2. Миф, однако, был сведен к известной конструкции, когда ребенка оставляют где-нибудь из-за страха перед его дедом, а потом его находят и воспитывают пастухи. Тем не менее миф свидетельствует о том, что производство льна в Арголиде постепенно отмирало из-за нашествия дорийцев или появления дешевого египетского льна, а может быть, по той и другой причине. Но ежегодные песнопения в честь дитя Лина все еще оставались. Производство льна, скорее всего, было налажено критянами, которые принесли свою культуру в Арголиду. Греческое слово, означающее льняную веревку, пишется merinthos, а все слова, оканчивающиеся на -inthos, имеют критское происхождение.
3. Возможно, когда Кореб убил Пойну («наказание»), он запретил приносить в жертву детей во время праздника Лина и вместо детей стали жертвовать ягнят, а месяц этого праздника переименовали в «месяц ягненка». Кореба отождествляют с элейцем, носившим то же имя и победившим в беге на первой Олимпиаде в 776 г. до н.э. «Триподиск», вероятно, не имеет никакого отношения к треножнику, а происходит от слова tripodizein («трижды связать»).
4. Поскольку сбор льна был порой жалобных песнопений и ритмических ударов, а также поскольку в день летнего солнцеворота — если судить по швейцарским и швабским примерам, приведенным Фрэзером в книге «Золотая ветвь», — молодежь прыгала вокруг костра, чтобы лен рос выше, то появляется другой, мистический Лин — выросший и ставший знаменитым музыкантом, изобретателем ритма и мелодии. Матерью этого Лина становится одна из муз, а отцом — аркадский Гермес, фракийский Эагр или Магнет, эпоним магнесийцев. Он, по сути, не принадлежал эллинам, а был хранителем доэллинской, пеласгической культуры, включая древесный календарь и мифы творения. Аполлон, не терпевший соперничества в музыке — как это видно из случая с Марсием (см. 21.b), — говорят, тут же убил Лина. Однако это неверно: Аполлон не убивает, а усыновляет его. Со временем в его смерти более обоснованно обвиняют Геракла, покровителя стоявших на более низком уровне культуры дорийцев (см. 146.1).
5. Лина называют братом Орфея из-за сходства их судеб (см. 28.1). В Австрийских Альпах (эту информацию я получил от Маргариты Шонвельс) мужчин не допускают к собиранию льна, вымачиванию, сушке, отбиванию, а также в прядильни. Над всем царит Harpatsch — страшная ведьма с измазанными сажей руками и лицом. Любого мужчину, который с ней нечаянно встретится, обнимают, заставляют плясать, подвергают всяким непристойным насмешкам и напоследок мажут сажей. Женщин, отбивающих лен, зовут Bechlerinnen. Они преследуют и окружают любого путника, который оказался рядом. Они заставляют его лечь, переступают через него, связывают ему руки и ноги, волокут по земле, трут лицо и руки колючей кострой, корой спиленного дерева и, наконец, скатывают с горы. Около местечка Фельдкирх прохожего только заставляют лечь и переступают через него. Но в других местах прохожему в штаны наталкивают костру, уколы которой столь болезненны, что многие предпочитают ретироваться без штанов. Неподалеку от Зальцбурга Bechlerinnen сами снимают с прохожего штаны и грозят оскопить его, а когда тот убегает, очищают это место, сжигая веточки и звеня серпами.
6. Мало известно о том, что происходит в прядильнях, поскольку женщины умеют хранить секреты. Известно только, что они поют Flachses Qual («Муки льна») или Leinen Klage («Плач льна»). Похоже, что во время собирания льна женщины ловили, подвергали насилию и четвертованию мужчину, который представлял духа льна, и, поскольку такова же была судьба Орфея, протестовавшего против человеческих жертвоприношений и распутных оргий (см. 28.d), Лина называют его братом. Harpatsch также известный персонаж: это ведьма-жена хлебного урожая, представляющая землю-богиню. Серпами звенели в честь луны, тем более что ими не пользуются при собирании льна. Лину приписывают изобретение музыки, поскольку песни вкладывались в уста духу льна, а в лире отдельные струны делались из льняных нитей.
Плавание аргонавтов
148. Сбор аргонавтов
После смерти эолийского царя Кретея Пелий, сын Посейдона, будучи уже стариком, захватил трон в Иолке у своего сводного брата и законного наследника Эсона. Поскольку оракул в то время предупредил, что Пелий погибнет от руки потомка Эола, он перебил всех мало-мальски известных эолийцев, которые попали к нему в руки, кроме Эсона, которого он пощадил ради матери Тиро, не перестав при этом держать его пленником при дворце и силой заставляя отказаться от наследства.
b. К тому времени Эсон был женат на Полимеле, известной также под именем Амфиномы, Перимеды, Алкимеды, Полимеды, Полифемы, Скарфы или Арны, и она родила ему сына по имени Диомед1. Пелий безжалостно уничтожил бы ребенка, если бы Полимела не собрала своих родственниц, чтобы оплакать его как мертворожденного, а потом тайком не отнесла его на гору Пелион, где кентавр Хирон вырастил мальчика, как до этого или после этого он вырастил Асклепия, Ахилла и других знаменитых героев2.
c. Второй полученный Пелием оракул предупреждал, чтобы тот боялся человека, обутого на одну ногу, и, когда однажды на морском берегу к нему присоединилась толпа его царственных союзников, чтобы принести жертву Посейдону, его взгляд упал на длинноволосого юношу из Магнесии
[251], одетого в облегающую тунику и пеструю шкуру пантеры. Тот был вооружен двумя копьями с широкими наконечниками и обут лишь в одну сандалию3.
d. Вторую сандалию он потерял в грязи реки Анавр, которую некоторые неправильно называют Эвен или Энипей. И все это из-за старухи, которая стояла на противоположном берегу и умоляла прохожих перенести ее через поток. Никто не сжалился над ней, кроме этого молодого незнакомца, который вежливо подставил ей свою широкую спину. Однако он зашатался под ее весом, потому что это была не кто иная, как сама богиня Гера, изменившая свой облик. Пелий обидел Геру тем, что отказал ей в традиционной жертве, и богине захотелось наказать его за небрежение4.
e. Поэтому, когда Пелий грубо спросил незнакомца: «Кто ты и как зовут твоего отца?» — тот ответил, что Хирон, его приемный отец, называет его Ясоном, хотя прежде его знали как Диомеда, сына Эсона.
Пелий злобно глянул на него. «Что бы ты сделал, — неожиданно спросил он, — если бы в оракуле было сказано, что одному из твоих сограждан суждено тебя убить?»
«Я отправил бы его добывать золотое руно в Колхиду», — ответил Ясон, не зная, что эти слова вложила ему в уста Гера. «А с кем, скажи, пожалуйста, я имею честь говорить?»
f. Когда Пелий открылся, Ясон не растерялся, а смело потребовал от него вернуть незаконно захваченный трон. При этом Ясон обещал оставить Пелию все богатства, отнятые вместе с ним. Поскольку требования Ясона решительно поддержали его дядя Фер, царь города Феры, и Амифаон
[252], царь Пилоса, которые пришли, чтобы принять участие в жертвоприношениях, Пелий побоялся отказать Ясону в законном требовании. «Хорошо! — ответил он. — Но вначале я хочу, чтобы ты избавил нашу любимую страну от проклятья!»
