1Аполлодор. Эпитома I.23; Герей. Цит. по: Плутарх. Тесей 32; Геродот ІX.73.
2Дикеарх. Цит. по: Плутарх. Цит. соч.; Диоген Лаэртский III.1.9; Плутарх. Кимон 13.
3Дикеарх. Цит. по: Плутарх. Тесей 32; Павсаний II.1.1.
4Павсаний X.35.5; Аполлодор. Эпитома I.23; Плутарх. Цит. соч.
5Плутарх. Тесей 33; Гигин. Мифы 79; Павсаний ІІ.22.7.
6Элиан. Пестрые рассказы IV.5; Филохор. Цит. по: Плутарх. Тесей 35; Плутарх. Цит. соч.
7Павсаний I.17.6; Плутарх. Цит. соч.
8Плутарх. Цит. соч.; Аполлодор III.10.8.
9Плутарх. Тесей 29 и 36; Павсаний I.15.4 и III.3.6.
10Павсаний I.17.6; Плутарх. Цит. соч.
11Павсаний V.19.1; IV.32.1 и I.32.5; Плутарх. Тесей 29 и 36; Аполлоний Родосский I.101.
12Плутарх. Тесей 36.
* * *
1. Эрехфеид Менесфей, который превозносится в «Илиаде» (II.552 и сл.) за выдающееся военное мастерство и который царствовал в Афинах во время четырехлетнего пребывания Тесея в Аиде, был, вероятно, его смертным близнецом и соправителем, т.е. афинским аналогом лапифа Пирифоя. Здесь он появляется как прототип афинского демагога, который в течение всей Пелопоннесской войны добивался мира со Спартой любой ценой. Однако, хотя мифограф и осуждал его тактику, он стремился не обидеть Диоскуров, которым афинские моряки посылали молитвы о помощи во время бури.
2. Мифическая значимость марафа («фенхель») заключается в том, что стебли фенхеля использовались для переноса нового священного огня от общего очага к семейному (см. 39.g) после того, как его раз в год гасили (см. 149.3).
Фиванский цикл
105. Лай
Лай, сын Лабдака, женился на Иокасте и правил Фивами. Опечаленный тем, что у него долгое время не было детей, он тайно обратился к Дельфийскому оракулу, который ответил, что его кажущееся несчастье на самом деле — благодеяние, поскольку любой ребенок, рожденный Иокастой, станет его убийцей. После этого Лай стал избегать Иокасты, не объясняя ей настоящей причины. Раздосадованная Иокаста напоила мужа допьяна, и не успела опуститься ночь, как он оказался в ее объятиях. Когда девять месяцев спустя Иокаста произвела на свет сына, Лай выхватил его из рук кормилицы, проткнул ему гвоздем лодыжки и, крепко связав их, отнес ребенка на гору Киферон.
b. Однако богини судьбы распорядились, чтобы ребенок дожил до преклонного возраста. Один коринфский пастух нашел его, назвал Эдипом из-за искалеченных гвоздем ног, а затем отнес в Коринф, где в то время правил царь Полиб1.
c. По другой версии, Лай не отнес Эдипа на гору, а заключил в сундук, который затем бросили с корабля в море. Сундук прибило к берегу как раз в то время, когда там находилась жена Полиба, царица Перибея, отдававшая распоряжения царским прачкам. Она подобрала Эдипа, спряталась с ним в кустах и сделала вид, что переживает родовые муки. Поскольку занятым делом прачкам было не до царицы, той легко удалось убедить их, что она не нашла ребенка, а только что родила его. Правду Перибея открыла только своему мужу Полибу, который, будучи бездетным, обрадовался возможности воспитать Эдипа как своего сына.
