Чтобы скоротать время, я подошел к барной стойке, заказал себе порцию джин-тоника и со стаканом в руке перебрался ближе к оркестру. Кроме меня там было с десяток праздношатающихся зевак. Я встал рядом со смуглым мужчиной лет пятидесяти в черном смокинге, к петлице которого была прикреплена гвоздика.
Мужчина был меломаном, он слушал музыку с прищуренными глазами и отбивал такт ногой. Почувствовав мое появление, обернулся:
— Нравится?
— Очень.
— Отличная банда — «Крутые парни в синем». Я здесь, собственно, только ради них. Вот этот в беретике — Эндрю Томас, наверное, лучший джазмен в городе, если не в стране. За барабанами Джон МакИнерни — клевый чувак, телки от него без ума! И поет здорово. Жаль, что пока его на вторых планах держат. Но ничего, все еще может измениться.
— А третий, с дредами?
— Тревор Тейлор. Обладатель самого бархатного голоса в мире. У них через недельку будет полноценное шоу в дансинге «Летучая мышь». Приходи обязательно, и девушку свою приводи. Она будет в восторге.
Будто заслышав его, Тревор запел что-то о молоденькой девчонке, и я сумел оценить правдивость слов мужчины в смокинге.
— Привет, Джон!
Женский голос вывел меня из ступора.
На меня с интересом смотрела худенькая шатенка в брючном костюме. Взбитая на лбу челка наполовину скрывала ее голубые глаза.
— Привет!
— Я — Сабрина. Алекс сказал, что ты искал меня.
— Он не соврал.
— Интересно, кто тебе наговорил про меня?
— Мой приятель.
— Да? И как его зовут?
— Мы с ним тезки. Он Джон, как и я.
— Ты что-то темнишь, Джон.
— Я открыт, словно книга.
— Мы так и будем здесь стоять?
— Предлагаю найти местечко получше.
— Ко мне или к тебе?
— Лучше к тебе.
— Хорошо, — быстро согласилась она. — Ты на машине?
— Поедем на такси. Далеко ехать?
Она назвала адрес. Судя по тому, что это было неподалеку от порта, я понял, что имел дело с настоящей, а не подставной Сабриной.
— Сколько времени ты собираешься провести в моем обществе?
— Часа два. Я уже не так молод, как мне бы хотелось, — сказал я.
— Алекс уже озвучивал мой прейскурант?
— Нет, ты ознакомишь меня с ним по дороге.
— Предупреждаю: никаких извращений, плеток, наручников, боли и крови. В лучшем случае — чуток ролевых игр, если тебе такое нравится. Только старая добрая классика. Я девушка строгих принципов.
— Обожаю классику, — заверил я.
Мы вышли из казино прежним путем. Громила в подтяжках захлопнул за нами люк.
Узкоглазый дедуля все еще читал газету.
— Старина, вызови нам такси, — попросил я и положил на его стол монету.
— Молодез, молодез, — сокрушенно покачал головой желтолицый.
Он покрутил ручку допотопного аппарата и что-то проговорил на своем непонятном языке в трубку.
— Серез пят минут.
— Надеюсь, водитель по-нашему понимает? — поинтересовался я.
— Не волнуйся. Он все холосо понимает. Давно сдесь живет.
За окном раздался визг тормозов. Желтый седан остановился на парковке возле прачечной.
— Пойдем, это за нами, — сказал я.
Сабрина куталась в легкую накидку. Ее губы побелели от холода.
— На улице прохладно, — пожаловалась она.
— Надеюсь, печка в машине исправна, — произнес я.
За рулем сидел молодой парнишка с таким же желтым лицом и узкими глазами, как у деда из прачечной. Наверное, один из его миллиарда родственников.
Я назвал адрес, не будучи уверенным, что таксист понял меня правильно. Но машина резко рванула и, кажется, покатила в нужную сторону, что позволило мне расслабленно откинуться на спинку дивана и обнять Сабрину за талию. Она не отстранилась, доверчиво склонив каштановую головку мне на плечо.
— Знаешь, когда я увидела тебя, то сначала решила, что ты коп, — проворковала девушка.
— Почему?
— А у тебя лицо копа. Напряженное, недоверчивое. А взгляд такой, словно собираешься устроить допрос. — Она хихикнула.
— Что, приходилось иметь дело с копами?
— Чаще, чем хотелось. Не так давно зарезали какого-то иностранца — он был моим клиентом. Так меня допросами измотали. Хорошо, что были свидетели, которые видели его после того, как он ушел из моей квартиры. А то б повесили на меня это дело. Копы — они такие. Им правда не нужна.
Я улыбнулся:
— Мне это знакомо.
— Так ты коп? — встрепенулась она.
— Скажем так: эту ночь я провел в каталажке полицейского участка.
— Вот оно что, — участливо произнесла Сабрина. — Твое лицо… Тебя били?
— Не без этого, — признался я.
— Ублюдки! — выругалась девушка. — Ты бы знал, как их ненавижу! От них просто житья нет для нормальных людей!
— Мы на месте! — практически без акцента объявил таксист.
Глава 26
Сабрина жила в трехэтажном кирпичном доме, перед которым была небольшая лужайка. На ней мужчина в зеленой ветровке выгуливал огромного пса.
Мы вышли из машины, и собака кинулась к нам, выдернув поводок из рук хозяина. Оружия у меня при себе не было, и я схватился за рукоятку фонарика. Если псина набросится, раскрою ей череп.
— Коби! — радостно всплеснула руками Сабрина. — Иди ко мне, умница.
Собака дружелюбно завиляла хвостом, позволив девушке потрепать ее здоровую брыластую башку.
— Ну, беги к хозяину!
Пес недобро посмотрел на меня и послушно засеменил к мужчине в ветровке.
— Вижу, ты напрягся, — улыбнулась Сабрина.
— Доводилось видеть трупы людей, растерзанных собаками. Зрелище так себе.
— Коби не такой. Он добрый, ласковый, а вдобавок — большая умница.
— Ты только что дала мой портрет, — пошутил я.
— А это мы скоро проверим, — пообещала девушка.
Лампочки в подъезде не горели, и на второй этаж, на котором жила Сабрина, мы поднимались почти в полной темноте, держась за руки.
Девушка открыла дверь.
— Вот, это мое любовное гнездышко. Проходи, не стесняйся.
Я переступил порог.
Квартира была однокомнатной, с маленьким коридором, крохотной кухонькой и санузлом.
