В четвертьфинале нас ждал Кувейт. Победа над ним была скромной – 2:1, но и специалисты, и журналисты, не теряя оптимизма, говорили: сборная страны не выкладывается, бережет силы. Хотя вроде чего их было беречь? В полуфинале нас ждали спортсмены ГДР, которые звезд с неба не хватали, да к тому же мы ведь и побеждали их недавно…
Восточным немцам мы проиграли.
Это была последняя Олимпиада, правила которой позволяли нам заявлять на игры свою «любительскую» сборную в сильнейшем составе. Начиная с 1984 года участвовать в олимпиадах было разрешено и профессиональным футболистам, но лишь тем, кто не принимал участия в предыдущем чемпионате мира. С 1992 года изменилось и это правило: теперь в олимпийских турнирах могли выступать лишь игроки до двадцати трех лет плюс лишь три футболиста более старшего возраста.
И сразу же в олимпийском футбольном мире коренным образом поменялись роли фаворитов. Посмотрите, кто побеждал до этого: СССР, Югославия, Венгрия, Польша, ГДР, Чехословакия. То есть «любительские» сборные стран Восточной Европы. Что происходит после 1992 года? Лишь один раз с того времени и до сегодняшнего, так сказать, дня на медали олимпиад претендовали поляки (в 1992 году – серебро). В остальные же годы не то что на верхней ступеньке пьедестала, но даже в четверках сильнейших никому из представителей бывшего соцлагеря мест не нашлось. Их занимали испанцы, аргентинцы, камерунцы, нигерийцы, итальянцы, бразильцы, португальцы…
Но до этого, в 1988 году, победу на Олимпийских играх в Южной Корее добыли наши ребята, обыграв в финале бразильцев. Для этого им потребовалось дополнительное время, в котором на сто пятой минуте игры мяч забил торпедовец Юрий Савичев. Кроме него, в этой сборной был еще один автозаводец, голкипер Алексей Прудников, правда, он находился на скамейке запасных. А защищал наши ворота Дмитрий Харин, воспитанник торпедовской школы, выступавший за этот клуб вплоть до олимпийского 1988 года и перешедший в московское «Динамо».
Вообще, торпедовских воспитанников, игравших в разных командах высшей и первой лиг, причем значившихся на первых ролях, и в восьмидесятых годах, и позже было столько, что хватило бы для укомплектования двух-трех полноценных команд.
Правда, в первую сборную СССР никто из торпедовцев не попадал.
С первой сборной в это десятилетие происходили, кстати, не всегда понятные вещи.
Они вообще-то и в семидесятых еще начались. Знаете ли вы, к примеру, что в 1975 году, когда тренером сборной впервые был назначен Валерий Васильевич Лобановский, она состояла полностью из одной команды – естественно, киевского «Динамо»? Именно потому был перекроен календарь проведения внутрисоюзного первенства. Эксперимент принес лишь разовый успех: мы в товарищеском матче победили сборную Италии с ее звездами (Дзоффом, Антониони, Факкетти), выиграли отборочные игры чемпионата Европы у несильных сборных Швейцарии, Турции (причем туркам одну из двух игр проиграли), а в четвертьфинале уступили чехам и выбыли из дальнейшей борьбы.
Нововведения Лобановского признали неудачными, его за рулем сборной тотчас после проигрыша сменил Никита Павлович Симонян, того через некоторое время поменяли на Константина Ивановича Бескова…
Но вернемся к тому в общем-то курьезному случаю, когда клубная команда в полном составе стала сборной страны. Почему так произошло? Ответ на этот вопрос, мне кажется, несет в себе целую футбольную философию и объясняет многое из того, что видим мы сегодня на футбольных полях России.
Сразу же хочу сказать, что Валерия Васильевича Лобановского я считаю одним из самых значимых, даже выдающихся тренеров Советского Союза. Не потому, что он выигрывал все сражения, – нет, в работе со сборной ему как раз похвастаться было нечем. Но привести восемь (!) раз к чемпионству клубную команду – это, знаете ли, многого стоит. И с этой же командой поднять престиж отечественного футбола на международной арене, добывая европейские кубки.
