– Капитан, – я позвал его.
Тингольм проснулся сразу, посмотрел на меня и спросил:
– Уже пришли в себя, господин майор?
– Как видишь. Где мы?
– На базе «Роммхат», в казематах старой крепости возле рабочего городка.
– Здесь госпиталь или что-то иное?
– Нет. Госпиталь в другом месте. А тут временный лазарет.
– Что у меня?
– Контузия… Приходил врач, сказал, что у вас она не первая и надо поберечься… Возможны осложнения…
– Это я и так знаю. А у тебя что?
– Нога сломана. Пока обезболивающие действуют, вроде бы ничего, даже поспал немного, а когда лекарства отпускают, хоть на стену лезь.
– Что с моим экипажем?
– Все погибли.
– Точно?
– Я сам видел. Двое в танке остались и сгорели. А механик-водитель за вами выскочил и под мину попал, которая вас контузила. Можно сказать, что он вас спас. Его тело большую часть осколков приняло, а вам остатки достались.
– Мир его праху.
– Да, – капитан кивнул.
– А с твоим танком что?
– Подбили, когда до «Роммхата» добрались. Накрыли из противотанкового орудия, а потом минами добивали. Вот там я себе ногу и сломал. Вылезал, и рядом взрыв. Одно неловкое движение и оказался рядом с вами.
– Экипаж выбрался?
– Все живы. Сейчас наверху вместе с морпехами и местными ополченцами, как пехотинцы.
– А что с ротой?
– Два танка уцелело, и на складах ВМБ даже немного боеприпасов нашлось.
– Значит, наши рядом?
– Так точно. Кстати, к вам тут сержант из вашего прежнего экипажа заходил. Кажется, Костя. Фамилию не запомнил.
– Самохин?
– Верно. Вашим здоровьем интересовался.
– Хорошо, что не забывает. С батальоном связь есть?
– Есть. И не только с батальоном. Вами из штаба корпуса интересовались.
– Когда нас полностью деблокируют, неизвестно?
– Нет. Наши сейчас за Иргард с республиканцами бодаются. Самые оптимистичные прогнозы – два-три дня.
– Батальон сейчас где?
– Остатки рассредоточили по рабочему городу и судоремонтному заводу. Сколько точно танков уцелело, сказать сложно. Кто говорит, что вместе с нашими из первой роты, семь машин, а кто-то утверждает, что девять. Потери большие, но у республиканцев в десятки раз больше. Одно наше нападение на вражеские корабли чего стоит. Подобного подвига никто не совершал. Теперь всем ордена дадут. Это точно.
– Да-да, – я почувствовал, что начинает болеть голова, и поморщился, однако задал новый вопрос: – Мое личное оружие и рюкзак где?
– Под вашим топчаном.
Я нагнулся и убедился, что вещи, пистолет и автомат на месте, а затем едва не потерял сознание. В глазах резко потемнело, а в голову, словно раскаленную иголку воткнули. Не сдержав стона, я упал на подушку, и капитан повысил голос:
– Санитар! Сюда!
В каморку вошел санитар, обычный мужик в потертой спецовке, видимо, гражданский волонтер. Он осмотрел меня и опросил, а потом вколол какое-то лекарство, и я снова заснул.
51
Тейт Эрлинг посмотрел на меня и сказал:
– Все, Юра. Ты свое отвоевал.
Спорить с генералом было бессмысленно. В самом деле, вояка из меня теперь никакой. По крайней мере, временно. Стрелять еще могу, а вот танком управлять уже нет. Так сказали профессиональные врачи, которые обследовали меня после деблокирования «Роммхата». Контузия дала осложнения. Меня часто накрывали обмороки, иногда замечался тремор конечностей, и тело плохо слушалось своего хозяина. Ну и что дальше делать? Эрлинг предлагал отправиться в Неерборг и лечиться. Организм у меня крепкий и сила воли хорошая. Так что надежда на частичное выздоровление была. Никаких других вариантов нет, и я решил согласиться.
Прерывая мои размышления, Эрлинг спросил:
– Почему не возражаешь?
Я пожал плечами и ответил:
– Смысла нет, Тейт.
Генерал удивился:
– Надо же, я ожидал иного, что ты до последнего постараешься остаться на войне.
– Свои силы надо оценивать здраво. Поэтому я с тобой согласен.
– Это правильно и весьма разумно, Юра, – Эрлинг улыбнулся, присел рядом и понизил голос до полушепота: – Лечись и восстанавливайся, по-прежнему оставаясь офицером по особым поручениям. У меня на тебя большие планы.
– Какие, если не секрет?
Эрлинг обвел взглядом пустой штабной трейлер, в котором мы находились, и снова зашептал:
– Тут безопасно, а ты человек не чужой, вассал и старый приятель, который не раз меня выручал. Значит, буду говорить откровенно. В самом скором времени в столице произойдут большие перемены – ты про это наверняка догадываешься. И если судьба будет ко мне благосклонна, то я взлечу так высоко, что надо мной не будет никого, кроме богов. Понимаешь, о чем я говорю?
– Вполне. Ты планируешь занять трон. Верно?
– Правильно. Планирую.
– И тебе понадобятся верные люди?
– Опять попал в «десятку», Юра. Каждому правителю, который хочет что-то решать самостоятельно, необходимы помощники и соратники, на которых он может опереться в трудную минуту. Команда нужна, а иначе я всего лишь символ и статист.
– А как же Родрик Вальх?
– Он ширма и не более того. Когда наступит срок действовать, Родрик исчезнет. Была на доске фигура и пропала.
– Ну, а дальше что?
– В столице есть люди, которые готовы меня поддержать, и когда в Неерборг войдут мои войска, срочно переброшенные в центр царства, Государственный Совет, Генштаб, гвардия и Царская Стража признают меня государем.
– Я тебя услышал, Тейт.
– Вот и хорошо, Юра. Запомни мои слова и готовься к переменам в своей жизни. Они будут кардинальными. А про сохранение тайны тебе напоминать не надо.
– Не надо. Я все понимаю.
Эрлинг кивнул и поднялся. Этим он давал знать, что можно покинуть штабной трейлер, и я вышел.
Вдали грохотали орудия, а в небе скользили наши истребители. Вражеский десант разгромлен и его уже почти добили. Пятая армия смогла сдержать наступление нордов и закреплялась на новых рубежах. А республиканский флот, который понес значительные потери, с позором возвращался на родину.
В общем, на этом участке фронта положение стабилизировалось и в самом скором времени 14-й ударный корпус вернется в Беренгар, где генерал-лейтенант Тейт Эрлинг получит погоны маршала и станет командующим 1-й армии. Ну, а затем, дождавшись смерти Сигурда Вальха или ускорив ее, он возвысится еще больше и займет царский трон. Для меня в этом нет ничего нового, и я собирался улетать в Неерборг. Благо аэродром «Роммхата» под нашим контролем и через несколько часов на него приземлится транспортный самолет Эрлинга. Он заберет очередную партию трофеев и меня.
