А обороняющиеся в Луанде части воевали тем, что поставляли Куба и Советский Союз. Кубинцы сражались при поддержке артиллерии и танков «Т-34» времен Второй мировой войны. Вместе с кубинскими экипажами их доставляли сюда с Острова свободы по морю. Из Советского Союза военные грузы перебрасывала военно-транспортная авиация. На бывшей португальской военной авиабазе в Луанде советские военспецы с первых же дней обучали ангольских новобранцев. Даже несложная «зушка», зенитная установка 50-х годов, вдруг оказывалась сложным и недоступным для понимания оружием. Ведь изучали ее наспех собранные неграмотные деревенские жители. Учеба начиналась утром, а уже вечером они шли в бой.
Конечно, в основном выручал метод, испытанный в нашей армии, — «делай как я».
В воздухе господствовала авиация ЮАР, нанося тяжелые удары по позициям ангольских и кубинских войск. Им в тыл по воздуху забрасывались диверсионные группы 1-го парашютного батальона. Поэтому требовалось минимальное время на открытие огня. Ангольские курсанты недоумевали, как можно за 10 секунд, что требовал норматив, изготовить установку к бою. И совсем терялись, когда чудеса боевого искусства показывали советские военспецы.
Старший лейтенант Горбунов (к сожалению, впоследствии погибший), по свидетельству коллег, показал ангольцам, как надо правильно сесть с разбегу, чтобы привести установку в боевое состояние за 2–3 секунды. Те только ахнули и с тех пор постоянно упражнялись в искусстве правильной посадки.
Бронетанковые колоны ЮАР и их союзники не ожидали, что им будет оказано такое стойкое сопротивление. Советское оружие и кубинские войска прибывали в Анголу практически безостановочно. К тому же, как позже признавали сами юаровцы, кубинцы воевали очень хорошо, а советские специалисты им успешно в этом помогали. Группа «Зулу» спецназа армии ЮАР уже не успела выполнить поставленную задачу — взять Луанду к официально объявленной дате провозглашения независимости. Но тогда почему вооруженные силы ЮАР так жаждали успеха всей операции «Саванна»?
Ответ надо искать снова в событиях начала 1960-х. Тогда Южная Африка вышла из Британского содружества и вскоре провозгласила независимость. Освободительное движение на континенте было расценено белыми как угроза самим устоям апартеида, то есть раздельного проживания белого и черного населения страны. Они так и будут говорить: «Свар гефар» (в переводе с африкаанс — «черная угроза»). В ЮАР считали, что опасность исходит от боевого крыла Африканского национального конгресса «Копья нации» во главе с Нельсоном Манделой.
Освободительное движение на континенте было расценено белыми как угроза самим устоям апартеида, то есть раздельного проживания белого и черного населения страны.
Справка
Нельсон Мандела в 1961 году возглавил организацию «Копья нации» — радикальное крыло Африканского национального конгресса (АНК). В 1991–1997 годах президент Африканского национального конгресса. В 1994–1999 годах — президент ЮАР. Именно его последователи-радикалы и стали применять устрашающую тактику борьбы — удары по «мягким» целям. Так в их терминологии именовались живые люди. Такими целями становились не только белые полицейские, но и та часть чернокожего населения, которая поддерживала белую администрацию ЮАР. Кроме того, боевое крыло АНК сводило счеты с неугодными, по их убеждению, племенами. По сути, еще тогда, в 1960-х, здесь впервые заговорили об особом расовом терроризме. После падения апартеида в Южной Африке об этом принято молчать.
Не исключено, что в спецоперациях против боевиков «Копий наций» принимал участие и человек по имени Крис Трейлинг. Он начал службу в спецназе ЮАР в 1977 году. Свою последнюю боевую операцию провел в 1987-м. Место и время проведения — военная тайна.
Крис Трейлинг, в прошлом — офицер 4-го полка спецназа ЮАР, не видит ничего странного в том, что проведению военной операции в Анголе его соотечественники придавали прямо-таки сакральное значение: «Вы должны понять, что в то время страной управляли политики и церковь. Нам все время говорили, «красная угроза» — это угроза христианству, а нехристи — наши враги. Нас призывали защищать страну от коммунистического террора, того самого, который назывался «красной угрозой». Когда тебе 15, 16, 17 или 18 лет, ты еще школьник, а машина пропаганды работает во всю мощь, то ко времени окончания школы первое, что ты хочешь делать, это идти и сражаться за свою страну».
Уже вскоре разведслужбы Южной Африки пришли к тревожному для себя выводу: СССР наращивает свою активность в регионе и оказывает поддержку освободительному движению Черного континента.
Есть документальное подтверждение тому, что южноафриканская компартия обращалась в Москву за помощью: изготовить сто паспортов для беспрепятственного перемещения по территории ЮАР и сопредельных государств. Кто должен был скрываться за этими фальшивыми документами и с какой целью, до сих пор тайна. Освободительная борьба в Африке выходила на новый уровень. В бывших колониях раздавались недвусмысленные призывы сформировать объединенные вооруженные силы и предъявить ультиматум Претории. В случае его невыполнения эти силы должны вторгнуться в ЮАР и принести свободу южноафриканским братьям. Приход к власти Агостиньо Нето для ЮАР означал одно — Ангола начинает оказывать помощь партизанам, ведущим борьбу за независимость соседней Намибии. Эту территорию в Претории считали своей пятой провинцией и называли Юго-Западной Африкой. Там проживало большое количество немецких колонистов, которые были напуганы бегством португальцев из соседней Анголы. А потому для их спасения от «красной и черной угрозы» ЮАР и решила нанести превентивный удар.
По свидетельству участников тех событий, в годы, когда шла «холодная война», Южная Африка была озабочена тем, чтобы остановить коммунистическую угрозу. В частности, правительство ЮАР очень не хотело распространения коммунизма на юге Африки. И поэтому ее войска вошли в Анголу. Сначала тайно, а потом уже и явно.
Приход к власти Агостиньо Нето для ЮАР означал одно — Ангола начинает оказывать помощь партизанам, ведущим борьбу за независимость соседней Намибии.
Сначала тайно — это не оговорка. Мало кому известно, что, во избежание международного скандала, эта операция планировалась как сверхсекретная. О причастности ЮАР к смене власти в Луанде никто не должен был даже догадываться. Вся подготовка была окружена такой завесой секретности, что парашютистам 1-го десантного батальона регулярной армии ЮАР была придумана легенда: они должны высадиться на севере Анголы как сброд, банда международных наемников. Даже близкие не знали об их местонахождении и истинных целях того смертельно опасного рейда.
Спецназовец Марк Вейль, с которым мы уже знакомы, подтверждает: «Все было именно так. Насколько я помню, когда наши первые группы вошли в Анголу, особенно те, что продвигались с юга и шли к западному побережью, они не были одеты в форму, стандартную коричневую форму вооруженных сил ЮАР. Больше того, и оружие у них было чужое. Но как только мировые средства массовой информации разузнали и раструбили, что это южноафриканцы, когда в газетах и по телевизору сообщили, что мы говорим на африкаанс, тайное стало явным. Вот тогда в Анголу вошли регулярные армейские части».