Однажды, не стерпев насмешек одного коринфского юноши над тем, что он совсем не похож на своих предполагаемых родителей, Эдип отправился к Дельфийскому оракулу узнать, какое будущее его ожидает. «Прочь из святилища, несчастный! — вскричала с ужасом пифия, — ибо ты убьешь своего отца и женишься на матери!»
d. Так как Эдип любил Полиба и Перибею и не допускал мысли причинить им горе, он тут же решил больше не возвращаться в Коринф. Но на узкой дороге между Дельфами и Давлидой ему повстречался Лай, который грубо приказал ему уступить дорогу и пропустить тех, кому он должен поклоняться. Тут нужно заметить, что Лай был на колеснице, а Эдип шел пешком. Эдип ответил, что он поклоняется только богам и своим родителям.
«Тем хуже для тебя!» — вскричал Лай и приказал своему возничему Полифонту трогать.
Колесо задело ногу Эдипа, и тот в ярости пронзил Полифонта копьем. Запутавшийся в упряжи Лай оказался сброшенным наземь, лошади под ударами Эдипа понесли, и царь погиб. Оба трупа пришлось предать земле царю Платей2.
e. Лай оказался здесь потому, что ехал к оракулу, чтобы узнать, как освободить Фивы от Сфинкс. Это чудовище было дочерью Тифона и Ехидны или, по мнению некоторых, пса Орфа и Химеры, а в Фивы она прилетела из глубинных земель Эфиопии. Ее легко было узнать, потому что у нее была голова женщины, тело льва, хвост змея и крылья орла3. Гера наслала Сфинкс, чтобы покарать Фивы за то, что Лай похитил из Писы мальчика по имени Хрисипп. Обосновавшись неподалеку от города на горе Фикион, Сфинкс задавала каждому проходящему мимо фиванцу загадку, которой ее научили музы: «Кто из живых существ утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?» Не сумевшего дать разгадку она убивала и тут же пожирала. Среди несчастных оказался и племянник Иокасты по имени Гемон, которого Сфинкс действительно сделала haimon, т.е. кровавым.
Эдип, отправившийся в Фивы после убийства Лая, правильно дал ответ. «Человек, — сказал он, — потому что он ползает на четвереньках в младенчестве, твердо стоит на двух ногах в молодости и опирается на палку в старости». В отчаянии Сфинкс бросилась с горы вниз и разбилась насмерть. За это благодарные фиванцы провозгласили Эдипа царем, и он стал супругом Иокасты, не подозревая, что она его мать.
f. Тем временем в Фивах началась моровая язва, и Дельфийский оракул, к которому вновь обратились жители, ответил: «Прогоните убийцу Лая!» Эдип, не ведая, кого он убил по дороге, проклял убийцу Лая и приговорил его к изгнанию.
g. Слепой Тиресий, который был в то время самым знаменитым предсказателем в Греции, потребовал свидания с Эдипом. Некоторые говорят, что Афина (ослепившая его за то, что он нечаянно подсмотрел, как она купалась) была тронута мольбами матери Тиресия и, достав из своей эгиды змея Эрихтония, приказала ему: «Вылижи Тиресию уши своим языком, чтобы он смог понимать язык вещих птиц».
h. Другие говорят, что однажды на горе Киллене Тиресий застал двух спаривающихся змей. Когда обе змеи набросились на него, он стал отбиваться от них палкой и убил самку. В тот же момент он сам превратился в женщину и стал знаменитой гетерой. Ровно через семь лет на том же месте его глазам предстало точно такое же зрелище и он, на сей раз убив змея, вновь стал мужчиной. Третьи говорят, что, когда Афродита и три хариты по имени Пасифея, Кале и Евфросина спорили, кто из четырех самая красивая, а Тиресий присудил первенство Кале, Афродита превратила его в старуху. Однако Кале взяла его с собой на остров Крит, где и наделила его прекрасными волосами. Спустя несколько дней Гера стала поносить Зевса за его многочисленные супружеские измены. Тот стал оправдываться, утверждая, что, даже когда он делит с ней ложе, она получает от этого неизмеримо больше удовольствия, чем он. «Конечно, женщины получают больше удовольствия от любви, чем мужчины», — в неистовстве повторял Зевс.
