Миллер ссылался на то, что собственные имена знати и князей на Руси нередко были скандинавскими. Ломоносов резонно замечал: «Я не спорю, что некоторые имена первых владетелей российских и их знатных людей были скандинавские; однако из этого отнюдь не следует, чтобы они были скандинавцы. Почти все россияне имеют ныне имена греческие или еврейские, однако следует ли из того, чтобы они были греки или евреи и говорили бы по-гречески или по-еврейски?»
Кто был прав в этом споре? С позиций патриотизма (в истории чрезвычайно важной) правда на стороне русского ученого. Но есть еще и научная истина. На чьей она стороне?
Вопрос до сих пор остается спорным. Не все современные ученые разделяют позицию Ломоносова. Хотя некоторые новые сведения ее подтверждают. Об этом — чуть позже.
Отдадим должное первому российскому историографу Г. Миллеру. Он посвятил себя служению России: с 1733 по 1743 год работал в Сибири, принял российское подданство.
По словам В.И. Вернадского, «Миллер не был творцом нового в теоретической научной мысли, подобно Эйлеру или Ломоносову, но, подобно им, он был проникнут глубоким пониманием научного метода, владел им мастерски, обладал колоссальной работоспособностью».
В идейном сражении против норманнской теории Ломоносову пришлось биться с крепкими профессионалами. Это потребовало от него глубокого знания материала, хотя он и без того был занят научными исследованиями в разных областях знаний, а также практической и общественной деятельностью. У него появился молодой энергичный противник — историк и филолог Август Людвиг Шлёцер (1735–1809).
Учитывая состояние русской науки в первой половине XVIII века, понимаешь: Байер, Миллер и даже Шлёцер имели основания полагать, что цивилизация, научные знания пришли в Россию благодаря цивилизованным пришельцам с Запада. Ведь до Ломоносова в Петербургской Академии наук состояли только иностранцы, почти исключительно немцы. Логично было считать, что нечто подобное было и тысячу лет назад, когда варяги основали государство на Руси…
Да и что это такое — Русская земля, русский народ? У античных авторов и в древних европейских хрониках множество упоминаний о норманнах, скандинавах, германских племенах, но нет сведений о русских и Руси.
Странная держава. Словно вынырнув из небытия, она в считаные столетия стала великой и могучей, на страх западным соседям, еще недавно пытавшимся ее покорить.
Русский потенциал
Отдадим должное просвещенным немцам, ставшим членами Петербургской Академии наук. Они составили авангард исследователей и русской истории, и отдаленных регионов России.
Научное изучение Сибири началось, когда отправился в первую экспедицию ботаник Даниил Готлиб Мессершмидт (1685–1735). Его пригласил в Петербург Петр I. С 1720 года Мессершмидт возглавил первые комплексные экспедиции в Сибири. Сначала изучал растительные богатства, вел сбор целебных «трав, цветов, корней и семян». Из Тобольска поднялся по Иртышу до устья Тары, пересек Барабинскую степь, побывал в Томске. В долине реки Томи нашел скелет мамонта. Перейдя через Кузнецкий Алатау, добрался до реки Абакан и зимой прибыл в Красноярск.
На следующий год он обследовал долину Енисея до Туруханска, поднялся к верховьям Нижней Тунгуски, открыв месторождения графита и угля, перебрался в бассейн Лены. По ней проплыл на юг, а зимой приехал в Иркутск. Следующим летом совершил путешествие по Ангаре, Оби, Иртышу, после чего возвратился весной 1726 года в Петербург.
Он привез в столицу коллекции растений и минералов, остатки животных, образцы местных изделий; составил на латыни десятитомное «Обозрение Сибири, или Три таблицы простых царств природы». Из ученых он первым описал «вечную мерзлоту»; до него сведения о ней предоставили русские землепроходцы.
Другим исследователем Сибири был Иоганн Георг Гмелин (1709–1755). Приехав в 1727 году в Россию из Германии, он через три года был принят в Петербургскую Академию наук. Начиная с 1733 года, десять лет он обследовал Кулундинские степи, Северо-Западный Алтай, Кузнецкий Алатау, юго-восточную часть Западно-Сибирской низменности, Забайкалье, Северо-Байкальское нагорье, южную часть Якутского края, Минусинскую котловину, Барабинскую степь, восточные склоны Урала.
В своих записках упомянул о минералах, месторождениях полезных ископаемых. В четырехтомнике «Флора Сибири» описал 1178 видов растений, произрастающих восточнее Уральских гор. В 1747 году по согласованию с Академией наук уехал на год на родину в Тюбинген. В Россию не вернулся. Издал 4 книги: «Путешествие по Сибири с 1733 по 1743 год». Помимо ценных сведений о природе тех мест, Гмелин позволил себе резкие выпады против народов России, из-за чего его сочинение не было переведено на русский язык.
Георг Вильгельм Стеллер (1709–1746) приехал из Германии в Россию в 1734 году. Через 3 года стал адъюнктом Петербургской Академии наук. С 1740 года проводил исследования на Дальнем Востоке. Участвовал в экспедиции Беринга. Дал первые описания северо-западного побережья Америки и прилегающих островов. Высказал гипотезу о сходстве культур аборигенов Америки и Северо-Восточной Азии, а значит, об азиатском происхождении американских индейцев. Наиболее знаменит открытием морской коровы (стеллеровой) и хохлатой сойки (стеллеровой).
Находясь после кораблекрушения на острове с командой Беринга, в условиях нелегких, он сумел выжить, да еще вел научные исследования. Это не было для него излишней тяготой. У кого есть интерес к работе, увлеченность чем-то таким, что позволяет забывать личные заботы и невзгоды, тот легче переносит жизненные трудности.
Прожив два года на Северо-Востоке, Стеллер создал «Описание земли Камчатки, ее обитателей, их нравов, имен, образа жизни и различных обычаев». Использовал материалы Степана Петровича Крашенинникова (1711–1745) — первого русского ученого, изучавшего Сибирь и Дальний Восток.
После учебы в Петербургской Академии наук Крашенинникова в 1733 году командировали к Гмелину. С ним Крашенинников путешествовал по Сибири три года, после чего был отправлен из Якутска на Камчатку. Судно, на котором он переплывал Охотское море, дало течь, и среди выброшенного за борт груза оказались все его личные вещи. На Камчатке приходилось ему жить в темной угарной избе, в небольшой каморке.
Крашенинников совершал маршруты, пересекая огромный полуостров в различных местах; прошел более 5 тысяч километров, исследуя рельеф, климат, растительность, животный мир, геологические условия, а также быт, нравы и языки местных жителей. Вернувшись в Петербург в 1741 году, он получил звание адъюнкта, а в 1750 году — профессора (академика) натуральной истории и ботаники Петербургской Академии наук. Его «Описание земли Камчатки» (1756) стало классическим трудом по страноведению и было переведено на несколько языков.
До середины XVIII века в России наиболее компетентными специалистами по ее природе и истории были немцы. Феномен М.В. Ломоносова необычен еще и потому, что русский по национальности ученый был как бы «пришельцем» в славной когорте представителей западноевропейской цивилизации. А крестьянскому сыну там и вовсе не предполагалось места.
