В гостиной меня поджидал очередной сюрприз. Тетя Хельга, с удобством расположившись на диване, читала кипу кое-как скрепленных листов. Она подняла глаза и улыбнулась.
— Регина, детка, рада тебя видеть!
— Добрый вечер, тетя! — Я поцеловала ее в напудренную щеку. — Что ты читаешь?
— Сценарий, — она пошуршала листками и приглашающе похлопала по дивану. — Садись. Очень увлекательно написано, кстати. За авторством некой Эльвер, знаешь такую?
Я плюхнулась на диван и заглянула в исчерканные пометками листы.
— Случаем, не «Драконы тоже плачут»?
— Он самый. А что, ты читала? Кстати, о драконе тут та-а-ак проникновенно написано!
Тетя подмигнула.
— Надо же, — я подсунула под спину подушку. — Неужели они нашли нового актера? Нет, даже двух.
— Нового? — тетя аккуратно собрала бумаги и отложила в сторонку. — А что случилось со старыми?
— Их убили, — отозвалась я рассеянно. — Кстати, тетя. Как ты тут оказалась?
Неужели Бирте мало недавнего внушения?
— Меня впустил твой милый мальчик. Он тут работал и разрешил мне поприсутствовать.
Все понятно. Еще бы «мальчик» ее не впустил! Кстати, раз уж я поймала тетушку один на один… Я повернулась к ней и спросила напрямик:
— Тетя, скажи честно, зачем тебе Амунди?
— А ты не догадываешься? — удивилась она, поправляя тщательно завитую прядь. В кольце блеснул темно-зеленый кабошон. — Развлекаюсь. Знаешь, крупные мужчины такие нежные! Они так боятся нечаянно причинить боль.
— Тетя! — повторила я с нажимом. — Я же просила честно.
— Ох, ладно. Регина, детка, твой юноша… — тетя замялась, — уделяет мне слишком много внимания.
— И ты нашла… хм, альтернативу? Да так, чтобы задеть Эринга посильнее? Еще бы — подчиненный, да у него на глазах.
Она пожала плечами.
— Согласись, нехорошо уводить жениха у собственной племянницы.
Ума не приложу, как я не подавилась.
— Кого? Кто тебе сказал эту чушь? Хотя да, можно не спрашивать. Мама!
— Ты о чем? — тетя подняла тонкие брови.
— О женихе! — повысила голос я. Потерла лоб и сказала тише: — Извини. Столько всего навалилось.
— Расскажи, — предложила она тут же. — Ты же знаешь, я умею слушать.
О да, я знала. Все задушевные секреты — что мои, что подружек — тетя выведывала на раз.
— Кстати, — я посмотрела на нее с подозрением, — а почему ты тогда так открыто… хм, сватала меня дракону?
— Регина, детка, — она похлопала меня по руке. — Я всего лишь хотела, чтобы твой мальчик приревновал.
Да, это ей удалось с блеском.
— Так какие у тебя отношения с этим милым юношей?
— Мы близкие… очень близкие друзья.
— Но замуж за него ты не собираешься, — проницательно заметила она.
Ответить я не успела. Вошла Бирта с подносом. Не поднимая глаз, она расставила чашки, сахарницу, чайник, вазочку с печеньем.
— Торт готов, — сказала она тускло. — Только ему надо пропитаться.
— Ничего страшного, милочка, — тетя самолично взялась за чайник. — Подай его через час, и принесешь еще чаю.
— Хорошо, госпожа, — согласилась она заторможено. И, шаркая, вышла прочь.
— Что это с ней? — заинтересовалась тетя.
— Долгая история, — вздохнула я.
— Ничего, — тетя осторожно отпила. Кивнула и заметила: — Сегодня я весь вечер свободна.
— А как же Амунди?
Тетя махнула рукой:
— Он на выезде. Хотя это и к лучшему. Я, знаешь ли, уже не так молода. Передышка не помешает.
Вспомнив, как сама выставила Эринга с Исмиром за порог, я хмыкнула. Старею?..
Я рассказала тете все, начиная с истории Бирты и ее жениха-орка, и заканчивая последними событиями. Тетя слушала, подперев рукой подбородок, и подливала чай…
— Значит, у бедной девочки украли сына? Тогда понятно, почему она не в себе.
«Бедная девочка», которая как раз принесла обещанный торт, едва не выронила поднос.
— Милочка, нельзя же так! — укорила ее тетя, забирая торт. — Иди приляг.
— Да, — прошелестела Бирта.
А я нахмурилась. Что-то мне не нравилось. Странное чувство.
Тетя Хельга поставила передо мной тарелку с куском пирога, налила чая. Пахло вкусно: чай с бергамотом, миндаль, сливки и песочное тесто. Я рассеянно ковырнула вилкой торт — и передернулась. За шиворот словно плеснули ледяной воды. Принюхалась получше… Так вот в чем дело!
— Бирта! — окликнула я, жестом велев тете не есть.
Она кивнула с некоторым недоумением и откинулась на спинку кресла. Служанка замерла у двери, потом медленно обернулась, по-прежнему не поднимая глаз.
— Да, госпожа Регина. Что прикажете?
Отвечать я не торопилась. Разглядывала полуобморочную Бирту и клала сахар в чай. Ложка, другая… пятая. Тетя подняла брови, но комментировать это надругательство над талией не стала.
— Бирта, милая, подойди, — велела я, тщательно размешивая мерзкий напиток.
Она шагнула вперед, завороженно наблюдая, как я отправляю в рот первую ложку торта.
— Кто же так делает? — сказала я с мягким упреком и глотнула переслащенной бурды. — Цианид в конфеты и выпечку кладут только в детективах. А знаешь, почему?
— Цианид? — воскликнула тетя.
Я покосилась на нее недовольно, и тетя подняла ладони.
— Извини.
Я съела еще немного и, преодолевая отвращение, допила чай. Бирта выглядела так, словно вот-вот рухнет в обморок.
— Детка, — не выдержала тетушка. — Зачем ты это ешь?! Если там яд…
Кстати, торт недурен. Но хорошего понемножку. Я отставила тарелку и промокнула губы.
— Яд, — согласилась я и кашлянула. Першение в горле — первый признак отравления. — Так вот, сахар — антидот для цианида. Ты же об этом не знала, Бирта, правда? Так что покушение можно считать состоявшимся. Как там говорит Эринг? А, вспомнила! Не доведенным до конца по причинам, не зависящим от виновного.
Бирта прерывисто вздохнула и прижала кулачок к искусанным губам. Опустила голубые очи долу. Само смирение!
— Зачем, Бирта? — спросила я тихо.
Она упорно молчала. А я рассердилась. Ведь я ее приютила, дала работу, спасла ребенка!
— Тетя, присмотри за ней, — попросила я.
— Конечно, детка, — пообещала тетушка, прищурив темные глаза. Она с таким задумчивым видом поигрывала ножом, что на месте Бирты брыкаться я бы поостереглась. Хотя она и не пыталась — изображала воплощенную скорбь.
