Расшифровка пленки с записью экспериментального результата
ВАЛЕРИЙ КУБАСОВ
Мне довелось готовиться совместно с Юрием Алексеевичем к полету на новом в то время корабле «Союз». Он страстно хотел продолжать полеты в космос, а «Союз» был машиной принципиально новой, необлетанной. Вполне понятно, что при его освоении то и дело возникали сложные ситуации, что-то не получалось. Что скрывать, порой у меня появлялось раздражение, и оно, видимо, выплескивалось наружу. Реакция Гагарина была неизменной – он отводил меня в сторону и мягко говорил: «Спокойно, держи себя в руках». Думаю, что эта черта сыграла немаловажную роль при выборе кандидата на первый космический полет.
Во многом благодаря общению с Гагариным я научился более спокойно вести себя в любой, даже в самой напряженной ситуации.
Юрий Гагарин с друзьями на рыбалке
Заканчивался очередной день, насыщенный тренировками и зачетами, и Юрий частенько возвращался в свой служебный кабинет к деловым бумагам и письмам избирателей – он был депутатом Верховного Совета СССР. Случалось, исполнял свой депутатский долг в не совсем обычной обстановке… Как-то мы засиделись в «Союзе» дольше обычного, допоздна. Огромный цех опустел, и, видимо, улучив спокойный момент, к Гагарину подошел рабочий и рассказал про свое житье-бытье: в семье пополнение, а с жильем плохо, тесновато. В общем, попросил помощь. Нужно ли говорить, как занят космонавт, готовящийся к полету, сколь плотно был заполнен день Гагарина. Однако он счел своим долгом наутро побывать в профсоюзном комитете предприятия и получить заверения в том, что рабочему в ближайшее время предоставят новое жилье.
Парашютные прыжки с П. Беляевым
ГЕОРГИЙ ШОНИН
Кем бы он стал, оставшись в живых? Крупным военачальником? Ученым? Конструктором? Трудно сказать… Бесспорно одно – все свои силы, энергию, талант и горячее сердце он посвятил бы делу, которое начал, делу освоения космического пространства. Ибо не в его правилах было останавливаться на полпути».
Я прикрываю глаза – и передо мной мелькают картины, как кадры документальной ленты. В них Юрий в разное время и в разной обстановке. Везде разный, и вместе с тем везде он остается одним и тем же – самим собой…
Что же касается мудрости, то даже я, знавший Юрия дольше, чем кто-либо другой из отряда космонавтов, не переставал удивляться: откуда столько ее у этого простого парня? Скромность же Юрия была врожденной, без всякой претензии на исключительность. Как скромна и не броска природа и земля, на которой он родился и вырос.
ПЕТР КЛИМУК
Когда меня спрашивают, может ли космонавт быть примером для «простых смертных», я всегда вспоминаю Юрия Гагарина. Есть судьбы, которые становятся олицетворением самых благородных и самых заветных устремлений целого поколения. Такова судьба Гагарина. Его яркую личность формировало время. И он сам, его жизненный путь, и его характер – космический без всяких кавычек – оказали самое сильное влияние на поколение космонавтов. Мы шли по его стопам с мыслью быть похожими на него, учились у него мужеству, преданности мечте.
В Звездном мы встречались с ним каждый день. Во всем, что мы тогда делали, была частичка его ума, труда, помыслов. И каждый раз я с благодарностью думал как о большой жизненной удаче, что Гагарин был для меня больше, чем учитель».
Ю. Гагарин после защиты диплома
ЛЕВ ДЕМИН
Хорошо запомнился один случай. Весной 1963 года группа инженеров, прибывших в качестве космонавтов в городок, выехала на подмосковный аэро дром для выполнения программы парашютной подготовки. Вместе с нами на прыжках были Ю. А. Гагарин и П. И. Беляев.
Инженеры только начинали программу и прыгали еще с «веревкой», т. е. с вынужденным раскрытием парашюта, а Гагарин и Беляев выполняли прыжки с задержкой в 20 секунд. Прыгали и мы, новички в парашютном деле, и часто на земле нас встречали врач и Гагарин. Юрий умел держать себя запросто, как равный. Мы слышали теплые, ободряющие слова и советы человека, прошедшего путь, который нам еще предстояло одолеть. В эту зиму мы, группа инженеров, выполнили по пять прыжков. Несколько раз пришлось прыгать с Гагариным в одном вылете.
Естественно, что находящиеся на борту самолета начинающие парашютисты присматривались друг к другу, особенно к Юре. Он меня удивил. Веселый и оживленный перед взлетом и сосредоточенный, молчаливый – в полете. Такой переход от одного состояния к другому был для меня непонятен. Перед взлетом мы отработали все элементы прыжка, задание известно и хорошо усвоено. Поэтому в полете, как мне казалось, можно бы поговорить на отвлеченные темы. Набравшись храбрости, я как-то спросил Юру о причине такого «ухода в себя».
– Перед прыжком я мысленно «проигрываю» свои предстоящие действия: как встану у двери, на чем сосредоточу внимание, как оттолкнусь от борта самолета, как буду стабилизировать падение, как открою парашют и многое другое. Повторить порядок действия непосредственно перед прыжком – большое дело.
Впоследствии я всегда применял это правило, оно стало для меня обязательным элементом подготовки.
ВАСИЛИЙ ЛАЗАРЕВ
Среди многих замечательных черт Юрия Алексеевича Гагарина мне бы хотелось особенно подчеркнуть его обязательность. Он никогда не обещал того, чего не мог выполнить. Вроде бы и отказываться неловко, и никто потом не упрекнет, «войдут в положение», если не сделаешь, но он предпочитал или отказываться сразу, или обязательно делать. И это было уже чертой характера, потому что проявлялось, я повторяю, в мелочах.
В салоне самолета
Вот я помню, был однажды день моего рождения. Я пригласил Юрия Алексеевича: мы с ним были соседями по дому. Он говорит:
– Я бы с удовольствием пришел, но у меня в Москве неотложное дело, освобожусь очень поздно.
– Приходи поздно.
– А если я приеду часа в два?
– Приходи в два.
– Хорошо, я приду обязательно.
В два часа ночи, уже гости мои начали расходиться, звонок в дверь, пришел Гагарин.
СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ (РУКОВОДИТЕЛЬ ДИПЛОМНОЙ РАБОТЫ Ю. А. ГАГАРИНА В АКАДЕМИИ)
