h. Тем временем Эол с несколькими друзьями поплыл на запад и захватил семь Эолийских островов в Тирренском море, где стал известен как доверенный богов и хранитель ветров. Он жил на плавучем острове Липара, где за отвесными скалами были заточены все ветры. Его жена Энарета родила ему шесть сыновей и шесть дочерей. Жили они все в дружбе и согласии во дворце, окруженном медной стеной. Жизнь их протекала как праздник, с песнями и весельем, пока Эол не узнал, что его младший сын Макарей спит со своей сестрой Канакой. В ужасе он бросил плод их кровосмесительной любви собакам, а Канаке отправил меч, который она использовала по назначению. После этого он узнал, что и остальные его сыновья и дочери, не ведая, что инцест среди людей не нравится богам, давно уже жили парами, считая себя мужем и женой. Не желая обидеть Зевса, который считал, что инцест допустим только для олимпийцев, Эол запретил эти союзы и приказал четырем сыновьям уехать. Сыновья отправились в Италию и Сицилию, где основали знаменитые царства, каждое из которых отличалось такой же справедливостью и строгостью нравов, как и царство их отца. При себе Эол оставил только своего старшего сына, который должен был унаследовать от отца трон Липары. Некоторые, правда, говорят, что у Макарея и Канаки была дочь Амфисса, которую потом полюбил Аполлон5.
і. Зевс заточил ветры потому, что боялся, что в противном случае они поднимут на воздух и землю, и море. По желанию Геры за ветрами стал присматривать Эол. Его обязанностью было выпускать ветры по одному по своему желанию или по желанию богов. Когда нужна была буря, Эол бросал в скалу копье, и из образовавшегося отверстия начинали дуть ветры до тех пор, пока Эол вновь не закрывал его. Эол так хорошо справлялся со своими обязанностями, что, когда настал его смертный час, Зевс не отправил его в Аид, а усадил на трон в Пещере ветров, где его можно видеть до сих пор. Хотя, по мнению Геры, своей добросовестностью Эол заслужил того, чтобы присутствовать на пирах богов, другие олимпийцы, особенно Посейдон, считавший море и воздух над ним своей собственностью и оспаривавший право любого распоряжаться бурями, полагали, что Эол вмешивается не в свои дела6.
1Аполлодор I.7.3.
2Геродот I.56; Павсаний VII.1.2.
3Гигин. Мифы 186; Поэтическая астрономия II.18.
4Диодор Сицилийский IV.67.6; Павсаний ІX.40.3.
5Овидий. Героиды XI; Гомер. Одиссея X.1 и сл.; Гигин. Мифы 238; Диодор Сицилийский V.8; Павсаний X.38.2.
6Гомер. Одиссея, там же; Вергилий. Энеида I.142—145.
* * *
1. Ионийцы и эолийцы
[105] — первые две волны патриархальных эллинов, пришедших в Грецию, — переняли от уже живших здесь элладцев культ женской триады и соответствующим образом изменили свой социальный порядок. Позднее ахейцам и дорийцам удалось установить здесь патриархальное правление и патрилинейное наследование, поэтому Ахей и Дор рассматривались ими как сыновья их общего предка Эллина, чье имя представляет собой форму мужского рода от имени луны-богини Элле, или Елены. «Паросская хроника» утверждает, что переименование греков в эллинов произошло в 1521 г. до н.э., что представляется вполне правдоподобным. Эол и Ион были отнесены ко второму поколению и названы сыновьями вороватого Ксуфа. Таким образом было высказано отрицательное отношение к практиковавшемуся эолийцами и ионийцами оргиастическому культу луны-богини Афродиты, священной птицей которой был xythos, т.е. воробей, и жрицы которой не признавали патриархального взгляда на женщину, считавшуюся собственностью отца и мужа. Еврипид, будучи верным афинянином и ионийцем, представил Иона как старшего брата Дора и Ахея и одновременно как сына Аполлона (см. 44.a).
2. Совращение Посейдоном Меланиппы и овладение силой кобылоголовой Деметрой (см. 16.f), а также соблазнение Эолом Эвиппы, вероятно, относятся к одному и тому же событию: захват эолийцами доэллинских центров культа лошади. Миф об ослеплении Арны и ее заточении в гробницу, где она родила близнецов Эола и Беота, брошенных на съедение диким зверям, очевидно, происходит от распространенного живописного сюжета, который также породил мифы о Данае (см. 73.2), Антиопе (см. 76.a) и др. Согласно этому сюжету, жрица матери-земли, распростертая в гробнице — толос, — предъявляет пастухам близнецов, олицетворяющих Новый год, что являлось частью мистерий. Гробница имела вход, всегда обращенный к востоку, что символизировало надежду на воскресение. Эти пастухи должны были сообщать остальным, что нашли на горе брошенных кем-то детей, вскормленных определенным священным животным — коровой, свиньей, козой, сукой или волчицей. Дикие звери, от которых якобы спасали близнецов, были сезонными перевоплощениями новорожденного царя-жреца (см. 30.1).
3. Если исключить историю с заключением на острове Липара ветров и историю кровосмесительных браков, то в остальном миф повествует о миграции племен. Мифографы нарочито путают Эола — сына Эллина, Эола, которого называют сыном Ксуфа (чтобы представить эолийцев третьим поколением греков), а также еще одного Эола, который был внуком первого
[106].
4. Поскольку боги Гомера не считали кровосмесительные браки между сыновьями и дочерьми Эола предосудительными, можно предположить, что ни Эол, ни Энарета не были смертными и не подчинялись жреческим спискам, выводящим степень родства. Они оба плюс шесть пар их дочерей и сыновей, возможно, были титанами, которые управляли семью небесными телами и семью днями священной недели (см. 1.d). Такое допущение объясняет их особое положение и богоподобное существование в неприступном дворце на плавающем острове, где не нужно заботиться ни о пропитании, ни об одежде. Этот остров напоминает Делос накануне рождения на нем Аполлона (см. 14.3). «Макарей» означает «счастливый», но счастливыми считались только боги. Уже на долю латинских мифографов выпала задача сделать из Эола человека и заставить его критически взглянуть на поведение своих детей.
