Разговоры о грядущем строительстве велись уже лет пять. Сначала не было средств, позже инвесторы нашлись, но землевладельцы неохотно снимались с насиженных мест. Так что все это оставалось лишь прожектами.
— Железная дорога — вряд ли, — подумав, покачал головой Эринг. Стряхнул крошки с брюк. — Совсем же захолустье. Скорее я поверю в серебряные рудники или что-то такое.
— Может быть, — повторила я. — Только смысл гадать? Для обоснованных предположений недостаточно данных.
Эринг обернулся ко мне.
— Доктор, — вдруг усмехнулся он со смесью уважения и неодобрения. — Никаких предположений, только исследования, да?
— Раньше тебя это устраивало, — заметила я, стараясь не показать, что задета.
— И сейчас устраивает, — вздохнул он, потирая переносицу. — Только иногда хочется, чтобы ты была хоть чуточку легкомысленнее.
Я выразительно промолчала.
Он снова вздохнул и откинулся на спинку водительского кресла.
— Стоило бы, конечно, поговорить с этим Лодином, но не возвращаться же ради этого?
Эринг завел двигатель и двинул авто с места.
— Кстати, шоссе только до Скаллагрима, — напомнила я мстительно. — А дальше придется добираться своим ходом.
— Не страшно, — отмахнулся он. — Корп обещал договориться насчет транспорта.
Я хмыкнула и отвернулась к окну.
* * *
Когда в Скаллагриме нас подвели к сараю на отшибе, я приготовилась увидеть лошадок-доходяг. Странно, не было слышно ржания и стука копыт, не пахло навозом, прелой соломой и конским потом.
— Вот! — гордо сказал Эринг, извлекая… велосипед! — Отличная штука. До Фаускруд еще километров двадцать. Так что или пешком, или на велосипеде.
Я смотрела на этого нахала, потеряв дар речи. Отомстил за подколки насчет коней! Конечно, ездить на велосипеде я умею, но не слишком люблю.
— А вы что, в Фаускруд едете? — оживился вдруг наш провожатый, флегматичный пожилой мужчина.
— Ну да, — беспечно кивнул Эринг. Нужно было хорошо его знать, чтобы заметить мелькнувшую в глазах настороженность. — А что?
— Да у меня там дочка работает, — расплылся в улыбке мужчина. — Правда, я ее уже с год не видел. Да, точно, с прошлого Йоля .
— Что так? — подпустив в голос должного сочувствия, осведомился Эринг. Только руки, сжавшие руль до белизны костяшек, выдавали его волнение. — Поссорились?
— Да нет, вы что, — нахмурил брови мужчина. — Письмами-то мы обменивались. Молодой Торвид мои передавал, ну и ответы приносил, конечно. А сама она приехать никак не могла.
— Почему же? — удивился Эринг почти искренне. — Работы много?
— И работы, конечно, — махнул мозолистой рукой наш «источник», как называли это полицейские. — Ну и болячка та. Док месяца три туда никого не пускал. Сказал, мол, нечего разносить заразу.
— Вы уверены? — вмешалась я. — Слышали лично от местного доктора?
— Ну да, — разом замкнувшись, буркнул мужчина.
Эринг одарил меня «благодарным» взглядом, и я прикусила язык.
— Видите ли, моя подруга — доктор, — ринулся спасать положение он. — Вот и спрашивает, может, лекарства какие захватить нужно?
— Доктор? — неприятно удивился он. — Какой из бабы доктор? Быть такого не может.
Эрингу больше не удалось выудить из него ничего ценного.
— Ладно, — вздохнул он, признавая поражение. — Спасибо, господин Торльот. Вы нам очень помогли!
И обаятельно улыбнулся.
— Пожалуйста, — слегка смягчился мужчина. — Ладно, удачной дороги вам.
— Спасибо! — еще раз сказал Эринг и повернулся ко мне. — Поехали!
Он ухмыльнулся и оседлал свое железное чудовище.
* * *
Минут через десять я пообвыклась и даже стала получать некоторое удовольствие от бьющего в лицо ветра. Главное, не думать, как завтра будут болеть икроножные мышцы.
Тучи нависали над дорогой так низко, что при желании можно было нырнуть в них, как в озеро.
— Давай быстрее! — крикнул Эринг через плечо. — Скоро пойдет дождь!
Я молча налегла на педали. Мало приятного оказаться застигнутыми дождем в горах.
За очередным поворотом открылся вид на долину и блестящее за ней серое море. Поселок сиротливо притулился на краю, силясь скрыться от пронизывающих ветров за выступами скал.
Эринг затормозил, приложил руку к глазам и, присвистнув, пробормотал:
— Ничего себе! Как в прошлый век попали.
— Да уж, — я разглядывала ряд домиков со стенами из дерновых кирпичиков, дерновыми крышами и облупленными дощатыми фасадами. — Это больше похоже на кучу землянок, чем на усадьбу.
Он кивнул, соглашаясь. Общинный загон для скота, сохнущие на берегу рыболовные лодки, низкорослые пони на пастбище, — как в старые времена.
— М-да, — пробормотала я, — надеюсь, задерживаться мы тут не станем.
— Как получится, — пожал плечами Эринг и, прежде чем я успела возмутиться, с криком: «Э-ге-ге!» припустил вниз по склону.
— Мальчишка, — я неодобрительно покачала головой, усмехнулась и двинулась следом.
Поселок казался вымершим. Только на крыльце у дальнего домика грелась на солнышке ветхая бабуля.
— Здравствуйте! — громко произнес Эринг, эффектно затормозив возле нее.
Она вздрогнула и, вытаращившись на нас, осенила себя знаком, изгоняющим зло.
— Простите, это ведь Фаускруд? — спросил Эринг, несколько удивленный такой встречей. — Мы приехали из Ингойи.
В своей принадлежности к ИСА он благоразумно признаваться не стал.
— Он самый, милок, — бабуля подслеповато прищурилась. — А чего надо?
— Дела у нас тут, — туманно пояснил Эринг, — как найти господина Облауда?
— А, так он вон там живет! — она махнула морщинистой рукой на домик, который на фоне остальных казался зажиточным.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил Эринг. Слез и потопал туда, ведя за руль своего железного коня.
Я двинулась за ним, но не успела отойти даже на несколько шагов.
— Добрая госпожа! — свистящим шепотом позвала старуха.
— Да, — я обернулась, ожидая просьбу о подаянии.
— Госпожа! — старуха понизила голос и, схватив меня за руку, зашептала горячо: — Бегите отсюда! Это место проклято!
Я опешила, а она неожиданно резво скрылась за сараем.
— Что она сказала? — с интересом спросил Эринг, когда я поравнялась с ним.
— Потом, — отмахнулась я, заметив выглянувшую на шум молодую селянку в черном платье. — Пожалуйста…