Интересно, не правда ли? Все получалось с «Динамо» и почти ничего – со сборной, как так?
Вот тут и начинается философия.
Вспомним Валерия Лобановского как игрока. Воспитанник местной футбольной школы, он начал играть за динамовцев с 1957 года, в восемнадцать лет. Через три года вместе с командой стал серебряным призером первенства, а еще через год, в 1961 году, завоевывает и золотые награды. Киевлян тогда тренировал Вячеслав Дмитриевич Соловьев. Это о нем ходило двустишие: «Вселился в Соловьева бес: охота к перемене мест». Он работал с ЦСКА, московскими, ленинградскими и тбилисскими динамовцами, с «Нефтчи», «Пахтакором», «Таврией», «Памиром», «Крыльями Советов», олимпийской сборной СССР, теми же киевлянами, консультировал клубную команду в Китае, возглавлял школу высшего спортивного мастерства… Это далеко не полный список. Нигде больше двух лет Вячеслав Дмитриевич не задерживался, но суть ведь вот в чем. Даже в такие короткие промежутки времени тренер добивался значимых результатов в работе. «Крылья Советов», «Пахтакор», «Таврия» повышали свой статус, переходя из класса «Б» в класс «А», из второй лиги в первую, из первой в высшую. Тбилисцы при Соловьеве взяли бронзу, киевляне серебро и золото…
Уже будучи заместителем начальника управления футбола Спорткомитета СССР, он много и охотно выступал в печати, и не один раз, вспоминая работу в Киеве, говорил, что тогда еще видел в Валерии Лобановском тренерские задатки. Этот нападающий не только здорово играл, но и всегда интересовался теоретической стороной дела, тактическими задумками, вносил свои предложения в составление рисунка игры…
Такой футболист – находка для любого тренера, не так ли?
Но вот в «Динамо» Киев приходит Виктор Александрович Маслов и… усаживает Лобановского (а тому двадцать пять лет, самый расцвет сил) на скамью запасных, а потом вообще «благословляет» его переход в одесский «Черноморец». А ведь этот центрфорвард входит в состав сборной СССР, по мнению многих самой сильной за всю историю страны, его дважды кряду называют в числе тридцати трех лучших футболистов… Ошибся наш замечательный тренер, недооценил талантливого игрока? Наверное, так можно было бы сказать, если бы киевляне под руководством Маслова не выиграли сразу же серебро первенства Союза, потом кряду три золота и опять серебро… Вполне возможно, что, не распрощайся Виктор Александрович с Лобановским, результаты команда показала бы не хуже, а то и лучше, однако произошло то, что произошло. И причина этого видится в одном: у двоих неординарных, по-своему талантливых людей было разное видение предмета спора – футбола. Лобановский, при Соловьеве уже малость приобщившийся к тренерской науке, зарубивший себе на носу, что игра сама по себе не важна, а важен результат ее, не понимал установок Маслова, пробовал перечить «деду». Маслову же, романтику, который мог пожертвовать результатом, но рискнуть на тактический или кадровый эксперимент в ответственнейшей встрече, совершенно чужды были практицизм и прагматика. Виктор Александрович тактическое построение команды соотносил с имеющимися уже игроками, то есть тактику подстраивал под людей. Появляется у него новый исполнитель – и тренер рисует новую схему игры. Валерий Васильевич шел от противного. У него превалировала жесткая игровая схема – как аксиома, которую не надо доказывать, а надо просто ею пользоваться. И в клубном масштабе это прекрасно сработало! На каждое место, определенное в схеме, он подобрал нужного исполнителя – так подбирают смальту для мозаичных картин. Конечно, это нелегко и требовало много времени, нервов, индивидуальной работы тренера с каждым игроком. В киевском «Динамо» времен Валерия Лобановского, если хотите, каждый знал свой шесток: при общем строжайшем исполнении тактической дисциплины на поле исполнял свои четкие функциональные обязанности. В общем, не зря Валерий Васильевич сравнивал футбол с шахматами: коль исполняешь роль коня, будь добр, ходи только буквой «г», и никаких импровизаций!
