— Кэп, он просит отвезти его в коммуну к Джо Чиллу. Говорит, ищет там кого-то.
— Кого? — уставился на меня капитан.
Я с ярко выраженным интересом принялся рассматривать линолеум на полу.
— Бесполезно, ничего он не скажет, — сказал Кингсли. — Я ж говорю, упертый.
— Раз ты притащил к нам этого упертого, хватай его за шкварник и вези обратно. Высади где-то посередине моста и проконтролируй, чтобы его духа больше у нас не было. Сержант, все понятно?
— Все, — буркнул тот.
— Тогда выполнять. Надеюсь, ты уяснил, что это приказ, а приказы нужно выполнять точно и в срок.
Я тоже уяснил, что разговаривать с этим болваном бесполезно, и уже прикидывал в голове варианты, как можно вырубить Кингсли и удрать.
По дороге нас нагнала Мира. Вид у нее был донельзя смущенный. Мира словно была готова от стыда под землю провалиться.
— Сладенький, прости меня! Я не хотела причинить тебе вреда!
— Ничего страшного, все обошлось. Сержант объяснил мне, в чем дело.
Мира покосилась на Кингсли, но ничего не сказала в его адрес, снова обратившись ко мне:
— И насчет бумаг не тревожься. Я их отправлю, лично прослежу.
— Спасибо, — сухо поблагодарил я.
— Пока, сладенький! Надеюсь, ты не увидишь меня в кошмарах, — донеслось из дверей полицейского участка, когда мы с Кингсли садились в его машину.
Глава 6
Мы ехали молча. Кингсли обдумывал что-то свое, а я дожидался удобного момента, чтобы свинтить. Однако стоило мне лишь чуток заерзать, как он выразительно похлопал по кобуре, и тогда я слегка скис. Нарываться на огнестрел из-за какой-то дуры, к которой я не испытывал ни грамма симпатии… ищите дурака в другом месте.
Ничего страшного, вернусь в город, доложу шефу, пускай сам собак спускает на этих клоунов из тринадцатого участка. Понятно, что моя репутация в его глазах пострадает, но тут тот случай, когда приходится выбирать из двух зол.
До моста оставалось не больше мили, как Кингсли вдруг сильно ударил кулачищами по баранке, а затем резко развернул машину. Мы покатили в обратном направлении.
— Не понял, — ошарашенно произнес я.
— Все ты понял. Тебе в коммуну надо, вот я тебя туда и везу, — резко отозвался сержант.
— Ты собираешься ослушаться своего капитана?
— Пошел он в задницу!
— Тогда с какой стати решил мне помочь? Не припоминаю особой симпатии между нами.
— Посмотри на меня, — велел сержант. — По сути, во мне живут двое: Кингсли-старший, — сморщенная голова при этих словах вяло улыбнулась, — и я, Кингсли-младший. Вернее, мы были ровесниками, срослись еще в утробе матери. Только по непонятной причине одна половина вдруг стала стареть быстрее другой. Нам сорок, но я выгляжу на свой возраст, а Кингсли-старший дряхлеет не по дням, а по часам. Я был у доктора, да, у нас даже доктор есть, — горько прибавил он. — Скорее ветеринар, чем толковый терапевт, но все же доктор. Так вот: Кингсли-старший протянет еще полгода, если очень повезет — год. Потом он умрет, и я буду вынужден таскать башку мертвого братца, а через какое-то время трупный яд отравит и мой организм. В общем, мы оба сдохнем. Но я предпочту умереть как настоящий коп! И не собираюсь глядеть, как гибнет мой братишка. Теперь ты меня понял?
— Да, сержант, — произнес я.
— Только не вздумай мне сочувствовать! Прежде чем склеить ласты, я вполне в состоянии наворотить кучу дел. Поехали к ублюдкам из коммуны искать того, кто тебе нужен. А если Джо и его прихлебатели станут артачиться, тем хуже для них.
Несколько кварталов он гнал на большой скорости, а затем сбросил газ.
— Значит, так, Рик, я излил свою душу и потребую от тебя… Нет, не того же! Мне нужно знать, кого мы ищем. Снова покажи карточку. Надо освежить воспоминания.
Я протянул ему одну из чудом сохранившихся карточек.
Мужчина взял ее и рассмотрел на ходу, потом плавно нажал на тормоза. Машина остановилась.
— Красивая, — сказал Кингсли, возвращая карточку. — За такую и умереть не жалко.
Я с улыбкой посмотрел на этого двухголового монстра, на поверку оказавшегося романтиком. Мне начал нравиться этот парень. Не знаю почему, но я приоткрыл предысторию:
— Смылась от благоверного. Обиделась из-за того, что он тишком подвесил на нее маячок. Закрутила роман с профессиональным трахарем, но потом бросила и его, чтобы сбежать в коммуну.
— Красивая, но мозгов нет, — констатировал Кингсли. — Тогда точно сюда добралась. Это нормального человека тут угробят, а богатая и красивая дурочка везде ужом проскользнет. Природа такая.
— На то и надеюсь, — вздохнул я. — Другой ниточки все равно нет.
— Если все выгорит, я тебя завезу в одно заведение. Там, кроме крысиного яда, могут налить такого «горючего», которого ты в жизни своей не пробовал.
— Отлично. Выпивка за мой счет, — предложил я.
— Само собой, Рик. Да, мы почти на месте. Вылезаем, — произнес сержант.
Автомобиль остановился на пустыре. Здесь не было никого, кроме пары… по-видимому, мальчишек, гонявших сдутый футбольный мяч. Завидев нас, они исчезли.
Кингсли обошел машину и, открыв багажник, достал два дробовика, один из которых протянул мне.
— Держи. Это вместо той пукалки, что пришлось отобрать. Тут нужен калибр посерьезней. В коммуне хватает всякой швали, но есть и такие, с которыми шутки плохи. А это, — он потряс ружьем, — хороший аргумент при разговоре.
— А патроны?
— Подставляй карманы. С горкой насыплю.
Немного подумав, сержант снова полез в багажник и с минуту в нем копался. Распрямившись, показал пару гранат.
— Одна тебе, другая мне. Но это так, если до крайности дойдет.
— И велик шанс?
— Раз я позаботился об этих игрушках, значит, велик. Бронежилета нет. На меня их не шьют, а про других я не думал.
— Ничего страшного. И на том спасибо!
— Все, пошли, нечего кота за хвост тянуть.
Коммуна больше напоминала тюрьму строгого режима: несколько вышек по периметру, высокие бетонные стены с колючкой поверху, массивные железные ворота, наглухо закрытые с той стороны. К ним и направился Кингсли, поигрывая дробовиком. Подойдя вплотную, постучал по воротам прикладом:
— Эй! Просыпайтесь, полиция!
С лязгом приоткрылось небольшое окошечко. Кто-то с ленцой произнес:
— Кингсли, ты, что ли? Какого хрена тебе надо?
— Не твое собачье дело. Открывай, сучий потрох!
Очевидно, здесь знали, что собой представляет сержант, и потому почти сразу дверь распахнулась. Я разочарованно повел плечами, так как не ожидал, что все пройдет столь быстро. Но, как выяснилось, рано радовался.
