работала?
— Ну так, совсем немного. Скорее она просто упоминала о нем, причем только положительно.
— А про кого она еще рассказывала?
— Про Васю, прораба. Он в нее влюблен.
— Но Варе прораб не нравился?
— Как раз наоборот, очень даже нравился. Только… — Нина начала было говорить, но осеклась. — Вообще, там все не просто.
— А в чем сложность-то? У твоей сестры здесь есть парень? — предположила я.
— Нет. Уже нет, — с каким-то трагизмом произнесла Нина, но вдаваться в подробности личной жизни своей сестры не стала.
— Сейчас нет, но был… Так, может, это он Варю подставил? Из ревности или по какой-то другой причине?
— Не мог он подставить, — возразила Нина, причем так уверенно, что я не стала дальше развивать эту тему.
— Ладно, я не настаиваю на этом. Скажи, а Варя случайно не рассказывала тебе о своих тарасовских проблемах?
— Да не было у нее в последнее время проблем в Тарасове! Наоборот, жизнь там стала налаживаться…
— В каком плане?
— У нее наконец-то появилась стабильная работа, финансовая независимость. — При этих словах мне вспомнился вклад на тридцать тысяч рублей. — Варя столько шла к этому! Поверьте мне, моя сестренка не могла все это разрушить.
— Я верю, иначе бы не взялась ей помогать.
— А вам зачем это надо? — вдруг поинтересовалась Нина.
— Это моя работа. Я — частный детектив.
— А почему вы сразу мне об этом не сказали?
— Не решилась.
— Вам, наверное, заплатить надо. У меня есть свои сбережения, но совсем немного…
— Нет-нет, мои услуги уже оплачены.
— Кем?
— Усовыми. Это благодарность за то, что Варя нашла их потерявшуюся дочку.
— Я знаю ту историю, — кивнула Нина. — Наверное, они очень хорошие люди… Скажите, Татьяна, а есть хоть какой-то шанс, что Варю отпустят?
— Конечно, есть.
— Варенька не могла никого убить. Убийство — это смертный грех… И потом, ей в тюрьму никак нельзя…
— Это почему же?
— Потому что ей есть ради кого оставаться на свободе…
— И ради кого же?
— Ради сына, — после долгой паузы все-таки призналась моя собеседница.
— У Вари есть сын? — удивилась я.
— Да, Тимурчик, ему два с половиной годика.
— И где же мальчик?
— Ладно, я расскажу вам все с самого начала. Иначе вы ничего не поймете. — Нина какое-то время собиралась с мыслями, потом заговорила: — Варя и Рустам учились вместе в кулинарном колледже. Так случилось, что они полюбили друг друга. И на последнем курсе Варя забеременела. У нее такой токсикоз был на раннем сроке, что мама сразу обо всем догадалась и стала расспрашивать, кто отец будущего ребенка. Когда же она узнала, что Рустам, расплакалась. Он ведь другой веры, значит, ни о каком венчании не могло быть и речи. Понимаете, наши родители очень верующие люди и нас с детства учили почитать все христианские каноны. Старший брат Матвей стал священником, старшая сестра Ольга шьет одежду для священнослужителей, папа тоже при церкви, он охранник в Воскресенском соборе, а я там в хоре пою. В общем, наша жизнь должна быть примером для всех. А тут такой позор! Скрывать беременность от отца долго не получилось. Он как узнал о том, что Варя ждет ребенка, вышел из себя. Я никогда до этого не видела его в таком гневе. Потом они с матерью долго совещались, в результате у них возникло решение, которое Варю, да и меня, шокировало… До меня его тоже довели, чтобы я не повторяла ошибок сестры.
— Что это было за решение? — подтолкнула я Нину к дальнейшим откровениям.
— Папа сказал, что ребенок — это дар Божий. Раз ему суждено появиться на свет, он появится, хоть и вне брака, освященного церковью. Только Варя должна будет отправиться в монастырь, навсегда.
— А ребенок?
— Малыша наши родители собирались воспитывать как своего собственного, то есть мой племянник был бы мне как брат.
— И что же Варя?
— Ее такой расклад, разумеется, не устраивал. Она очень любила Рустама, а тот — ее, они пожениться собирались. Его родители были не против того, чтобы они расписались в ЗАГСе. Рафиковы хоть и мусульмане, но вели светский образ жизни, и их совершенно не смущало, что их будущая невестка православная христианка. А вот наш отец не желал, чтобы Варя вышла замуж за человека другой веры. Для него государственная регистрация брака вообще мало что значит, главное — это венчание. А с Рустамом повенчаться было невозможно. В общем, Варю посадили дома на ключ, отобрали у нее ноутбук, мобильник и на четвертом месяце беременности собирались отвезти к родственникам в соседний район, чтобы здесь никто ничего не узнал. О том, что она диплом не получит, отца не волновало — в монастырь и без него сестру приняли бы.
— Жестоко, — высказалась я.
— Нас в семье пятеро, и воспитывали всех родители одинаково — в строгости. Наши сверстники гуляли после школы, ходили в кино, а мы читали псалтырь, учили молитвы. Одноклассники в гости приглашают, а пойти порой нельзя — пост. Нет, конечно, пойти можно, но все подряд есть нельзя. Иногда бывает так, что постных блюд на столе вообще нет, даже вместо хлеба — готовые бутерброды. Что делать? Грешить или становиться предметом насмешек? Вот Матвей с Ольгой никогда не роптали. Они полностью оправдали надежды наших родителей. А Варя с детства имела свое собственное мнение, отличное от родительского. Она носила облегающие брючки, короткие юбки, маечки на бретельках. Из дома выходила в одной одежде, а потом у подружек переодевалась в другую и шла в школу.
— Где же она брала откровенные наряды?
— В основном перешивала, и это так ловко у нее получалось! Если бы вы видели платье, которое она сшила для школьного конкурса красоты! Между прочим, Варенька в нем стала вице-мисс нашей школы! А вообще-то она мечтала стать модельером. Правда, в Дольске можно только выучиться на швею-мотористку или закройщицу. Но швея в нашей семье уже есть — Ольга. Родители решили, что Варе надо стать поваром. Откровенно говоря, она терпеть не могла готовить, потому сопротивлялась до последнего. А потом все-таки пошла подавать заявление в кулинарный колледж и подала, — Нина интригующе замолчала, — но не на повара, а на бухгалтера… Она сказала об этом, только когда ее уже зачислили в колледж. Так что родителям пришлось смириться.
— Нина, извини меня за любопытство, а за тебя родители тоже решили, чем заниматься?
— Можно сказать и так. Но наши интересы немного совпали. Я учусь в музучилище, и мне это нравится. Только специальность меня не слишком устраивает. Если честно, то хоровая музыка уже достала! Если бы родители позволили, я бы поехала в консерваторию поступать, на факультет сольного пения, но это вряд ли… Они ни за что не отпустят меня одну в другой город, даже если бы я решила дальше регентское дело изучать.
