– Как вы ухаживаете за ними перед схваткой? – спросил Артас. Он любил животных; ему было неприятно, что над ними так издеваются.
Лангстон открыл было рот, но Блэкмур остановил его быстрым жестом. Он улыбнулся, откинулся назад в своем ложе и взял гроздь винограда.
– Ну, конечно же, мы хотим, чтобы они были перед боем в тонусе, – сказал он. – Так что за ними присматривают и ухаживают очень даже хорошо. Как вы видите, битвы проходят быстро. Если животное выживет, но больше будет не в состоянии продолжать сражаться, мы быстро и милостиво его добьем.
Артас надеялся, что ему не солгали. Мерзкое чувство в груди подсказывало ему, что все на самом деле было совсем не так, но он решил не обращать на это внимания. То чувство исчезло, когда в битву против зверей пошли люди. Пока он был прикован к действию, Блэкмур пояснял:
– Воинам хорошо платят. Можно сказать, они становятся местными знаменитостями.
А орка все не было и не было. Артас понимал почему, и был даже не против. Ведь этого он ждал больше всего – увидеть питомца Блэкмура, орка, найденного еще младенцем и воспитанного, чтобы сражаться на этой арене.
И он не был разочарован. Было очевидно, что все было лишь подогревом. Когда врата заскрипели и открылись, и огромная зеленая фигура вышла вперед, все вскочили и закричали. И Артас был среди них.
Тралл был огромен, он был велик даже для орка, ибо был куда здоровее и живее остальных орков, которых показывали Артасу в лагерях. Брони на нем было немного, а шлема не было вовсе, через зеленую кожу проступали шары сильных мускулов. Было заметно, что он неплохо держится на арене, даже лучше, чем другие гладиаторы. Зрители взорвались овациями, Тралл обошел кругом арену, вскидывая к небу кулаки, и позволяя падать на свое уродливое лицо лепесткам роз, которые обычно готовили для празднеств.
– Это я научил его этому, – гордо сказал Блэкмур. – Если подумать, это довольно странно. Толпа приветствует его, и при этом каждый надеется, что с ним будет покончено.
– Он когда-нибудь проигрывал?
– Никогда, Ваше Высочество. И этого никогда не произойдет. И все же люди продолжают надеяться, а деньги продолжают течь рекой.
Артас оглянулся на него.
– Пока королевская казна получает свой процент от вашего дохода, генерал-лейтенант, вам будут разрешено проводить подобные игры, – он снова посмотрел на орка, наблюдая, как тот заканчивал свой триумфальный обход. – Он же… полностью под контролем, не так ли?
– Абсолютно, – немедленно ответил Блэкмур. – Он был воспитан людьми, его научили бояться и уважать нас.
Как будто услышав эти слова, что было не возможно – ор толпы был просто оглушителен, Тралл посмотрел туда, где сидели Артас, Блэкмур и Лангстон. Он ударил кулаком в грудь в знак приветствия и низко поклонился.
– Видите? Это существо предано мне целиком и полностью, – промурлыкал Блэкмур. Он встал, снял флаг и махнул им, а на другом конце арены крепкий рыжий парень махнул еще одним флагом. Тралл повернулся к вратам, сжимая огромный топор, который ему на этот раз дали.
Охранники начали поднимать решетку, и, прежде чем она полностью открылась, из нее вылетел медведь размером с Непобедимого. Его мех ощетинился, сам он тут же бросился на Тралла, как будто им выстрелили из пушки, а его рев прорывался даже сквозь рев толпы.
Тралл спокойно стоял, отступив в самый последний момент и, легко взмахнув огромным топором, нанес страшный удар в бок медведя. Животное как безумное заревело от боли, кружась и разбрызгивая повсюду кровь. И снова орк выбрал выжидательную позицию, но как только зверь снова набросился на него, он ринулся в лобовую с невероятной быстротой. Оказавшись рядом с мордой медведя, он на прекрасном всеобщем выкрикнул гортанным голосом насмешку, за которой последовал взмах топора и страшный хруст. Голова медведя почти отлетела от шеи, но тот еще несколько секунд бежал, прежде чем замертво свалиться наземь.
Тралл отбросил голову зверя в сторону и издал победоносный клич. Толпа словно сошла с ума. Артас внимательно смотрел на триумфатора.
На орке не было ни царапины, и как мог судить Артас, чудовище даже не устало.
– Это только начало, – сказал Блэкмур, улыбнувшись, увидя выражение Артаса. – Сейчас его атакуют сразу три человека. При этом он должен не убить их, а только победить. Тут важна скорее стратегия, нежели грубая сила, но, признаюсь, есть что-то в том, как он обезглавливает медведя одним-единственным ударом; это всегда заставляет меня гордиться им.
Три гладиатора, большие, сильные и натренированные мужчины, вышли на арену и приветствовали противника и толпу. От Артаса не укрылось, как Тралл оценивал их, и принц задумался, а стоило ли Блэкмуру обучать своего питомца так чертовски хорошо сражаться. Если Тралл когда-нибудь сможет бежать, то он научит этому и других орков.
Несмотря на усиленные меры безопасности, это было очень даже возможно. В конце концов, если Оргримму Молоту Рока удалось сбежать из Подгорода в самом центре дворца, то Траллу не составит труда удрать из Дарнхольда.
Визит Артаса продлился еще пять дней. В один из них, поздно вечером, Тарета Фокстон заглянула в заезжий дом к принцу. Это его озадачило, ибо слуги не ответили на ее стук в дверь, еще более он был поражен, увидев, что белокурая девица принесла с собой поднос, полный еды. Судя по глазам, она была крайне удручена, но платье было таким открытым, что Артас поначалу лишился дара речи.
Она поклонилась ему:
– Мой лорд Блэкмур послал меня с тем, чтобы вы хорошо провели время, – передала она. Ее щеки запылали. Артас тоже был смущен.
– Я... передайте своему хозяину благодарность, хотя я и не голоден. Вы случайно не знаете, что он сделал с моими слугами?
– Их пригласили на трапезу слуги генерал-лейтенанта, – объяснила Тарета. Она все еще боялась посмотреть принцу в глаза.
– Понятно. Что ж, это в его духе; уверен, здешние мужчины ценят это.
Она не двинулась с места.
– Что-нибудь еще, Тарета?
Ее щеки вспыхнули еще сильнее, и она подняла свою голову. Ее глаза были спокойны, отрешены.
– Лорд Блэкмур послал меня, чтобы вы хорошо провели время, – повторила она. – Чтобы вы наслаждались.
До него медленно начало доходить то, что она имела в виду, и это его ошарашило, смутило, даже разгневало. Он едва сдержался – в конце концов, она была ни в чем не виновата, и даже, скорее, была жертвой.
– Тарета, – сказал он, – я с благодарностью приму пищу. Ни в чем другом я не нуждаюсь.
– Ваше Высочество, боюсь, он настаивает на обратном.
– Передайте ему, что все просто прекрасно.
– Сэр, вы не понимаете. Если я вернусь вот так, он...
Он мельком взглянул на ее руки, держащие поднос, на которые ниспадали длинные красивые волосы. Артас подошел к ней, поднял ее локоны и нахмурился, увидев коричнево-синие заживающие следы на запястьях и горле.
