– Что там? – наконец не выдержала Катя.
– Я ничего не понимаю. Он говорит по-английски… кажется… и как-то очень быстро…
Катя схватила трубку и как раз вовремя. Ее английский тоже оставлял желать много лучшего, но за годы работы в Европе ее словарный запас дорос до нескольких десятков фраз. Конечно, понять каждое слово, как по-итальянски, ей было не под силу, но ключевые слова и общий смысл – запросто. Тем более что собеседник говорил четко и медленно.
К концу разговора Катя не могла понять, стоит на земле или парит над полом. Невероятное чувство.
– Ну, кто это был? Что он сказал?
– Богатый араб, владелец большого торгового комплекса в Дубаи. Хочет с нами встретиться и обсудить возможность того, чтобы мы занимались закупками итальянских брендов для них. Ты хоть понимаешь, что это значит?!
– Это невероятно круто, Катюха! А где мы с ним встретимся?
– Сказал, чтобы мы не беспокоились, он приедет прямо к нам в офис, – ответила Катя. Она все еще не пришла в себя.
– Так это-то как раз и беспокоит… – задумчиво протянула Алена и огляделась по сторонам. – Знал бы он, что представляет собой наш офис. Немедленно перезвони ему и перенеси встречу в какой-нибудь ресторан!
– Почему?
– Как почему? – вздохнула практичная Алена. – Где мы его принимать будем? В этом ангаре среди унитазов? Или в пустом доме?
– Ой, точно…
Катя в последние годы не слишком жаловала рестораны и развлечения. На первом месте для нее был бизнес. Она привыкла иметь дело с людьми, которые были одержимы выгодными покупками и которым все равно было, где заключать сделки – на грязном складе, в машине среди горы сумок или в туалете. Имел значение только результат. Но арабский бизнесмен – птица другого полета, здесь уже становится важным имидж.
Катя перезвонила будущему партнеру, попыталась перенести встречу в ресторан, но он продолжал настаивать на переговорах в офисе.
– Что делать? Он завтра уже будет здесь!
Всю ночь сестры Снегиревы шили занавески и чехлы на древнюю мебель. К утру гостиная заброшенного дома, который они получили в довесок к ангару, стала напоминать скромный офис. Можно было даже сказать, что импровизированный кабинет выглядит стильно и уютно.
– Кто бы мог подумать, – хмыкнула Катя, оглядев кабинет.
– Главное, чтобы он в другие комнаты не ходил, а то на него стены рухнут, – улыбнулась Алена.
Араб Мехмед оказался молодым и обаятельным. Алена изо всех сил строила ему глазки, но он вел себя довольно сухо и по-деловому, но самое главное – они нашли общий язык.
Через два месяца поставки начались. И это был совершенно новый уровень.
Сестры Снегиревы расширили клиентскую базу и продавали теперь на весь мир, хотя делать это приходилось круглосуточно. У Кати были клиенты с Берега Слоновой Кости, из Израиля, с юга Африки, из Смоленска и Лос-Анджелеса. Ей внезапно открылся мир, в котором ее ждали. Казалось, не было страны, с которой бы они не работали. Это был экстремальный курс выживания, курс хождения по горящим углям в знаменитом университете под названием Жизнь. Вместо диплома об окончании Катя получила капитал, свои первые Большие Деньги.
И, наконец, задумалась о легализации бизнеса.
У Кати был русский паспорт, она не была замужем за итальянцем, а потому не могла оформить все официально.
Но после кризиса Снегирева решила: пора выходить из тени. Взяла в руки справочник и набрала номер финансового консультанта. Первый специалист едва не упал в обморок от того, что услышал. Второй тоже был близок к тому, что придется его откачивать, но взглянув на красивую решительную русскую девушку со шрамом на щеке, махнул рукой:
– Хорошо, я вам помогу.
Петро, так его звали, видел, как сестры привозили доллары в мешках, а потом расправляли и гладили утюгом купюры.
Пятьсот килограммов Гуччи, двести килограммов Прада, налоговые инспекции, таможенный контроль.
– В России говорят, или пан – или пропал, – пояснила она изумленному Петро.
– Что это значит? – не понял итальянец.
– Или посадят, или прорвемся.
У Алены начался головокружительный роман с арабским коммерсантом, который, как в сказке, оказался самым настоящим восточным принцем, сыном шейха. Мехмед все-таки не устоял перед ее напором, но не скрывал: он никогда не сможет жениться на Алене, проводя с ней время, он всего-навсего совмещает приятное с полезным – страсть и бизнес в одном флаконе. Алену такое положение вещей вполне устраивало. Ей нравилось строить империю вместе со старшей сестрой, быть свободной и независимой, как Катя. Она вовсе не собиралась менять все это на чадру и замужество. Ну, уж нет. Не в принцах счастье!
Глава 27
У челноков с постсоветского пространства зачастую не было того понимания тонкостей стиля, которое присутствует у избалованных высокой модой европейцев. А как могло быть иначе в стране, где даже джинсы, рабочая одежда американских пастухов, долгое время считались роскошью? И, оказавшись среди многообразия моделей и расцветок, многие из них попросту терялись.
Коммерсанты из новой России мало что понимали тогда в дизайнерской одежде. Значение имел бренд, и то, чтобы вещь выглядела «дорого и богато», то есть так, чтобы тебя было видно за три километра.
Впрочем, встречались и исключения. Была среди Катиных клиенток старая петербуржская фарцовщица. Семидесятилетняя дама с фигурой молодой девушки и густыми каштановыми волосами ниже талии. Элеонора Львовна уже давно одевала элиту северной столицы, балерин и профессорских жен, мешками возила товар. Как-то она сказала Кате:
– Ты мне нравишься. Я научу тебя одеваться, как настоящая леди.
Она научила Катю находить среди вороха уцененных вещей те, которые любую провинциальную простушку способны превратить в королеву. Научила быстро и правильно подбирать сочетания. Объяснила, что и почему хорошо будет продаваться в России. Теперь Катя не просто организовывала связь челноков с производителями и оформляла бумаги. Теперь она подбирала товар индивидуально под каждого клиента, и люди готовы были за это доплачивать.
Именно Элеонора Львовна помогла Кате организовать первую выставку итальянских производителей в Петербурге. Потом были дефиле в Париже и Москве. Катина компания взяла новую высоту.
Когда дело дошло до презентации в Москве, Катя, которая теперь имела официальный статус президента компании, сделала все, чтобы мероприятие прошло на высшем уровне. Снегирева превзошла саму себя. И да, Катя с самого начала знала, что это произойдет. Она боялась и вместе с тем очень ждала встречи, ведь чем старше мы становимся, тем, пожалуй, сентиментальнее. Тем дороже нам детские воспоминания, старые куклы и друзья юности. С высоты прожитых лет прежние обиды кажутся мелкими и, в конце концов, ты прощаешь даже то, что клялась никогда не простить. Жизнь слишком коротка, чтобы ненавидеть и бесконечно наказывать тех, кто тебе на самом деле дорог.
