— Али Мугараб? — спросил я.
Ахмараджи кивнул, его ошарашенное лицо побледнело как мел.
Внезапно хлопнула дверь, кто-то пронесся по коридору. Мы вихрем кинулись на звук. Я зацепился за какой-то электрический шнур, потерял равновесие и упал, а сверху навалился Ахмараджи, но я сбросил его с себя, резво вскочил и, подобно горному козлу, запрыгал по лестнице, ведущей на первый этаж.
— Можете не спешить. Я поймал беглеца. Вернее… беглянку.
Внизу стоял Джафар. Он плотно обхватил маленькую женскую фигурку, брыкавшуюся и сопротивлявшуюся в его руках.
— Отпусти, сволочь! Ты делаешь мне больно! — визжала женщина.
— Поверни ее, — попросил я.
Джафар развернул улов. Я всмотрелся в знакомые черты.
— Миссис Корнблат?
— Вы меня знаете? — обмякла она.
Даже сейчас было видно, что миссис Корнблат и впрямь просто обворожительна. Вот только ее испачканное в крови платье, некогда дорогое и шикарное, наводило на мысли, что это несомненная улика в деле об убийстве.
— Только заочно, — вздохнул я. — Жаль, наше реальное знакомство произошло при столь неприятных обстоятельствах. Миссис Жасмин Корнблат, вы арестованы по обвинению в убийстве гражданина Арабийского Султаната Али Мугараба. Даю совет: обязательно найдите хорошего адвоката. Он вам понадобится в самом ближайшем будущем.
Глава 10
Вечер выдался тяжелым. В доме покойного Мугараба был телефон, но я долго думал, куда позвонить в первую очередь. Выходило, что шефу. Сказать, что его лишь взбесило, все равно как сравнить круги от камешка в луже с цунами. От крика шефа штукатурка с потолка сыпалась. Но в итоге он взял себя в руки и велел действовать по инструкции.
Поскольку это не мой участок, на своих парней рассчитывать было нельзя. Сначала прикатили два патрульных копа, хмурых, с обветренными лицами. Мое удостоверение вкупе с трупом их не обрадовало. Разве что помятый вид Жасмин Корнблат вызвал у них толику сочувствия. Парни оказались джентльменами, но стали стеречь женщину на совесть, сменив на этом посту Джафара. Его, кстати, вместе с арестованной и Ахмараджи я постоянно держал на глазах не расслабляясь. Чувствовалось, второго секретаря посольства прямо тянет прошвырнуться в кабинет покойника и пошуровать в его записях, однако я был начеку.
Затем звонок Корнблату. Скажу, что у меня кошки на душе скребли, но изложил ему все как есть. После томительной паузы собеседник резко бросил трубку, и связь прервалась. Очевидно, вместе с ней лопнули надежды на премию.
Опергруппа и медики прибыли быстро. Меня допрашивали первым, каверзных вопросов не задавали. Спустя короткое время капитан из отдела по расследованию убийств заметил, что я лишний и только путаюсь у них под ногами. При этом он яростно жевал сигару, почему-то не желая ее зажечь.
Я вызвал по телефону такси и укатил домой. Спать хотелось ужасно, глаза слипались сами собой. На каком-то автомате я открыл квартиру, разделся и бухнулся спать. Снов, на удивление, не было.
Следующий день — выходные. Я проснулся и повалялся в кровати, почитав книжку. Время тянулось медленно. Планов у меня не было, я решил хорошенько побездельничать, но тут напомнил о себе голодный желудок. Заправил кровать, сварил кофе, поджарил пару тостов, намазал яблочным джемом и сжевал, почти не ощущая вкуса. После скучного, как жизнь девственницы, завтрака отправился в душ, где долго скреб себя мочалкой, будто смывая накопившиеся за почти четыре десятка лет грехи.
Я почти закончил, когда в дверь настойчиво позвонили. Раскатистая трель заставила обмотать бедра ворсистым полотенцем и пойти открывать. Звонок интриговал: гостей я не ждал, за квартиру заплатил за месяц вперед, так что домохозяйке не нужно мне докучать, а если бы понадобился кому-то из коллег, вызвали бы по телефону. Был еще вариант с газетчиками, уж они жареное дело с убийством не упустят ни за что. Но и эта братия в дом обычно не ломится: подстерегает на месте преступления, возле полицейского участка или изводит телефонными «интервью».
Чего гадать! На площадке было темно, в глазке никого не видно. В газетах часто публикуют советы полицейских, как обезопасить себя от грабителей. Один из самых первых гласит, что нельзя открывать двери неизвестным, и уж точно надо спрашивать, кто там.
Но… давая подобные мудрые советы, мы, копы, почему-то сами склонны их нарушать. Должно быть, считаем себя некоей привилегированной кастой, с членами которой никогда ничего не происходит. Вот и я, ничтоже сумняшеся, распахнул дверь. Даже цепочку не накинул.
За что и поплатился.
Приличных размеров кулак впился мне в переносицу. Если бы я не успел по годами выработанной привычке среагировать и податься корпусом назад, моей внешности грозило бы не очень эстетически выглядящее изменение. Но все равно было больно: нос — один из самых чувствительных участков тела, и слезы невольно брызнули у меня из глаз.
Столь бесцеремонный мужчина был настроен развить успех. Он заработал кулаками, несколько бессистемно, но весьма результативно. Меня втолкнули внутрь квартиры, заставили обороняться и теснили все глубже и глубже. В итоге я разозлился.
Уйдя от вылетевшей вперед руки и заставив противника слегка потерять равновесие, я поднырнул снизу и крепко приложил его по почкам. Удар получился хорошим, не удивлюсь, если потом нападавший станет мочиться кровью. Но меня это заботило меньше всего. Чувствуя нарастающий азарт, я пробил незваному гостю в солнечное сплетение. Он с шумом согнулся, и тогда мой локоть, опустившийся на его хребет, довершил разгром.
Потерявшее сознание тело распласталось на полу коридора. Мне такой коврик был не нужен, я перевернул поганца на спину и выругался: Корнблат решил поквитаться со мной и явился лично. Теперь он валялся в отключке и стал настоящей обузой: не сдавать же его в участок, хотя мужик этого явно заслуживал! Но Корнблат числился в друзьях босса, платил деньги, и я, пусть и в легкой степени, однако чувствовал себя виноватым перед ним.
Взвалив его тушу на спину, отнес в спальню и положил на кровать, он даже не пискнул, видимо, я и впрямь постарался. Сходил на кухню за холодной водой, вылил полграфина ему на лицо. Это подействовало. Корнблат шумно застонал и открыл глаза. При виде меня его пальцы инстинктивно сложились в кулаки.
— Но-но! — предупредил я. — Мы не на ринге. А если б и были там, то на вас я б не поставил даже доллара.
— Лейтенант, вы сволочь! — еле выговаривая слова, произнес он.
Я кивнул:
— Причем самая распоследняя. А еще я фараон недоделанный, тварь, мразь конченная, ублюдок, говнюк, козел вонючий… Ничего не пропустил?
— Ублюдок!
— Добавляю в список, — согласился я. — Как себя чувствуете? Боюсь, я вам почки попортил, но тут уж пеняйте на себя. Не люблю, когда перед лицом кулаками машут. Вы б хоть предупредили, что заявитесь, а то пришлось встречать почти в неглиже, — я с усмешкой указал на полотенце. — Что подумают люди, увидев нас в таком виде? Я ведь в любовники вам не набиваюсь.
