— Ужасно.
— Не говорите. Надеюсь, вы понимаете теперь, почему не стоит более упоминать о ней? Так уж получилось, что его величество до сих пор ее любит, ненавидит и винит себя в ее смерти.
— Почему?
— Он запретил ей возвращаться в Эталион. Она приехала тайно, и семья герцогини отпустила слуг, чтобы никто не выдал приезд Айрис. Не было людей, чтобы потушить пожар. Не было слуг, чтобы следили за огнем. Семья так обрадовалась… они просто не обратили внимания на заслонку камина. Угорели. А потом пожар уничтожил и весь дворец. Он до сих пор думает, что если бы не его приказ, то Айрис осталась бы жива. Чувство вины его сжигает. Как и любовь, и боль от предательства.
— Знаете, это действительно страшно, но тут нет ничьей вины, — покачала головой Лес. — Истинная пара — это не то, с чем можно бороться. Впрочем, обычная любовь тоже ничем ей не уступает. Ну а несчастный случай… это проявление рока, не больше. Увы и ах…
— Да, я тоже так считаю, — криво улыбнулся Керт и тут же встал, переводя тему. — Ну не будем больше о грустном. Уже почти тридцать лет прошло, ни к чему теребить мертвых. Давайте займемся комнатами ее величества и ее высочества.
— Конечно. — Девушка покорно встала, признавая его правоту.
В покоях Иритании никаких сюрпризов не оказалось. Комната в светлых бирюзово-белых тонах. Удивительная цветовая гамма для девушки, холодная, но, видимо, принцессе нравилось. Выбеленные полы, панели примерно на метр от пола, а над ними шелковые шпалеры с белыми и розовыми розами на бирюзовом фоне, белый карниз. Газовая серебристая тюль и бирюзовые тяжелые шторы с белыми кисточками. Мебель тоже вся была белой с перламутровыми вставками. Зато здесь было много зелени — кадушки с пальмами, розы в вазонах, фиалки в горшках, даже лианы свисали с подвесных кашпо. И очень много хлама. У Лес даже глаза разбежались от обилия разбросанных подушечек, расставленных коробочек, баночек, разбросанных бус, флакончиков, заколочек, несколько любовных романов выглядывают из-под кровати, на кресле, на столе, на полках… Мда…
— Похоже, горничная еще не приходила, — пробормотала девушка.
— Да нет, приходила. Просто ее высочество не любит, когда трогают ее вещи. Но если кровать заправлена, значит, была.
— Она что же, неряха?
— Не то чтобы да, просто, как я уже сказал, — она ревностно относится к своим вещам, а сама прибирается раз в месяц, так что большую часть времени комнаты принцессы выглядит именно так.
— Ясно, — пробормотала герцогиня, патологически не переносящая захламленность. Амилес покосилась на несколько блокнотов и листочков, исписанных рукой самой Иритании, но подавила любопытство. Брать и рассматривать при Зорасе она не хотела, впрочем, надо быть честной, если бы не он, то она бы не удержалась.
А вот покои императрицы удивили девушку. Все-таки у Минастасии был врожденный вкус. Комнаты в бело-бежево-золотой гамме. Все строго, лаконично, но в то же время дорого и красиво. Тюлевый белоснежный балдахин на золоченых столбиках, кровать из дерева медового оттенка с бело-золотой обивкой. На стенах светло-кофейный шелк, расшитый золотыми пионами, перемежается с белоснежными колоннами и светло-молочным мраморным обрамлением. Мебели было немного, но все, что нужно. Цветы тоже были — две золотые розы в огромных керамических горшках стояли возле двери, как стражи. Все убрано, чисто… Да, Минастасия заработала в глазах Амилес пару баллов.
— Как вы себя чувствуете? Вы бледны, — осторожно придержал герцогиню Зорас, когда девушка закончила и опустила руки, слегка пошатнувшись.
— Устала, но ничего страшного. Просто не рассчитывала, что тут все так запущено. Поем, и все будет в норме, — улыбнулась Лес.
— Вас проводить?
— Не стоит, я действительно в норме. Благодарю вас за помощь.
— Обращайтесь. Мы теперь все в одной лодке, как говорят. И еще раз напоминаю, не стоит говорить обо всем, что сегодня узнали.
— Конечно.
Глава тайной канцелярии еще раз на нее взглянул и, удовлетворенно кивнув, развернулся и направился по своим делам, оставив девушку смотреть ему вслед. Сегодняшний день уже принес несколько сюрпризов, а ведь время было еще только обеденное. Впрочем, жизнь во дворце пока радовала девушку разнообразием.
Вздохнув, Амилес качнула головой, отгоняя навязчивые мысли, и отправилась к себе. Сейчас необходимо было перекусить и набраться сил, ведь впереди еще много дел. Девушка мысленно составила перечень самого необходимого: встреча с императором и его семьей, на которой необходимо было наложить второй уровень чар, затем беседа с лордом Аурианом по поводу ее прав и возможностей с подчиненными, встреча собственно с ними, перед которой надо будет внимательно просмотреть кристаллы… А это не считая того, что впереди еще подбор персонала, работа с остальными покоями императорской семьи и наложение оставшихся чар. Дел много, которые тут же отошли на второй план, стоило Лес увидеть поджидающую в кабинете леди Амалану.
— Добрый день, надеюсь, вы недолго ждете?
— Не очень, — фаворитка вежливо улыбнулась, но в глазах застыло подозрение и сомнение, — к тому же я понимаю, что у вас сейчас много дел.
— Увы и ах… Буквально пару часов назад выяснилась еще одна досадная деталь, которую тоже придется исправлять, — делано нахмурилась Лес. — Итак, вы ведь не просто так ожидаете меня?
— Нет, собственно, я пришла по делу. Как вы и просили, я могу устроить вам встречу с графиней Вэел. Одна наша общая знакомая пригласила ее на чай, и она дала согласие. Я тоже буду присутствовать, хотя леди пока об этом не в курсе. Так что если желаете, то я могу привести вас и познакомить.
— Это было бы очень хорошо, — признала Лес, — и когда?
— Через полчаса.
— Что ж, тогда у меня будет время пообедать. Составите компанию?
— С удовольствием, ведь боюсь, что после вашего появления в покоях баронессы Хойт никакого чая уже не будет.
Усмехнувшись, Амилес была вынуждена признать правоту женщины и, вызвав Харану, приказала подавать обед. Служанка словно бы только и ждала приказа и уже через пять минут пригласила госпожу за стол. Окинув его взглядом, Лес мысленно дала себе зарок, что если ничего не изменится, то надо будет повысить Харане зарплату. Девушка за короткое время умудрилась очень точно понять, что предпочитает хозяйка, и еда подавалась исключительно предпочитаемая герцогиней.
— Кстати, — отставив чашку, заинтересованно спросила Амалана, — как ваши родственники отреагировали на ваше назначение? Вы уже написали им?
— Конечно, — кивнула Лес, — я написала брату, сообщив о назначении и попросив передать известие сестрам и остальным родичам. Увы, сообщать всем лично у меня пока нет времени.
— Понимаю. И как ваш брат отреагировал?
— Вполне ожидаемо, — улыбнулась девушка, — куча восторгов, неверия и советов.
— Да, это и впрямь ожидаемо, — усмехнулась виконтесса. — И когда ваши родственники прибудут во дворец?
